Александр Колотов - Из рукописей моей матери Анастасии Николаевны Колотовой. Книга 3

— Не могу я спустить этого. Ведь народное добро разбазаривают, — доказываешь своё.

— Разве только они одни это делают? На каждом шапку не поправишь, — пускают в ход излюбленное своё изречение те, кто не желает не во что вмешиваться.

— На каждом и не нужно поправлять. Поправь на одном, а другой и сам поправит. Не захочет, чтобы его принародно стыдили и шапку на нём поправляли, — парируешь в ответ.

У обывателя сильны родственные чувства.

— Вот ведь зря вы тогда на Людмилу Николаевну-то так. Все же она вам родня. Не вам бы это делать надо было.

Это по поводу моей статьи в «Победу» о бесчеловечном отношении к клиентам бывшего начальника почтового отделения Колотовой Л.Н. — сестре моего мужа.

— А что, смотреть что ли на неё надо было, когда она так грубо обращалась с людьми? Разве мало возмущались жители её грубостью? Мало слёз пролито было из-за неё?

— Пусть бы кто-нибудь другой написал. Нехорошо всё-таки родню обижать.

— А если бы из этой родни кто-нибудь преступление стал совершать, скажем, грабить начал, что, тоже бы молчать надо?

— Увидели бы ведь другие и кроме вас.

— Ну, а если бы из родни кто-нибудь собрался убить кого-то, и я об этом бы знала, тоже бы промолчать должна была?

— Так ведь родня….

— А я вот даже сыновьям своим сказала: «Запомните, мальчики, если кто-то из вас совершит преступление, я не защищать вас буду, а обвинять вместе со всеми. Так и знайте: в плохом деле я вам не защитница».

— Вы можете сказать….

— А что, плохо что ли сказала или неверно?

— Какая это мать, если не будет заступаться за своих детей!

— Не понимаю, почему это мать должна покрывать своих детей? Что, этим она пользу кому-то принесёт? Да никому, ни детям, ни людям. И меньше всего она поможет детям, только навредит. Вы представьте только: сын или дочь совершили преступление. И надо во что бы то ни стало, чтобы они поняли свою вину, почувствовали, пережили её, поняли, что нельзя было этого делать. Разве так легко будет довести до сознания провинившегося его вину, если мать будет защищать его, только потому, что она мать. Все обвиняют, а она защищает. А мать — это же самый авторитетный для детей человек. Вот и будет думать этот провинившийся, что может быть он и в самом деле не так уж и виноват, зря на него наговаривают. Не возникло в сознании чувство вины, вполне может человек совершить снова подобный поступок. И виной тому будет мать. Сколько примеров можно привести в подтверждение моих слов!

— Так ведь она — мать….

Вот и убеди таких!

Самое большое счастье, самая большая радость — творить, создавать что-то новое для будущих поколений.

Только тогда труд превратится в источник наслаждения, в потребность души, когда он будет превращаться в труд творческий. Нет, это не лёгкий труд, он будет захватывать человека всего, будет требовать отдачи всех его духовных сил, но он будет давать человеку радость, удовлетворение, наслаждение, наивысшее блаженство. И тогда не придётся заставлять человека трудиться, принуждать его к этому. Борьба за дисциплину труда будет направляться на то, как заставить человека оторваться от дела, соблюдать режим дня.

Вот тогда и начнётся коммунизм. Лозунг «от каждого по способностям, каждому по потребности».

И это будет следствие всё ускоряющейся научно-технической революции.

Творческий труд начинается там, где есть свобода мысли и возможность претворить её в практику.

Новое время требует и нового отношения к людям. Ещё В.И. Ленин хулиганов, взяточников, пьяниц, бюрократов называл врагами Советской власти. Врагами они остаются и сейчас. Недопустимо проявлять к ним примиренчество, стараться не видеть их.

Но враги Советской власти есть и такие, как Галимов З.З… Нет, он не хулиган, не пьяница, не взяточник и не бюрократ. И всё-таки он враг. Враг потому, что губит всякую живую мысль, всякое живое дело. Для него инструкция, руководящее указание сверху — превыше всего. Выполнение их любой ценой определяет его деятельность. Есть руководящее указание — он действует, нет его — и не подумает. Для него наибольшую ценность представляет человек исполняющий; человека инициативного, способного создать что-то новое он органически не переваривает. Всякое новшество, всякое предложение, идущее снизу, а не сверху, им отвергается, не представляет ценности. Для него важно только то, что идёт сверху. И недаром на вопрос: «Что вы нового внесли в свою работу за последнее время?», заданный ему на одном из партийных собраний, он ответил: «Надо подумать. Я не готовился для ответа на такой вопрос».

Как будто нужна для этого особая подготовка!

Коммунизму не нужны люди, слепо исполняющие, коммунизму нужны люди думающие. Долг коммуниста, долг учителя — воспитывать именно таких людей.

Интересно, что бы делал этот Галимов и как бы себя повёл, если бы в его классе возникла идея провести вечер встречи по профессии, сатирический концерт или антирелигиозный вечер. Как бы оформили эти мероприятия ученики его класса под его руководством? Уверена, что любое отступление от трафарета, любое новшество или любое творчество он бы сумел погасить. Всё было бы чинно, важно и… скучно. Ничто бы не задело души учеников.

Вот бы вывести такого учителя в какой-нибудь книге и расхлестать его там по всем правилам! Показать бы его поведение в коллективе, в классе, на собрании, в семье, в быту. Вывернуть бы всего наизнанку!

А в противовес бы ему Лепихину Т.А., Бёрдову Л.А. и остальных, кто будит живую мысль в душах своих воспитанников. Право, я сделала бы это, умей бы писать. И пусть бы он ещё раз сник так же, как сник на выездном заседании бюро Райкома по делу преступника Пещерова, которого он усердно защищал в нашем коллективе, обливая грязью тех, кто вытащил на свет неприглядное дело Пещерова. Пусть бы сник!

А вместе с ним все могильщики творческой мысли, живого дела.

В наше время, время, в которое совершается величайший скачок в истории человечества — переход от труда простого к труду творческому, к коммунизму и не только в нашей стране и в остальных странах социализма, но и во всём мира, причём в развитых капиталистических странах этот переход произойдет, по моему мнению, минуя первую фазу коммунизма совершенно или при значительном её сокращении.

«Государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма».

(Программа КПСС)

И не только социализма — первой фазы коммунизма, но и 2-ой его фазы — собственно коммунизма. Государственно-монополистический капитализм доведёт до крайности все противоречия капитализма и тем самым облегчит переход к коммунизму, сократит время перехода к нему.