Роман Гуль - Я унес Россию. Апология русской эмиграции

И уже совсем рискованные мысли высказывал видный евразиец, талантливый философ и писатель (несколько неврастенический человек, часто перехватывавший через край) Владимир Николаевич Ильин. В статье об «идейной близости» евразийцев и большевиков он писал: «„Идейная близость к большевикам“ <���…> весь вопрос в том, что разуметь под большевиками? Если под ними разуметь актуальную российскую государственность, ее духовные и экономические нужды, вопросы безопасности границ и т. д., то в этой сфере евразийцы не только „идейно близки“ к большевикам, но и готовы прямо отождествить себя с ними…»

Правда, другой видный евразиец, блестящий ученый, богослов и историк Георгий Васильевич Флоровский писал, что «учтенье русской революции евразийцами никоим образом не является „принятием ее“…» Но евразийство в целом было, конечно, поиском «моста примирения» с советской действительностью. И этот иллюзорный «мост» кончился страшным крахом потому, что большевики использовали его, сначала добившись разложения евразийцев, а потом и физического уничтожения тех, до кого могли «дотянуться». В этом была ленинская логика: мыслящих по-своему русских людей планомерно физически уничтожали в масштабе всего государства начиная с 1917 года.

Как же большевики уничтожили эту (евразийскую) зарубежную иллюзию примирения? Все так же. По-бесовски. Сначала провокационной связью с СССР, а потом и убийствами. С некоторых пор в евразийской печати стали вдруг появляться статьи и «документы» из Москвы от «евразийцев из РСФСР». Что же писали эти чекисты-евразийцы? Писали очень неглупо: «Россия представляет собой особый мир <���…> Наряду с отрицательными сторонами революции евразийцы видят положительную сторону в открывающейся ею возможности освободиться России-Евразии из-под гнета европейской культуры» (!!! — Р.Г.). Или — «Евразийцы должны образовать Евразийскую партию для замены Коммунистической в ее организационно-правительственном значении». Или — «Евразийцы являются сторонниками широкого государственного регулирования и контроля хозяйственной жизни…» И все это печаталось зарубежными евразийцами в их органе «Евразийская хроника» без всяких комментариев, а лишь с указанием: «нам доставлен нижеследующий документ из Москвы».

К «действию» ОГПУ перешло с 1923 года, создав «легенду», что евразийство «перебросилось» в СССР и нашло, разумеется, благоприятную почву. Через мелких евразийцев чекистам удалось проникнуть и в «мозговой центр» евразийства. Один из таковых евразийцев, гвардии ротмистр П. Арапов (кстати, родственник генерала П. Н. Врангеля) не раз совершал «тайные» поездки из Зарубежья в Москву, чтобы убедиться на месте в существовании в РСФСР евразийского движения. И «убедился» так, что в 1926 году на «евразийский съезд» в Москве (!), составленный из опытных и культурно подкованных чекистов, из Праги приехал сам лидер евразийцев профессор Петр Николаевич Савицкий. А спустя некоторое время чекист А. Ланговой (сын известного профессора), «лидер евразийцев в РСФСР», прибыл уже в Прагу на съезд зарубежных евразийцев. Я не знаю подробностей «развала» евразийского движения. Подробности — в архивах КГБ. Но развал произошел, и тот же видный евразиец В. Н. Ильин об этом писал так: «Насколько было блистательно восхождение евразийского солнца, настолько печален был его закат <���…> Это есть падение через шаткость, неустойчивость, которые обнаруживаются либо в самой идее, являясь ее внутренним пороком, либо в силу моральной порочности и беспринципности некоторых ее носителей, взявших на себя „деловую сторону проблемы“».

Из евразийства ушли все его «создатели»: кн. Н. Трубецкой и другие видные русские ученые. Остались «деловые», просоветски настроенные — кн. Д. Святополк-Мирский, С. Эфрон, П. Арапов и другие, неудачно попробовавшие издавать в Париже еженедельник «Евразия». Но чем же кончили даже они? Талантливый литературный критик кн. Д. Святополк-Мирский (кстати, за рубежом вступивший в английскую коммунистическую партию) вернулся из Лондона в РСФСР для того, чтобы погибнуть на Архипелаге ГУЛАГ, С. Эфрона «шлепнули» на Лубянке, Арапов, говорят, погиб на Соловках.

У зарубежного писателя (второй послевоенной волны) Н. В. Марченко, писавшего под псевдонимом Н. Нароков, в романе «Мнимые величины» есть, на мой взгляд, очень верное определение сути власти псевдонимов-большевиков: «… но не кажется ли вам, что никакой партии, коммунистической партии, уже нет? — А что же есть? — Я бы сказал, что есть орден вроде иезуитов или тамплиеров, но и это будет неправильно. Правильнее сказать — есть стая. — Какая стая? — Стая… Стая волков, стая воронов… Орден это сообщество по духу, а стая — сообщество по породе. В стае волков могут быть только волки, не правда ли? Не-волк в волчью стаю не пойдет, да его в волчью стаю и не пустят…»

Так стая, мафия, уничтожила не только «иллюзию примирения» евразийцев, но уничтожила и тех из евразийцев, которые к стае сами пришли. Казалось бы, эти люди хотели быть в стае. «Но в стае волков могут быть только волки». Своих волков сам их вожак, Ленин, хорошо называл «рукастыми коммунистами». Вот возвратившихся на поклон к волкам евразийцев и «вывели в расход». Упомяну еще, что в 1952 году в концлагере погиб видный евразиец, блестящий философ и богослов Лев Платонович Карсавин. А во время войны в лапы волков, занявших Прагу, попал и главный лидер евразийцев профессор Петр Николаевич Савицкий, этапированный на Архипелаг ГУЛАГ, где он хлебнул полную чашу «евразийского» горя, но где все-таки писал стихи, которые были даже опубликованы в Зарубежье под псевдонимом «Востокова» (конечно, Востокова, а не Западова!). Потрясающе, что и в Архипелаге ГУЛАГ П. Н. Савицкий нашел некое евразийское утешение. Приведу хотя бы два его стихотворения:

(к этому стихотворению автор делает такое примечание: «на ней было тогдашнее мое местонахожденье»).