Франческо Пастура - Беллини

Приехав 12 апреля 1827 года в Милан и выйдя из дилижанса в квартале Дель Монте — в том самом квартале, где высаживались пассажиры едва ли не со всей Европы, Беллини, должно быть, почувствовал себя одиноким и неприкаянным, несмотря на письма, какими его снабдили Дзингарелли и некоторые неаполитанские друзья, — слишком непохож был этот город на тот, который он покинул. Ему повезло: как раз в это время в Милане жил Саверио Меркаданте, приехавший из Турина ставить на сцене театра Ла Скала свою новую оперу «Горец», премьера которой должна была состояться 16 апреля, то есть через четыре дня после приезда Беллини. О прибытии молодого катанийца Меркаданте предупредили заранее Флоримо и Дзингарелли, и он дружески встретил молодого коллегу, уделив ему все свободное время, какое оставалось от репетиций спектакля.

Возможно, Беллини нашел прибежище там же, где остановился Меркаданте. Это была одна из тех гостиниц, которые сегодня мы назвали бы пансионом. Ее содержала, наверное, какая-нибудь бывшая актриса, потому что здесь снимали комнаты певцы и композиторы. Здание находилось в квартале Санта-Маргерита, в двух шагах от театра Ла Скала и совсем близко от магазина Рикорди [33] Рикорди, Джованни (1785–1853) — основатель знаменитого музыкального издательства в Милане. Специализировался на публикации опер итальянских композиторов: Россини, Беллини, Доницетти, Верди. Издательство существует и поныне. . Пансион этот, несомненно, являлся составной частью театрального мира Милана того времени. Комната, которую занимал Беллини, была, по-видимому, небольшой, не очень удобной и размещалась под самой крышей, но он приспособился ко всему и не имел никаких претензий. Очень возможно, что юноша удовольствовался бы только жильем и предпочел питаться в траттории.

Обретя пристанище, Беллини принялся строить свой круг знакомств и друзей, создавать свой небольшой мир в Милане, который поначалу показался ему полупустым, но теперь постепенно, по мере того, как он осваивался, с каждым днем становился для него все более многолюдным.

Среди рекомендательных писем, какими снабдил его Дзингарелли, одно, особенно горячее, предназначалось давнему ученику маэстро, в прошлом преподавателю класса рояля в Миланской консерватории, но уже отошедшему от дел из-за возраста.

Это был маэстро Франческо Поллини, родившийся шестьдесят четыре года назад в Любляне, однако всю жизнь проведший в Милане. И женат он был на коренной миланке — синьоре Марианне. Детей у них не было. Жили супруги в удобной квартире в квартале Сончина-Мерате. Несмотря на старческие недуги, на которые синьора Марианна без конца жаловалась за обоих — за себя и за мужа — существование их было спокойным и довольно обеспеченным.

Маэстро Поллини, возможно, по-прежнему давал частные уроки игры на рояле либо находил себе какое-нибудь другое занятие — сочинял упражнения или камерную музыку для своего любимого инструмента, школу которого он создал в Милане на серьезной современной тогда основе. Жена его играла на арфе, вероятно, мечтала стать виртуозом, но к тому времени, когда синьора Марианна познакомилась с Беллини, она уже превратилась в превосходную домашнюю хозяйку, целиком поглощенную заботами о муже и хлопотами по дому.

Очень религиозные люди, Поллини жили в мире с господом и с ближними своими, но то обстоятельство, что они так и не узнали счастья иметь детей, накладывало глубокую печаль на их размеренную жизнь, и печаль эта никогда не покидала сердца пожилых супругов.

Беллини с присущей ему живостью и юношеской восторженностью был для них словно луч солнца, озаривший дом. Он появился у них весной и оживил их печальное жилище, взбодрил остывшую кровь стариков, согрел души и пробудил в сердцах тот великий дар господень, каким является любовь.

Возможно, Дзингарелли присылал к Поллини и других своих учеников, того же Меркаданте, но никто не был принят здесь так, как Беллини. Точно ребенок, жаждущий любви и ласки, нуждающийся в надежном крове и спокойном приюте, где могла бы отдохнуть его переполненная замыслами голова, пылкий, неопытный, ищущий советов, которые помогли бы ему пробиться в искусстве. Беллини нашел здесь то, что искал, особенно в сердце синьоры Марианны — она, должно быть, своей сердечностью и приветливостью напоминала ему мать.

И, наверное, поэтому он называл ее мамой. Милая, добрая старушка приняла это обращение как подарок судьбы: печаль ее смягчилась и, должно быть, впервые в жизни она произнесла: «Сын мой!» Так она и звала Беллини до конца своих дней.

Супруги Поллини помогли молодому композитору освоиться в новой обстановке, повели его по лабиринтам музыкальных кругов, познакомили со многими семьями, стали распорядителями времени и денег своего «сына». И если они не предложили ему переехать к ним, то лишь потому, что желали предоставить полную свободу творить, а также покидать свою комнату и возвращаться домой, когда хочется. Но два раза в неделю они ждали его к обеду, и, кроме того, Беллини почти каждый вечер навещал их и музицировал с маэстро Поллини. И можно предположить, что именно в эти вечера он узнал сочинения многих композиторов классиков и романтиков, с которыми не имел возможности познакомиться в Неаполе.

Со своей стороны, Меркаданте, уже хорошо известный в Милане еще с 1821 года, со времени триумфа в Ла Скала его оперы «Элиза и Клаудио», пока жил здесь, помогал Беллини войти в те семьи, которым рекомендовал его Дзингарелли и с которыми он давно был знаком сам.

Теперь, когда Милан начал принимать молодого катанийца в своих привилегированных кругах, следовало серьезно подумать о новой работе. Прежде всего нужно было найти поэта, который не был бы ни Тоттолой, ни Джилардони, ни даже Гаэтано Росси, официальным либреттистом театра Ла Скала.

В то время самым лучшим стихотворцем, писавшим оперные либретто, считался Феличе Романи [34] Романи, Феличе (1788–1865) — итальянский поэт и либреттист. Его романтически взволнованные, написанные звучными стихами драмы охотно перелагали на музыку выдающиеся композиторы — Россини, Доницетти, Беллини, Верди, Мейербер, Меркаданте, Майр и другие. — генуэзец по рождению, адвокат по образованию и поэт по душевной склонности. Беллини слышал о нем еще в Неаполе — говорили, что это Альфьери [35] Альфьери, Витторио (1749–1803) — итальянский драматург и поэт. Значительное влияние на его творчество оказали идеи французских просветителей. Его «трагедии свободы» — «Заговор Пацци», «Тимолеон», «Брут I», «Брут II» были любимыми среди итальянских якобинцев. Выступал и как публицист с трактатами «О тирании», «О властителе и литературе» и др. и Метастазио, слитые воедино. Он знал, что крупнейшие музыканты (не говоря уже о всех прочих композиторах, старых и молодых, ангажированных главными итальянскими театрами) обращались и обращаются к нему, желая получить либретто, которому был бы обеспечен успех. Так или иначе, знакомясь с текстами, написанными Феличе Романи для опер, ставившихся в Сан-Карло и Нуово, Беллини сам убедился, что в переложении генуэзского поэта любой сюжет превращался в произведение искусства, в котором события, развивающиеся в логически последовательных и выразительных сценах, были обогащены стихами, отличающимися классическим стилем и изысканностью формы.