Александр Петрович Колотов - Из рукописей моей матери Анастасии Николаевны Колотовой. Книга 1

Не знаю, удалось ли в чем убедить его, но дальше оставаться с сыном не было смысла. Хотелось, чтобы он самостоятельно решил, как жить дальше, каким путем пойти.

— Разбила все и оставляешь меня, — упрекнул сын.

— Ничего я не разбивала. Все осталось на своем месте. Ну, а что уезжаю, так ты же сам хочешь, чтобы тебе предоставили возможность самому решать свою судьбу. Вот и решай. Я только хотела, чтобы ты решил ее обдуманно, жил не только сегодняшним днем.

Трудно будет сыну пожить еще какое-то время одному в пустой квартире. Я даже не знаю, сможет ли он сейчас, но как бы не поступил он, верю, что воспитанное в нем, уже не исчезнет, в какую бы среду он не попал. Другим человеком он не станет. Может и так случиться, что Дерюгин найдет другую кандидатуру для поступления в аспирантуру и ей откроет туда двери, а Толя не сможет окончательно победить в себе первое чувство, да еще Галя приложила все силы, чтобы удержать сына около себя. Пусть. Пусть жизнь предъявит Толе новые испытания и заставит решать новые проблемы, но как бы то ни было, уверена, что он решит их по-человечески, с высоким моральным настроем.

Не считаю напрасно потерянными эти три месяца, проведенные с сыном. Во всяком случае, беседы со мной, заставят, уверена, сына серьезнее отнестись и к такому наиважнейшему делу, как выбор подруги и решения связать свою жизнь с чей-то другой, помогут вдумчивее относится к жизни и быстрее находить правильное решение в той или иной жизненной ситуации, находить с позиции высокой человечности, с учетом интересов других людей, живущих рядом.

1981-ый год для нашей семьи стал знаменательным тем, что началось ее пополнение. Появилась 3-ого февраля (как раз в день рождения своей мамы) внучка Машенька — дочка Алеши с Олей, а 17 марта родился внук Сережа — сын Саши с Надей. И сразу же пригодилась я, теперь уже вполне законная бабушка. Шутка ли: трое внучат.

«Мама, если бы ты приехала, то было бы совсем не плохо. Помогла бы Оле советами», — попросил Алеша.

Поехала передавать свой богатый опыт по уходу за новорожденным ребенком.

У Саши получилось еще хуже. Недели за две перед Надиным уходом в роддом его сложили в больницу с желтухой. Без него Надю увезли в больницу, без него вернулась она с малышом в их комнатку в общежитии. Трудно было одной после родов. Правда, к ней каждый день наведывалась ее мама, порой ночевала у нее. Но она жила в 2-х км. от Нади, в с. Сигаево. Не очень-то легко было бывать у дочки нашей уважаемой сватье, сама же еще работает, а надо и к Саше в больницу съездить. Словом, моя помощь здесь была просто необходима. Поехала. Почти две недели (пока Сашу не выписали) жила в Сарапуле, снова обучала уходу за новорожденным.

Дома всеми делами управлял муж.

— Все-таки без тебя тяжело, все везде самому надо, — признался он мне, когда вернулась домой.

— А что? Ты же всегда говорил, что не хозяин в доме, с неудовольствием так говорил. Теперь ты стал полным хозяином и опять недоволен. Ну, чего тебе надо?

Муж промолчал.

Понимаю, что я его не совсем устраиваю. Ему хотелось бы, чтобы его жена была всегда при нем, занималась бы его хозяйством, варила бы ему обеды, давала бы ему выпить время от времени, словом, служила бы ему и больше ничего не знала. Но я не была такой женой. Я была прежде всего гражданином своей страны, членом партии коммунистов, матерью рожденной мною и не мною детей, и только после всего — женой.

Итак, наши Саша и Алеша стали отцами семейств, приобрели, таким образом, новые качества.

А вот семейная жизнь у нашего мурманчанина Сергея так и не складывается.

«У нас все хорошо», — из письма в письмо сообщал нам сын. И вдруг, как снег на голову, это известие:

«С Татьяной мы решили развестись. Я ушел от нее и больше туда не вернусь».

Причину развода объяснил так:

«В последнее время стала очень много пить. Я все время пытался этому противостоять, но из этого ничего не получалось. Оставалось два выхода — или пить вместе с ней, или разойтись».

Сережа решил разойтись.

Вот и снова нашей семьи своим зловонным дыханием коснулось пьянство. Пусть пока только косвенно. Но как поручится за то, что не коснется прямо? Кто знает, насколько сильно будет мое влияние на детей, смогут ли они всю жизнь противостоять этому страшному злу?

Думы. Заботы…

Правда, в этом же письме Сережа пишет:

«Мама, ты только не думай, ничего плохого — морально разложившимся уродом я не стану никогда. Все-таки твое воспитание, я это понял, многое значит. И кроме этого, я думаю, нет ничего страшнее, чем потерять любовь и уважение родной матери. Мама, родная, я думаю, что ты все поймешь и не осудишь меня».

Я не осуждала сына. Видела и раньше, что Таня попивает. Но досада в душе на него была, досада за то, что обманывал меня, когда писал о мирной и согласной жизни с Таней, за то, что не о будущих своих детях и не о матери их думал, когда сходился с женщиной, за то, что не выработал в себе воздержание.

Эх, Сережа, Сережа, трудный ты мой сын, как-то дальше пойдет твоя жизнь? Удастся ли третья твоя попытка сложить семью? Кто та женщина, к которой ушел?

В последующих письмах о ней он написал так:

«Она очень хорошая, добрая, умная и главное, непримиримая противница спиртного, как ты у меня?»

Что же, это совсем не плохо, если бы это оказалось правдой, но кто его знает? Расхваливал же он на все лады и Нину, и Таню, когда сходился с ними. Как тут сразу поверишь? И еще в одном письме написал сын о своей теперешней жене (так он просил ее называть):

«Зовут ее Надя, ей 30 лет, работает в нашем флоте. Раньше мы вместе ходили в море, сейчас вместе работаем в подменном экипаже. Замужем не была, детей пока не имеет. Очень положительная женщина».

Снова женщина с корабля. Верно, внуков от Сережи мне так и не видать. Едва ли такая женщина, да еще и в возрасте 30 лет захочет иметь детей. А впрочем, кто его знает?

Ну что же, зато у меня Сашина Надя и Алешина Оля не отказываются иметь вторых и даже третьих детей. Будут у меня и внуки в должном количестве.

Хоть бы с работой было у Сергея все благополучно. Правда, он и тут успокаивает:

«По-моему, меня уважают и товарищи по работе, и командование. Все вопросы, связанные с моей работой, ты можешь выяснить, написав письмо по адресу: «Севрыбхолодфлот, сменный экипаж №.1. Первому помощнику капитана». Он у нас отвечает за политическое и моральное состояние членов экипажа. Мне даже хочется, чтобы ты написала моему командованию и получила ответ, а то мне почему-то кажется, что ты не веришь моим словам».

Что правда, то правда. Раз, второй обманул, на третий доверия уже нет. Впрочем, написанному о работе я пока верю. Тут сын меня ни разу не обманул. В воспитании трудолюбия мы оба с мужем были примером для своих детей, и потому оно прочно вошло в их жизни. Что же касается других сторон. Не было единодушия во многом между мной и мужем. Потому и вкрались в детей разные взгляды на жизнь, на отношение к женщине и семье.