Кирилл Фролов - Святые и пророки Белой Руси

Вскоре на имя председателя Комиссии по борьбе с контрреволюцией (ВЧК) поступило обращение от прихожан витебской Христо-рождественской церкви, подписанное в том числе настоятелем протоиереем Фантином Капустинским и председателем приходского совета Георгием Полонским [246] Георгий Иванович Полонский (1890–1918 гг.), кандидат юридических наук, в 1914–1915 гг. исполнял обязанности земского начальника на участках Витебского и Лепельского уездов, в октябре 1915 г. мобилизован на военную службу; в феврале 1917 г. переведен в управление воздушного флота Двинского округа, в чине обер-офицера. В июле 1917 г. был избран делегатом от мирян Полоцко-Витебской епархии на Поместный собор, в апреле 1918 г. вернулся из Москвы в Витебск, избран штатным членом Витебского епархиального управления. . В этом документе доктор Григорович был охарактеризован как «уважаемый всеми старец, «патриарх» Витебска, человек честной жизни и высоких нравственных качеств, известный всему населению не только как отличный врач, но и как чуткий, отзывчивый на горе человек, оказавший многим людям в тяжелые минуты нравственную поддержку… для которого заключение в тюрьме в его возрасте [66 лет. — В. Г.] равносильно смертному приговору» [247] Архив УКГБ Республики Беларусь по Витебской области, д. 24818-П. По свидетельству витебчанки Е.Н. Прудниковой, записанному от ее внучки Л.С. Бредихиной, население Витебского уезда знало Григоровича как доброго доктора, безвозмездно лечившего неимущих. . 14 июля 1918 г. епископ Пантелеймон (Рожновский) уполномочил Георгия Полонского ходатайствовать об освобождении арестованных, ручаясь за их невиновность. Здание Витебской Губернской ЧК располагалось через дорогу от Николаевского собора. Перейдя дорогу, Полонский был арестован при входе в здание ЧК.

22 июля 1918 г. епископ Пантелеймон обратился в Витебскую ЧК с прошением: «В единодушии с витебским населением я умоляю об освобождении уважаемых витебских граждан Григоровича, Бирули и Полонского, которые напрасно томятся в тюрьме, будучи привлечены по недоразумению или же по чьему-либо недобросовестному доносу. Эти лица чужды какой-либо деятельности, направленной против советской власти… поэтому я не могу думать, что станут понапрасну мучить неповинных людей. Моя всегдашняя забота — поддерживать среди населения спокойствие и мир. Поэтому, зная, насколько уважаемы населением Григорович, Бируля и Полонский, я еще раз умоляю во имя справедливости, милосердия и правды освободить заключенных и возвратить больных страдальцев их измученным семьям» [248] Архив УКГБ Республики Беларусь по Витебской области, д. 24818-П. . В Губернскую ЧК поступали многочисленные ходатайства от коллективов предприятий и организаций с просьбами об освобождении арестованных. В одном из таких ходатайств, составленном от имени 800 членов кондукторского профессионального союза железной дороги, Полонский, Бялыницкий-Бируля и Григорович были охарактеризованы как общественные деятели Витебска, а Григорович назван доктором, пользовавшимся «особенным уважением как доступный врач беднейшего населения города и, в частности, железнодорожников» [249] Там же. .

В Губернскую ЧК обращались и сами арестованные, остававшиеся в неведении относительно причин своего ареста.

