Чак Паланик - На затравку. Моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось

Возможно, вы надеялись на другой ответ, но своему ученику я сказал бы, что ничего лучше пока не придумано.

Последний читатель в очереди – всегда темная лошадка. Он без дела болтается по залу, пока остальные терпеливо дожидаются своего автографа. Иногда он скрывается из виду, но никогда не уходит. Продавцы книжного магазина то и дело спрашивают, чем ему помочь, а он отмахивается. «Просто смотрю», – говорит. В рюкзачке у такого типа непременно лежит рукопись. Со времен иска Арта Бухвальда против компании «Парамаунт» (погуглите) мы все боимся таких рукописей как огня. Самые нервные писатели приносят на встречу специальную коробку и ставят ее подальше от себя – так, чтобы не дотянуться. И вот наступает заветный миг: молодой автор извлекает рукопись из рюкзака. Писатель изображает восторженный интерес и просит положить «подарок» в коробку. А когда все расходятся, он в присутствии персонала просит кого-нибудь из продавцов отнести коробку на помойку. Теперь, в случае чего, свидетели подтвердят, что к рукописи он не притрагивался.

Дуг Коупленд – автор «Поколения X» и других отличных книг – открыл мне тайну гостиничных шкафов (по-французски – armoire , армуар). До появления телевизоров с плоским экраном в такие шкафы часто прятали телевизор. Подобная практика была настолько распространена, что мой агент однажды заявил, будто «армуар» так и переводится – «тайник для телевизора»). Коупленд открыл мне глаза на другое тайное предназначение этих шкафов. Они редко бывают встроенными, то есть до потолка не доходят. При этом они очень высокие, и горничным неудобно вытирать с них пыль. Почти каждому странствующему писателю на творческих вечерах преподносят рукописи, самиздатовские мемуары и прочие громоздкие вещи, которые жалко выбросить, но и таскать с собой несколько недель не хочется. Писатели оставляют их на шкафах. Это вроде как лучше, чем просто выбросить подарок на помойку.

По настоянию Коупленда я начал вскрывать эти тайники. Да, там действительно лежали покрытые пылью дорогущие книги по искусству, связанные вручную свитера и прочие красивые вещи, предназначенные самым выдающимся представителям мира литературы и канувшие в Саргассово море книжных промотуров. Не шкафы, а затянутые пылью гробницы фараонов.

Иногда Последний Читатель в Очереди преподносит нечто куда менее безобидное.

Однажды в Портленде после моего выступления в Первой конгрегациональной церкви ко мне подошел молодой парень. Он начал выкладывать на стол фотографии спящих, привалившихся к белой фанерной стенке людей, по большей части стариков. Попадались и женщины – молодые, но с испитыми лицами. Парень пояснил, что работает в популярном магазине журналов для взрослых, и под прилавком всегда лежит наготове поляроид – чтобы фотографировать тех, кого выгоняют из магазина за непристойное поведение. Для примера он показал мне портрет улыбчивого тридцатилетнего мужчины в ветровке. Подпись перманентным маркером гласила: «Дегустатор».

С виду Дегустатор ничем не отличался от программистов и разработчиков компьютерных игр, которых я знал. Такой человек вполне мог оказаться почтальоном или директором банковского филиала.

Дегустатора выгнали из магазина после того, как сотрудники несколько раз поймали его за вылизыванием пола в кабинках для просмотра порно.

Сынок… Потом не говори, что я тебя не предупреждал.

Я спросил: «А зачем вы фотографировали спящих?» – имея в виду тех стариков и женщин с закрытыми глазами, привалившихся к стенке. «Они не спят, – ответил мне Последний Человек в Очереди. – В конце смены все продавцы обязаны обходить кабинки… Когда я нахожу таких людей, я всегда щелкаю их на поляроид. – Он помолчал и добавил: – А уж потом вызываю “Скорую”».

Я присмотрелся: все люди на снимках были очень бледны. Лица дряблые, обвисшие.

Парень сказал: «Это покойники». У стариков во время мастурбации случались инфаркты и инсульты. Проститутки заглядывали в кабинки, чтобы ширнуться, и умирали от передозировки. Фотографий на столе набралось столько, что пришлось выложить их в несколько рядов. Одна галерея в Лос-Анджелесе предложила этому парню сделать выставку, гордо сообщил мне он. Скоро эти снимки вывесят в каком-нибудь выставочном зале, на уровне глаз, чтобы удобнее было разглядывать.

Множество творческих вечеров спустя мне довелось выступать в книжном магазине «Чептерз» в Торонто. Я рассказал публике про эти поляроидные снимки, и какая-то молодая женщина крикнула: «Ой, вы, случайно, не про магазин «Фантазия» на углу Нортист-сэнди и 32-й?» Я ответил, что да, это тот самый магазин. К восторгу присутствующих женщина добавила: «Я знаю того парня! Я тоже там работала – полы в кабинках оттирала». Она пояснила, что приехала из Канады и легально трудоустроиться не могла, пришлось довольствоваться такой работой.

Как все-таки тесен мир. До конца своих дней я буду закрывать глаза и видеть лица этих покойников в кабинках.

А вот случай из Сан-Франциско. Последний Читатель в Очереди поднялся ко мне на сцену театра «Кастро» – блондин в деловом костюме, с виду совершенно нормальный. Вот только… за те несколько мгновений, что я здоровался с предыдущим читателем и подписывал его книгу, блондин успел раздеться догола и в таком виде заорал: «Ты у нас большой оригинал, да?! Тогда подпиши вот это!»

И он шлепнул мне на стол свое бледно-розовое достоинство.

Невольно вспомнилась история, рассказанная Труменом Капоте: «Обойдемся инициалами…» [5] Случай упоминается в книге Трумена Капоте «Воспоминание о Теннесси Уильямсе». «Не уверен, что тут хватит длины для автографа Трумена… Обойдемся инициалами» (пер. В. Голышева). Однако улыбка Дегустатора до сих пор не идет у меня из головы. Я замечаю, что стал пуглив. Хозяин одного книжного магазина рассказал мне про читательницу, которая попросила актера Алана Камминга ее поцеловать. В результате получилось, как в истории про Стивена Кинга: в тот вечер Камминг поцеловал еще несколько сот гостей.

Я воочию представил, как многочисленные члены с моими автографами появятся в «Инстаграме». На коже писать очень трудно, особенно на дряблой и морщинистой коже пениса. Люди забывают, что моя работа – писать книги, а не оставлять автографы на пенисах. В общем, тому человеку я ответил вежливым отказом.

Последний Читатель несказанно обрадовался моему ответу. «Я знал, что ты слабак!» – рявкнул он на прощание.

Тут будет уместно вспомнить другую историю, произошедшую со мной в Ист-Лэнсинге, штат Мичиган, где я подписывал книжки до часу ночи. В самом конце автограф-сессии ко мне подошли три паренька-старшеклассника с необычной просьбой. Через шесть часов мой самолет вылетал из Детройта, а перед этим мне еще надо было заехать в гостиницу и забрать вещи, но я не смог им отказать. Несколько дней назад их друг попал в аварию. Он поехал за пиццей, и в его машину врезался какой-то пьяный водитель – сам он и его попутчики погибли, а друг этих ребят загремел в больницу. Они попросили меня заехать к нему – вот прямо сейчас, среди ночи – и просто поздороваться.