Ричард Холл - Всё летит к чертям. Автобиография. Part 2 [litres]

Я пришел на остановку за полчаса до ее приезда и ждал ее с цветами и подарком – сорокапятиминутной кассетой, на которую записал для нее песни, которые считал лучшими.

Я зашел за Дженни в дом ее родителей, элегантный особняк в Гринвиче. Мы решили посмотреть «Большое разочарование», и по дороге к кинотеатру не прекращали болтать. Я узнал, что она хочет изучать писательское мастерство и любит музыку Cocteau Twins.

Дженни рассказывала о себе, а я украдкой поглядывал на нее. Она была красива той спокойной красотой, которая наводит на мысли о выцветших домашних свитерах, детском смехе в гостиной и собаках, спящих перед камином. Когда началось первое превью – трейлер «Охотников за привидениями» – я подумал, что, возможно, нашел своего человека.

В следующие две недели мы встречались так часто, как могли. Ходили в кино, посещали книжные магазины и целовались перед камином в гостиной ее родителей, когда те уходили спать. После рождественских каникул, когда она вернулась в свой колледж, а я – в университет, мы переписывались и каждый день созванивались.

Мне пришлось поступить в университет Коннектикута, потому что это было государственное учреждение – с бесплатным обучением. Я ничего не имел против него, но мне больше нравился колледж Кенион в Огайо. К сожалению, стоимость обучения в нем была для нас с мамой слишком высокой: мы все еще жили на пособия и талоны.

Дженни училась в частном колледже Коннектикута. Он был очень дорогим, зато находился в Нью-Лондоне, в часе езды от Сторса – маленького городка, в котором располагался кампус моего университета. Ни у меня, ни у Дженни не было машины, и однажды в выходной в начале февраля она приехала ко мне на автобусе.

Я пришел на остановку за полчаса до ее приезда и ждал ее с цветами и подарком – сорокапятиминутной кассетой, на которую записал для нее песни, которые считал лучшими.

На стороне А звучали:

1. «Going Underground», Jam;

2. «Messages», Orchestral Manoeuvres in the Dark;

3. «The Killing Moon», Echo & the Bunnymen;

4. «Academy Fight Song», Mission of Burma;

5. «Heaven», Talking Heads.

А на стороне B были записаны:

1. «Heroes», David Bowie;

2. «Any Second Now (Voices)», Depeche Mode;

3. «Vienna», Ultravox;

4. «Ceremony», New Order;

5. «Atmosphere», Joy Division.

Я назвал этот сборник «Под голубой луной я встретил тебя…». Так звучала первая строчка в песне Echo & the Bunnymen.

Дженни вышла из автобуса, смахнула с глаз прядь светлых волос и улыбнулась. Я обнял ее. Мы пошли к моему общежитию, шагая мимо замерзших полей, окружавших кампус.

Мой сосед по комнате уехал на выходные к родителям в Ньютон. Мы с Дженни могли провести наедине все выходные. Перед ее приездом я потратил на уборку замусоренного двумя безалаберными студентами жилья три часа. И положил на пол два матраса, чтобы мы спали рядом. На следующие 48 часов это был наш дом, и я хотел, чтобы Дженни была счастлива. Может быть, думал я, через тридцать лет мы расскажем об этом детям: как мы лежали, обнявшись, на тонких матрасах на полу в общежитии – в комнате со стенами, выкрашенными в светло-зеленый цвет.

Мы вошли в комнату и стали немедленно срывать с себя все, что на нас было. На мою кровать летели верхняя одежда и нижнее белье. А потом мы упали на матрасы, и случилась любовь.

Пока наши потомки будут разворачивать рождественские подарки, я посмотрю на Дженни и скажу от всего сердца: «Я по-прежнему люблю тебя, счастье мое!»

Кампус Коннектикутского университета ничем не отличался от любого другого студенческого городка. Но мне все равно хотелось показать его Дженни. Когда мы насытились друг другом и привели себя в порядок, я повел ее в библиотеку, затем – в учебные корпуса, в которых изучал философию и антропологию, а под конец экскурсии – в столовую, где мы сели ужинать с моими друзьями. Среди них была Бетани. Она почему-то не удивилась, увидев Дженни со мной.

– Только посмотрите на них! – засмеялась она во время ужина, глядя на нас.

– Что? – не понял я.

– Вы все время улыбаетесь!

Это было правдой.

Я влюбился в Дженни. Она была так красива, что я не мог оторвать от нее глаз. Мы каждый день общались, и мне давно стало ясно, что она умна, начитанна, деликатна, добра. Не было причины, по которой я не мог бы провести с ней остаток жизни.

После ужина мы пошли в клуб посмотреть на выступление студенческой рок-группы, а потом танцевали под «новую волну», которую диджей включил после концерта. Звучал долгий ремикс «Temptation» New Order, и Дженни танцевала с закрытыми глазами, подпевая. Моя девушка знала все слова в «Temptation»!

«Вот оно! Мне больше ничего не нужно! – сказал я себе. – Она – моя, и она – мой человек!»

Позже, когда мы лежали в постели, засыпая, я задумался, какими могли бы стать наши дети. Дженни была потомком Дэвида Юма [187] Дэвид Юм – шотландский философ XIX века. , а я – потомком Германа Мелвилла. Наши дети наверняка блистали бы незаурядными умственными способностями. Я представил себе наше будущее. Мы закончим колледж, мечталось мне, и переедем в Бостон или, может быть, в Нью-Йорк, получим степени магистров, а затем и докторские. Мы какое-то время поживем в большом городе, а потом переедем в университетский городок, где будем писать книги и преподавать. И через несколько лет у нас появятся несколько маленьких детей. Свободное время я стану посвящать сочинению музыки, но постепенно увлекусь игрой на рояле, стоящем у витражного окна. Я буду исполнять произведения Баха и Дебюсси, а Дженни – читать книги Уокера Перси [188] Уокер Перси – американский писатель, известный своими философскими, экзистенциалистски окрашенными романами. на подоконнике. И за окном будет идти снег.

Мы вместе состаримся. Когда у моей любимой появится первая седина, я напомню ей, что она – прекрасна. Наши дети подарят нам внуков. И, когда мне и Дженни стукнет 80 или 90 лет, мы соберем всю нашу большую семью на Рождество у себя в доме, в университетском городке. Огонь в камине, елка до потолка, увешанная разноцветными гирляндами, в комнатах полно собак, младенцев, детей и взрослых… Пока наши потомки будут разворачивать рождественские подарки, я посмотрю на Дженни и скажу от всего сердца: «Я по-прежнему люблю тебя, счастье мое!»

Все это казалось таким милым и таким реальным. Дженни пошевелилась во сне и что-то неразборчиво пробормотала. Я улыбнулся и крепче обнял ее.

Остров сломанных игрушек – это место, куда в мультфильме «Рудольф – красноносый олень» [189] «Рудольф – красноносый олень» – популярный американский мультфильм про приключения олененка, который родился с красной лампочкой вместо носа. отправлялись сломанные и надоевшие детям игрушки: игрушечный пистолет, стреляющий джемом; поезд с квадратными колесами. У меня не осталось близких родных – мама, бабушка и дедушка уже давно покинули этот мир, – но я не хотел куда-то ехать на Рождество. Поэтому решил устроить вечеринку «Остров сломанных игрушек» в своем «небесном замке».