Игорь Гарин - Непризнанные гении

Его цвет и его тепло столь мощны, что разглядывание его картин подобно созерцанию синих, желтых и оранжевых языков пламени за внезапно открывшейся дверцей печи. Мало кто обладал такой способностью отдавать любовь и желать ответной любви.

Между тем, он встречал на своем жизненном пути только непонимание или враждебность: «Можно иметь горящий очаг в своей душе, — писал он, — и все же никто не придет посидеть у него. Прохожие видят только легкий дымок, поднимающийся из трубы, и продолжают свой путь».

Осенью 1888 года в Арль приехал Поль Гоген, гостивший у Винсента с 23 октября по 26 декабря 1888 года. Ван Гог надеялся, что его друг возглавит в Арле планируемое им содружество художников. Некоторое время они плодотворно трудились вместе, хотя нередко ссорились на профессиональной почве: каждый рьяно отстаивал собственное понимание руководящих принципов и стиля художественного творчества.

Ван Гог не единожды придирался к товарищу, мог бросить в него первый попавшийся под руку предмет, а порой, после хорошего возлияния, доходило до драк, причем инициатором чаще всего был Винсент. Сам Винсент описывал такие состояния как «наэлектризованные». Одна из таких ссор, произошедшая в ночь с 23 на 24 декабря 1888 года, завершилась трагически: Ван Гог, под влиянием крайнего возбуждения, слуховых галлюцинаций и эпилептического припадка, отрезал себе мочку левого уха. Почтальон Рулен обнаружил пьяного художника на кровати в луже крови. После этого события его психическое здоровье резко ухудшилось, Винсента отвезли в городскую больницу, и с этого момента он стал здесь завсегдатаем, участились приступы безумия, в течение которых Винсент был недееспособен.

Поскольку в истории с ухом много темнот, это трагическое событие не могло не обрасти множеством сенсационных спекуляций, которыми буквально кишит современный Интернет. Скажу больше, ныне проведены обширные ретроспективные расследования этого события с различных точек зрения: психиатрической, искусствоведческой, криминалистической, морально-этической. Я не буду отдавать предпочтение одной из многих версий трагедии, потому что для меня важны не ухищрения и хитросплетения ретроспекции и не высосанные из пальца обвинения в адрес Гогена [97] Мне трудно принять версию немецких историков-искусствоведов Ганса Кауфмана и Риты Вильдеганс, согласно которой ухо Ван Гогу нечаянно отрезал рапирой его друг Поль Гоген в попытке защиты от нападения последнего. Еще менее вероятно предположение Мартин Бейли, согласно которому членовредительство Винсента стало результатом известия о женитьбе Тео и страха потерять его материальную поддержку. , но расстроенное психическое состояние самого Ван Гога. Письма Винсента к брату и другие сохранившиеся документы неоспоримо свидетельствуют о желании Ван Гога покончить с собой. Причину трагедии не надо искать вне художника — она гнездилась в нем самом. Она — это годами копившееся тяжелое психическое состояние, надлом, душевный кризис, трагическое переживание жизни, быстро перераставшие в душевную болезнь. К тому же ссору и причиненное себе увечье от самоубийства отделяет не очень большой промежуток времени, что дает основание полагать, что Винсент давно выстраивал собственный конец, и отрезанная часть уха — лишь небольшой эпизод неотвратимого…

Хотя поначалу казалось, что дело идет на поправку, 7 февраля 1889 года у Винсента случается очередной приступ, на этот раз ему представилось, будто его отравили. Его вновь помещают на обследования в ту же больницу, где он провел следующие шесть недель.

Нонконформизм, импульсивность, непредсказуемость, болезнь Ван Гога все больше пугают арлезианцев, и в марте 1889 года тридцать граждан написали петицию с просьбой освободить город от «рыжего безумца». Сам Винсент вполне осознает опасность быстро прогрессирующей болезни и твердо решает сделать всё, чтобы вылечиться. В мае 1889 года он добровольно явился в приют для душевнобольных, лечебницу Святого Павла Мавзолийского близ Сен-Реми-де-Прованс. Здесь он даже сохранил возможность в периоды ремиссии писать на открытом воздухе, хотя и под надзором персонала. Тем не менее во время приступов Винсента несколько раз запирали в изолятор для буйнопомешанных. Сам он считал Сен-Реми тюрьмой — это нашло отражение в его знаменитой картине «Прогулка заключенных».

23 декабря 1889 года, ровно через год после нанесения себе увечья, у Винсента случается еще один тяжелый приступ, длившийся около недели, но Винсент снова оправился и вновь приступил к работе. Но приступы учащаются и даже первые признаки признания лишь усугубили депрессию Винсента.

Его полные глубокого символизма картины этого периода отражают быстрые спады и подъемы настроения. В «Воскрешении Лазаря» Лазарь — это сам Ван Гог, мечтающий о собственном «воскрешении», а на картине «Прогулка заключенных» сознание художника четко зафиксировало самоощущение «жизни в тюрьме», отделенности от остального человечества. Позже Эмиль Бернар, кстати подробно описавший похороны Ван Гога, скажет по поводу этой картины: «Заключенные, идущие по кругу, окруженные высокой тюремной стеной, холст, написанный под впечатлением от картины Доре, от ее ужасающей жестокости, и символизирующий его скорый конец. Разве жизнь для него не была таковой: высокой тюрьмой с такими высокими стенами, с такими высокими… и эти люди, бесконечно идущие вокруг ямы, разве они не бедные художники — чертовы бедные души, которые проходят мимо, подгоняемые хлыстом Судьбы?»

Другая мрачная картина этого периода — «Стая ворон над хлебным полем» — символизирует пустоту и хаос. Даже фантастические шедевры Ван Гога — «Звездная ночь», «Дорога с кипарисами и звездой», «Оливы, синее небо и белое облако» — наполнены предельным графическим напряжением, которое усиливает эмоциональное исступление неистовыми завихрениями, волнообразными линиями и динамичными пучками. На этих полотнах — где как предвестники смерти вновь возникают кипарисы и оливковые деревья с искореженными ветвями — символическая значимость живописи Ван Гога особенно заметна. Произведения, созданные в Сен-Реми, свидетельствуют о том, что Ван Гог героически сопротивлялся развитию болезни.

Но, увы, отныне периоды бурной активности чередуются с глубокими депрессиями и полной непредсказуемостью. Недолго погостив в семье Тео в Париже, в мае 1990-го Винсент переехал из психиатрической лечебницы Сен-Реми-де-Прованс в городок Овер-на-Уазе, близ Парижа. Там он познакомился с доктором Гаше, который, будучи художником-любителем, высоко оценил его творчество. Гаше был известным врачом, выезжал на консультации в Париж. Он восхищался портретами кисти Ван Гога, особенно картинами «Арлезианка» и «Автопортрет», привезенными из Сен-Реми.