Константин Булгаков - Братья Булгаковы. Том 1. Письма 1802–1820 гг.

Бухарест унылый город, если верить тому, что говорят. Балов не бывает; что до меня, так мне все равно. Милая Маша восхищает меня своей невинностью. Она совсем не хорошенькая, но очаровательна и редкой наивности в наше время и особливо в этой стране. Горе мне, если хоть день я не явлюсь: весь дом на меня набросится. Мне досадно, что госпожа Варлам ехала не через Москву, а не то ты бы видел это прелестное дитя. Признаюсь тебе, мой милый, что если б не проклятый процесс… Но выкинем эти мысли из головы.

Я написал очень настоятельное письмо Уварову о добром Пилларе. Заранее убежден, что он сделает все, что в его силах, и мы вскоре сможем поздравить этого превосходного человека с офицерским чином. В конце концов он станет Бьянки. Передай ему мои комплименты. Потемкин – живая грамота; он скажет тебе все, что ты пожелаешь знать обо мне: всю эту кампанию мы вместе, притом это уже вторая наша кампания. Ты знаешь его по Санкт-Петербургу. Бенкендорф уехал в столицу. Я очень с ним сблизился, это очень славный мальчик, и не так легкомыслен, как кажется. В общем, мой милый друг, я сделал некоторые очень интересные знакомства и приобрел нескольких друзей, на которых, думаю, могу рассчитывать. Сабанеев и Воронцов во главе последних, а за ними Мишо, Ламсдорф, граф Крюзоль, Панкратьев, Дишканец, адъютант генерала, – все превосходные молодые люди. Мы с ними всеми дружно жили в лагере.

Александр. Москва, 9 января 1812 года

Не виню тебя, что не так часто и мало пишешь: мы и по «Северной пчеле» видим, что секретарь конгресса Булгаков занят. Меня эта статья очень порадовала. Журнал этот сильно распространен в обеих наших столицах, и я уверен, что мы увидим твое имя. Это старая графиня Пушкина [84] Графиня Екатерина Алексеевна Мусина-Пушкина, супруга археолога. показала мне статью от 19 октября или ноября из Бухареста. Она сопроводила это своеобразной проповедью, а ее сын Александр прибавил очень скромно, что ты играешь его роль. Подразумевая, что хотя он и камергер, но ему отказали в чине надворного советника. Каменский представил его к повышению, ибо тебе предстоит узнать, что он снова в Архиве. У нас время прегадкое: двух градусов мороза еще не было во всю зиму, больных тьма-тьмущая. Грипп свирепствует вовсю, все старики вдруг перемерли. Князь Иван Сергеевич Барятинский умер, читая письмо у брата своего, и так его перепугал, что и этот было умер. Бедный Волков [85] Московский обер-полицмейстер. сильно простудился. Я целый день у него. Бибиков еще по сие время не бывал; жду его, писем твоих и саблю для Волкова, то есть не для того, чтобы ею голову ему отрубить: право, свою бы лучше подставить. Редкий человек этот Волков. Он мне выказывает такую дружбу, кою не забуду я, пока жив буду. Вот верный друг, подлинный и вечный.

Ты мне не пишешь о князе Алексее Багратионе; женат ли он, женится ли, когда, как? Дай мне подробности о сем. Здесь слух разнесся, что и ты женился на Варламовой. Вчера Пушкины спрашивали, правда ли это. Мне кажется, что ты не скрыл от меня вещь, от которой твое, а следовательно и мое, зависит благополучие; я смеюсь в лицо любопытствующим, кои меня расспрашивают. Думаю, что это вышло от Воейкова. Я с ним обедал у Багратионова отца; он говорил о князе Ал. и Вукареске и мне дал чувствовать, что и тебе не миновать того же. Я не говорил ни «да», ни «нет» князю Петру Ивановичу, ибо настоятельно ни о чем не было трактовано. Министр Гурьев пишет сюда (а также и Гриша Орлов) сыну своему Александру, что ему очень будет приятно меня иметь в команде и что имя мое внесено в списки, которые представятся на высочайшую конфирмацию. Я представлен на место инспектора казенных уделов в московском правительстве. Среди прочих выгод будет от пяти до шести тысяч рублей жалованья. Дай Бог, чтобы это скоро сделалось. Это бы меня ободрило.

Матюша Муромцев приехал из Петербурга на полгода; он сказал, что все, кто приезжают из Молдавской армии, о тебе отзываются как о лучшем мальчике, какого свет видывал. Мое почтение Ивану Васильевичу Сабанееву. Он извинит, что я считаю его в числе моих ближних, не зная его в глаза. Я познакомился с графом Строгановым [86] Граф Павел Александрович, товарищ по воспитанию императора Александра Павловича, незадолго перед тем похоронивший отца своего, приезжал тогда в Москву к своей матери, графине Екатерине Петровне. , который приезжал сюда на время повидаться с матерью; мы расстались очень большими друзьями, и он всем здесь сказал, что сочтет себя счастливым в тот день, когда сможет сделать что-нибудь для нас полезное.

Александр. Москва, 16 января 1812 года

Нового нет ничего, кроме женитьбы Гурьева дочери, которая помолвлена за Нессельроде [87] Нессельроде, граф Карл Васильевич, незадолго перед тем возвратился из Парижа (откуда вел тайную переписку со Сперанским) и заступил место князя Г.И.Гагарина при государе по делам Министерства иностранных дел. Тесть его, Д.А.Гурьев, был тогда министром финансов. ; да Аничковский дворец сгорел в Петербурге. Убыток довольно важный. Император сам целую ночь был на пожаре: вот и все. Жаль мне, что узнал я так поздно об отъезде Сомова: более бы писал и гостинцу бы послал тебе.

Константин. Бухарест, 20 января 1812 года

Я получил твой № 76, приложенное отдал Воронцову, говорил с ним о Корсакове; он сам тебе отвечать будет, а между тем я вот что от него слышал. Он бы душевно рад был все на свете для тебя и Волкова [тогдашний московский полицмейстер А.А.Волков был женат на Софье Александровне Корсаковой] сделать, но у него положено не иметь более двух адъютантов, а у него эти места пополнены; а если бы Корсаков был в той же армии, где он, то во время сражений мог бы он его как-нибудь к себе выпросить, но в адъютанты теперь нельзя. Впрочем, он тебе сам это объяснит. Я думаю, что можно сделать другое. Цель родственников Корсакова есть та, чтобы сын их был при хорошем генерале, где бы мог научиться ремеслу своему и быть приятно. Наш почтенный Сабанеев пожалован в генерал-адъютанты, ко всеобщей нашей радости. Если ему дадут дивизию, что весьма вероятно, то он может взять к себе Корсакова, в чем мне, верно, не откажет, а я вам ручаюсь, что ему также хорошо будет у Ивана Васильевича, как у Воронцова. Сабанеев остался дежурным генералом, следовательно, больше имеет случаев употреблять его, нежели Воронцов. Если на это согласится Волков, то дай мне знать, а между тем я поговорю с Сабанеевым и наперед уверен, что он согласится.

Поздравляю Белую Бабку [так звали братья Булгаковы двоюродную сестру свою, княгиню Елизавету Васильевну Голицыну. Чиж – ее муж, князь Сергей Иванович] с дочерью. Ну, потрудилась она на своем веку, и Чиж отличился; надеюсь, что это последнее творение и плод чрева ее.