Игорь Гарин - Непризнанные гении

Вопреки утверждениям некоторых биографов, в Индии Камоэнс не разбогател. За недостатком средств даже возвращение Камоэнса на родину растянулось на два мучительных года с долгой задержкой в Мозамбике. Только в 1570 году он прибыл в Лиссабон с единственным богатством, привезенным из-за океана, — рукописью «Лузиад» [59] «Лузиады» означает «сыны Лузитании», или «португальцы», потомки мифического основателя страны Луза, сына (или друга) Вакха. Неточный перевод «Лузиад» обязан своим происхождением классическим эпопеям - «Илиаде» и «Энеиде». .

Подлинной силы и глубины талант Камоэнса достиг в главном произведении его жизни — поэме «Лузиады», в которой история создания Португалии и открытие Индии Васко да Гамой, что «повергло в изумленье все народы…», представлены в виде гениального поэтического эпоса, вызвавшего восхищение. «Луизиады» — уникальное творение, соединившее правду исторических фактов с поэтическим мастерством. Поэма состоит из 10 песен, в которых «Португальский Гомер» воспел всё, что составляло славу португальцев: открытия новых земель, героические подвиги и национальные традиции своей страны. Каждая «песнь» поэмы заключает в себе один эпизод долгого плавания Васко да Гамы в Индию. Впрочем, исторический маршрут Васко да Гамы совмещен со странствиями самого Камоэнса, а история его путешествия пропущена сквозь строки его собственного дневника.

Мифология и построенная на ней картина космоса, с одной стороны, и пышная природа открываемых португальцами мест, с другой, дают автору возможность создать редкое по богатству поэтической фантазии произведение, обилием словесных украшений напоминающее вычурную португальскую готику.

Структура «Лузиад» наследует стиль великих эпопей древности, прежде всего «Одиссеи» и «Энеиды». Внешне следуя канонам Вергилия, Камоэнс пытался стилистически совместить героический эпос с песней. Здесь сказывалось также влияние Ариосто, галисийских трубадуров, рыцарских романов и хроник описания морских приключений. Но это — первая из великих поэм, сюжет которой взят не из исторического предания, а из эпохи, близкой поэту и пережитой им самим.

Герои поэмы — подлинные, а не вымышленные люди — буквально из ничего создают португальское государство, отвоевав его земли у арабов и кастильцев, насаждают в нем культуру, просвещение и христианскую нравственность, а затем, «в скорлупках легких рея над пучиной», выходят на просторы мирового океана, «открывая миру новые миры».

Так сокровищница мировой литературы пополнилась новым шедевром, о котором с восхищением будут отзываться лучшие умы человечества: Вольтер, Монтескье, Гюго, Сервантес, Тассо, Гумбольдт… «Лузиады» по праву заслужат титул «самой национальной поэмы земли», ибо ни в одном другом поэтическом произведении не будет явлен миру так ярко и убедительно духовный склад целого народа. Не случайно многие годы после того, как Португалия потеряет свою независимость и перейдет под власть Испании, «Лузиады» становятся гимном Камоэнса былому величию своих предков, рождая в сердце каждого португальца любовь к попранной родине…

…Романтик по натуре, к тому же родившийся в стране, овеянной ветрами Великих Географических Открытий, Камоэнс был создан первооткрывателем. Автор новаторских для своего времени сонетов, в поэме «Лузиады» он, подобно Васко да Гаме, подарил миру целую страну — Португалию, ее людей, ее историю и поэзию.

«Лузиады» часто рассматривают как поэтическую энциклопедию эпохи Великих Географических Открытий, пропитанную реализмом «чистой и обнаженной правды», личной инициативы, освобождения личности и свободы чувств.

Герои «Лузиад» — люди, дерзнувшие нарушить «заповедные пределы», богоравные титаны, познавшие запредельные возможности человеческих сил. Кто-то подметил, что в поэзии Камоэнса доминируют понятия «безграничность», «безмерность», «величие», которые соединены не только с «деяниями» и «славой», «бессмертием» и «гордостью», но и со «страданием», «болью», «одиночеством», «тоской» — понятиями, которыми столь щедро судьба насытила жизнь самого поэта.

В строфах поэмы, обращенных к королю, звучит мысль о том, что сотворенный гением поэта героический и многокрасочный мир, увы, стал частью безвозвратного прошлого. В нынешней реальности больше нет места ни героизму, ни бескорыстию, ни самоотверженности, ни любви, ни рыцарственному служению королю и народу.

Песни поэмы насыщены авторскими отступлениями самого разного характера — лирическими, философскими, медитативными — в них поэт размышляет о природе человека, времени, смерти. Время, изменяющее облик мира и несущее печальные перемены, проходит через всю философскую лирику Камоэнса: «Времени противостоят воспоминания: поэт-изгнанник живет иллюзией присутствия утраченного в его душе, идеалом, запечатленным в его сознании».

Горячий патриотизм, которым пропитаны «Лузиады», во многом содействовал пробуждению национального самосознания португальцев, поэтому ныне имя их создателя связывают с понятием чести нации. Именно поэтому День Португалии совпадает с печальной датой ухода из жизни величайшего национального поэта.

Ныне поэма Камоэнса переведена на все европейские языки, а его героическая жизнь продолжает вдохновлять многих поэтов и драматургов: Антонио де Кастильо, Фредерик Галм, Деланда. Особенно известна поэма Альмеида Гарретта «Камоэнс», последние строфы которой заключают в себе жестокий упрек соотечественникам за горькую судьбу поэта.

Перу Камоэнса принадлежат также комедии на античные сюжеты об Амфитрионах, царе Селевке и Филодеме. Первый сборник лирических произведений Камоэнса увидел свет только в 1595 году, через пятнадцать лет после смерти поэта. В лирике Камоэнса слышны отголоски народной песни, поэзии Ариосто и Петрарки, а также пришедшего из Италии «нового сладостного стиля».

Основной, — я бы сказал навязчивый мотив лирики Камоэнса — это преследование человека судьбой, фортуной, роком. Можно сказать, что Камоэнс в этом отношении намного упредил экзистенциальную концепцию абсурда человеческого существования: в его поэзии вопреки гуманистической традиции, человеческая жизнь предстает как всеобщий разлад, опустошенность, распад, хаос, торжество бессмыслицы и несправедливости. Иногда лирический герой Камоэнса кажется подошедшим к «последней грани», достигшим пределов страдания.