Георгий Санников - Без протокола: невыдуманные истории рассказывают дипломат Александр Богомолов и разведчик Георгий Санников

Наталья Шишкова, Михаил Дмитриев и Георгий Санников в здании Контрольного совета в Западном Берлине. 1971 год

Первое в истории «Радиостанции «Свободный Берлин» выступление советской звезды Людмилы Зыкиной. Ее смотрела и слушала вся Европа. Л.Г. Зыкина, аккомпаниатор Анатолий Шалаев, Г.З. Санников. Западный Берлин, в студии «SFB», март 1971 года

— Жорж, — так обращался ко мне в неофициальной обстановке Василий Романович. — Подготовь на завтра машину. Поедем в Западный Берлин на одно ответственное мероприятие. Будет встреча с интересными людьми. Ты будешь со мной в качестве моего помощника. По дороге введу в курс дела.

Оказалось, что дело действительно было серьезное и ответственное. Речь шла о встрече с представителями известных во всем мире автомобильных гигантов «Фольксваген» и «Мерседес». Немцы знали о наших успешных переговорах о закупке технологических линий итальянского концерна «Фиат» и строительстве с их помощью в городе Тольятти, тогда Куйбышевской области, мощного автозавода по производству советского легкового автомобиля на базе итальянского «Фиата», а по сути — начале выпуска копии этой машины.

У нас с итальянцами к тому времени, как поведал Ситников, обговаривалось заключение рамочного договора, и было еще возможно изменить предварительное решение советского правительства и начать переговоры с немцами на более выгодных условиях. Немцы якобы заверяли, что они в любом случае гарантируют выпуск более дешевых автомашин по своим, немецким технологиям. Более того, они предлагали не ограничиваться выпуском только одной модели, а наладить одновременно выпуск и другой модели, более высокого класса. При этом организацией выпуска так называемого народного автомобиля по их образцу занимался концерн «Фольксваген» [41], а более дорогой легковой автомобиль, типа нашей «Волги», смог бы разработать концерн «Мерседес».

Василий Романович особо подчеркнул, что работа с немцами ему представляется более привлекательной, так как женой одного из ведущих руководителей концерна «Фольксваген» является дочь Людвига Эрхарда [42]. Ситников якобы кому-то из наших влиятельных руководителей высшего эшелона власти пока безрезультатно пытался доказать преимущества немецкого предложения. Я почувствовал, что он уже имел контакт с немецкой стороной по этому вопросу. Однако в детали всей этой истории Василий Романович меня не посвящал, предупредив, чтобы я никому о нашей беседе и предстоящей встрече с немцами не рассказывал и ни с кем не делился. Далее он рассказал, что сегодня немцы передадут подготовленные ими выкладки, которые, как они ранее утверждали, должны свести на нет наши успешно завершающиеся переговоры с итальянцами. Впрочем, как сказал Василий Романович, к великому сожалению, в окончательное решение вопроса вмешалась большая политика. Он пояснил, что якобы руководство итальянской компартии обратилось к нашему генеральному секретарю Л.И. Брежневу с просьбой поддержать позиции коммунистов и заключить контракт именно с фирмой «Фиат», так как это продемонстрирует рабочему классу Италии заботу компартии об интересах трудящихся в надвигающемся кризисе в автомобильной отрасли…

Наша машина подъехала к одному из особняков в районе Да-лема. Через открытые служкой ворота мы въехали во двор. Скорее это была большая и хорошо ухоженная лужайка, через которую пролегала «двухколейная», из небольших плиток дорожка для автомобилей к стоянке и гаражу. Запарковав машину, мы в сопровождении все того же служки приблизились к строению на манер баварского крестьянского дома под соломенной крышей. Я знал, что такие «крестьянские» дома были особым шиком у богатых людей. Из дома нам навстречу спешили трое: высокий худощавый мужчина средних лет, чуть пониже и несколько моложе второй и молодая миловидная женщина в «крестьянском» платье [43]. Красивое румяное лицо женщины было очень похоже (только в женском варианте) на лицо ее отца — Людвига Эрхарада. Началась беседа, сразу же принявшая деловой характер. Я вел записи, стараясь зафиксировать максимум услышанного. Вскоре вновь появилась хозяйка дома с подносом, на котором были кофейник и чашки. Она обслуживала гостей со знанием дела, имитируя вид и поведение простой немецкой женщины, ухаживающей за мужчинами-гостями.

Высокий оказался представителем фирмы «Мерседес», муж хозяйки — фирмы «Фольксваген».

Немцы сообщили, что их специалисты детально изучили два вопроса: состояние советских дорог и производительность наших крекингов-НПЗ — и пришли к следующему выводу. Общее состояние наших дорог весьма плачевно, а ходовая часть автомобиля «Фиат» не рассчитана на такие дороги и не выдержит нагрузок. Поэтому они предлагают принять предложение немецкой стороны, которая в случае нашего согласия специально разработает под наши дороги мощную ходовую часть, особенно усилив подвеску. Что касается горючего, то советские НПЗ не в состоянии обеспечить машины типа «Фиат» нужным количеством высокооктанового бензина. Немецкие концерны могут разработать новый тип дизельного двигателя для предлагаемых двух моделей автомобилей. Этого вида топлива — солярки — в Советском Союзе всегда было достаточно.

Закончив беседу и получив от немцев подготовленные для нас расчеты, мы покинули гостеприимный «крестьянский» дом.

Сделанный позже мною перевод и справка о встрече были тщательно проверены и дополнены Василием Романовичем. По какому адресу ушли эти документы и чем кончилась вся эта история, я так и не узнал.

В октябре 1959 года в Мюнхене нашим агентом-боевиком Сташинским был ликвидирован руководитель ОУН [44]Степан Бандера.

Я в то время работал в Германии под прикрытием совпосольства в ГДР и хорошо помню описание событий в западной и советской прессе. Существовало две версии. Первая — самоубийство, так как на губах Бандеры судмедэксперты обнаружили мельчайшие осколки тонкого стекла, а в желудке следы синильной кислоты. Медики утверждали, что Бандера мог принять яд. По другой — это была насильственная смерть, наступившая мгновенно оттого, что кто-то смог запихнуть в рот жертвы ампулу с ядом. Однако следов сопротивления жертвы обнаружено не было.

В советской печати и прессе наших друзей из соцлагеря появилось несколько сообщений о смерти Бандеры, которого «убрала» западногерманская Федеральная служба разведки, возглавлявшаяся генералом Геленом. Присовокупили сюда и федерального министра Оберлендера, заметавшего свою причастность к командованию в 1941 году украинским батальоном «Нахтигаль», о делах которого слишком много знал Бандера.