Ричард Холл - Всё летит к чертям. Автобиография. Part 2 [litres]

Утром 25 декабря я рано встал и отправился на прогулку по Центральному парку. Мне нравилось Рождество в Нью-Йорке, это был единственный день в году, когда город затихал. Сквозь облетевшие кроны парковых деревьев я видел высотные дома на Пятой авеню и Сентрал-Парк-Вест. На стылых аллеях единственным звуком, достигавшим моих ушей, был хруст опавших листьев и ледяного крошева под ногами.

Я добрался до замка Бельведер и посмотрел через парк на свой «замок» в верхней части южной башни Эль-Дорадо. Он не решил ни одной из моих проблем. Но, несмотря ни на что, был удивительно прекрасен. Я повернул к дому, чтобы успеть прибраться до прихода гостей.

В 14.30 я включил на айподе рождественский альбом Джонни Мэтиса [190] Джонни Мэтис – популярный американский эстрадный певец. и осмотрел квартиру. На улице становилось все холоднее, но в моем доме было тепло: сквозь витражные окна сияло солнце, и в старинном мраморном камине весело горел огонь. Джонни Мэтис пропел: «It’s Beginning to Look a Lot Like Christmas» [191] «Это начинает походить на Рождество» ( англ .). . Посмотрев на сосновые ветви и листья остролиста, украшающие камин, я был вынужден согласиться с Джонни: приближение Рождества в квартире ощущалось все сильнее. В ней даже пахло праздником, потому что на плите побулькивал горшочек горячего сидра – с корицей, мускатным орехом и душистым перцем.

Мне нравилось Рождество в Нью-Йорке, это был единственный день в году, когда город затихал.

К трем часам начался стабильный приток друзей и родственников, поэтому я открыл несколько бутылок шампанского «Вдова Клико». На закате мы вышли на балконы с западной стороны квартиры – посмотреть, как солнце опускается за реку Гудзон.

Мне была ненавистна сама мысль о том, что кто-то в Нью-Йорке может провести Рождество в одиночестве, поэтому я разослал приглашения на «Остров сломанных игрушек» всем, кого знал. После захода солнца моя квартира продолжала наполняться людьми. Джонатан Эймс [192] Джонатан Эймс – американский писатель, сценарист, продюсер, актер. , который только что подписал с Джейсоном Шварцманом [193] Джейсон Шварцман – американский актер, сценарист. контракт на съемки в сериале «Смертельно скучающий», явился с многочисленным отрядом распущенных звезд искусства. Несколько представителей организованной преступности из Восточной Европы, с которыми я подружился на гастролях, принесли подарки и наркотики. Пришли знакомые музыканты и красивая стриптизерша Эра, с которой я недавно познакомился в шальной компании ее подруг и нескольких наркоторговцев.

К семи вечера все пять этажей квартиры были заполнены до отказа. Мои утонченные гости, что пришли днем, вежливо удалились. И по мере того, как люди все больше и больше употребляли спиртного, с вечеринки постепенно, но уверенно сходил прежний лоск респектабельности Верхнего Вест-Сайда. А потом на сцене появились наркотики.

Эра росла хорошей девочкой в Уэстпорте, небольшом городке штата Коннектикут, но теперь с ног до головы была покрыта татуировками и в перерывах между выступлениями в стрип-клубе участвовала в перформансах с обнаженной натурой.

Мы распили бутылку шампанского, вспомнили, как встречали Рождество в Коннектикуте в детстве. А потом занялись сексом на гостевой кровати. Позже Эра вспомнила, что ей нужно было идти в стрип-клуб – в Рождество стриптизерши много зарабатывают, – поэтому быстро оделась и убежала.

Я вышел к гостям. Они энергично избавлялись от налета цивилизованности. Кто-то выключил Джонни Мэтиса и заменил его диджейским миксом из скрежещущих песен самых бездарных метал-рок-групп начала 90-х годов. «Боссы мафии» из Восточной Европы заказали стриптизерш. Мой друг Манджина, которому недавно ампутировали ногу, на кухне смешивал коктейль в верхней части своего протеза. Увидев меня, он заорал:

– Мешаем коктейли на пне!

Я увидел, что по лестнице поднимается моя подруга Саманта. Она плакала, сжимая в руках бутылку водки.

– Что случилось? – спросил я, радуясь, что язык еще не заплетается от наркотиков. – Почему ты не уехала с семьей?

Саманта – высокая респектабельная светловолосая дама – жила на Парк-авеню. Ее муж управлял хедж-фондом, три дочери-блондинки учились в частной школе. Мы с ней познакомились год назад на благотворительном вечере в Музее естественной истории и стали дружить. Я пригласил ее на свою рождественскую вечеринку, хотя предполагал, что она проведет каникулы в Вестчестере со своей семьей. Она, плаксиво сморщившись, оглянулась на гангстеров, стриптизерш и толпу танцующих дегенератов, заполнивших мою квартиру.

– Мы можем пойти куда-нибудь поговорить? – проглотив слезы, спросила она. Я отвел ее в спальню, где занимался сексом с Эрой. Закрыл массивную дубовую дверь, и шум вечеринки стал еле слышен.

Саманта рассказала, почему не поехала на Рождество в Вестчестер. Ее муж исчез три дня назад. И никак не давал о себе знать. В его хедж-фонде сказали, что он уволился.

Вчера в восемь утра, в канун Рождества, муж, наконец, позвонил.

– Я не могу вернуться, – тихо сказал он ей.

– Где ты?

– Я в Нью-Джерси, Сэм. Я больше не вернусь.

Он сказал, что теперь идентифицирует себя как женщину, влюбился в мужчину в Ньюарке и никогда больше не вернется ни к ней, ни к детям.

По мере того, как люди все больше и больше употребляли спиртного, с вечеринки постепенно, но уверенно сходил прежний лоск респектабельности Верхнего Вест-Сайда.

Саманта выросла в Верхнем Ист-Сайде. Она училась в колледже Спенс и Йельском университете. Ее муж окончил Гарвардскую школу бизнеса, прежде чем они поженились. Их супружеская жизнь выглядела идеальной, хотя, по ее признанию, после рождения третьего ребенка они перестали спать вместе.

Они проводили отпуск в Палм-Спрингс. Они отдыхали на острове Фишерс в летнем коттедже ее родителей. У них был собственный дом в Хэмптоне. В Манхеттене они устраивали благотворительные балы. Их старшая дочь готовилась поступать в Йель. А вчера утром Саманта узнала, что их счастливая жизнь рухнула: ее муж стал безработным извращенцем в мотеле в Нью-Джерси.

Саманта взяла себя в руки и провела Рождество с детьми дома у родителей, в особняке на 74-й улице. После того как дети легли спать, она взяла такси и поехала на мою вечеринку.

– Что я сделала не так? – жалобно спросила она. – Я все еще привлекательна?

– Ты великолепна, – честно признался я. Она была красива и вполне могла бы сойти за сестру Грейс Келли [194] Грейс Патриция Келли – знаменитая в 1950-е годы киноактриса. . Саманта приняла еще наркотик и поцеловала меня.

В глазах стоял туман, мы разделись и занялись сексом на кровати, где несколько часов назад я трахался с Эрой.