Бялыницкий-Бируля писал: «Пятая неделя проходит, как я заключен в тюрьму, и до сих пор меня не допрашивают и не объявляют, за что я арестован… Я никогда не позволял себе выходить из пределов законности, и поэтому я уверен в своей невиновности перед властью. Как член Всероссийского Поместного собора… я принимал деятельное участие в устроении православной Церкви». Выдержка из обращения Григоровича: «Не чувствуя за собой никакой вины… и чувствуя себя больным… прошу… предъявить мне скорее обвинение и… выпустить на поруки из тюрьмы до суда». О своей невиновности свидетельствовал Полонский: «Двадцать шесть дней я нахожусь в заключении и до настоящего времени не знаю, за что я арестован и в чем меня обвиняют. Заключение в тюрьме для меня крайне тяжело по двум причинам: во-первых, я не чувствую за собой никакой ни уголовной, ни политической вины; во-вторых, здоровье мое ухудшается с каждым днем… После перенесенного брюшного тифа, осложнившегося сердечными припадками… нуждаюсь в продолжительном отдыхе и лечении для восстановления сил… Во время столкновения на религиозной почве в Витебске на Соборной площади в феврале 1918 года… я, едва двигаясь после болезни, пришел на собрание и в горячей речи призывал собрание к миру, любви и спокойствию, ибо таковы должны быть поступки христиан». В своем совместном обращении в Губернскую ЧК арестованные утверждали: «Мы страдаем совершенно невинно за чужие грехи, а, быть может, и по клевете. Нам очень тяжело нести страдание за то, чего мы никогда не делали» [250] Там же. .

По воспоминаниям Федора Владимировича Григоровича, внука Федора Ивановича, В.Е. Кинович, супруга Федора Ивановича, ездила к академику И.И. Павлову, с которым Григорович вместе учился в Медицинской академии, и просила помочь в освобождении мужа. Академик Павлов обратился к В.И. Ленину, и в Витебск пришло подписанное Лениным указание об освобождении Федора Ивановича. Однако, по-видимому, распоряжение пришло слишком поздно. Несмотря на отсутствие обвинения, в ночь с и на 12 сентября 1918 г. Феодор Иванович Григорович, Борис Андреевич Бялыницкий-Бируля и Георгий Иванович Полонский были расстреляны. Эта казнь была одной из первых акций в ходе новой волны «красного террора», объявленной в постановлении Совнаркома от 5 сентября 1918 г. как ответ на происшедшие 30 августа 1918 г. покушение на председателя Совнаркома В.И. Ленина и убийство председателя Петроградской ЧК М.С. Урицкого. Сообщение о казни витебчан было опубликовано 16 сентября 1918 г. в местной газете «Голос бедняка» под заголовком «Ответ на белый террор»: «Это ответ красного Витебска на убийство Володарского [251] В. Володарский (настоящее имя — М.М. Гольдштейн) в 1918 г. являлся комиссаром печати, пропаганды и агитации. Был застрелен эсером-боевиком 20 июня 1918 г. , Урицкого и на покушение на великого учителя Ленина» [252] Ответ на белый террор: Только цветочки — ягодки впереди // Голос бедняка. (Витебск). 1918.16 сентября. . О расстреле было объявлено на 169-м заседании Поместного собора [253] Информационное письмо Государственного архива Российской Федерации № 470-Т от 28 апреля 2005 г. .Отзываясь на кровавые акции «красного террора», святой Патриарх Тихон в послании к Совету народных комиссаров от 7 ноября 1918 г., в связи с 1-й годовщиной октябрьской революции, писал: «Все взявшие меч мечом погибнут [Мф. 26, 52]. Это пророчество Спасителя обращаем мы к вам, нынешние вершители судеб нашего Отечества, называющие себя «народными» комиссарами… Реками пролитая кровь братьев наших, безжалостно убитых по вашему призыву, вопиет к небу и вынуждает нас сказать вам горькое слово правды… Хватают сотнями беззащитных, гноят целыми месяцами в тюрьмах, казнят смертию часто без всякого следствия и суда… Казнят не только тех, которые перед вами в чем-либо провинились, но и тех, которые… заведомо ни в чем не виноваты, а взяты лишь в качестве «заложников», этих несчастных убивают в отместку за преступления, совершенные не только им не единомышленными, а часто вашими же сторонниками или близкими вам по убеждениям» [254] Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшие документы о преемстве высшей церковной власти: 1917–1943 гг. / Сост. М.Е. Губонин. М., 1994. С. 149. .