Борис Семов - Воспоминания фронтового радиста (от Риги до Альп)

Лежавший сверху полковник-артиллерист отделался тем, что на него насыпалось порядочно земли, но ушибов не было.

Сегодня 22 августа. День солнечный, на небе ни облачка. На передовой тихо. Наша часть временно перешла к обороне.

О близости передовой напоминает то близкий одиночный выстрел, то короткая автоматная очередь.

Вероятно, кто-то из бойцов задремал в своей щели или окопе, разморенный солнышком, после бессонной ночи, проведенной в карауле. Его что-то разбудило. Возможно, кто-то прошел рядом. Боец, испугавшись, что это был проверяющий, чтоб показать свою бдительность, что он не спит, на всякий случай пальнул.

Телефонная связь работает устойчиво. В радиосетях объявлен перерыв до особых указаний.

Включил радиостанцию на прием. Подошло время послушать московскую передачу «От советского информбюро». Эта передача о текущих событиях на фронтах Отечественной войны.

Послушав, выключил радиостанцию и стал собираться в соседний виноградник.

Подыскиваю, во чтобы собрать виноград. Взгляд остановился на ведре-поилке нашей кобылы.

Нарушился мой план. Подошел связной и сказал, что меня вызывают в штаб полка.

Такое официальное обращение бывает очень редко. Возможно, прибыл кто-то из дивизионного начальства.

Пропало благодушное настроение. Стараюсь вспомнить, где, в чем в последнее время проштрафился. Возможно, кто-то «накапал», что слушаю по радиостанции московские новости, что вообще-то не полагается. Ну да это грех небольшой.

Кроме меня, в штаб по вызову прибыло несколько офицеров и солдат.

Оказалось, что причина вызова не очередная взбучка, а приятное событие. Нам вручили правительственные награды за успешные действия в боях в Карпатских горах.

Неожиданным для меня явилось награждение орденом «Красная Звезда».

Конечно, очень приятно было получить награду, да еще орден.

Закончился день еще одним приятным событием — концертом фронтовой концертной бригады.

Мне очень нравилась песня «Синий платочек», часто исполняемая по радио Клавдией Шульженко. В концерте эту песенку исполнила молодая симпатичная певица с хорошим голосом. Ее исполнение мне понравилось. Конечно, это не Шульженко, но все равно хорошо.

Вместе с другими частями овладели городом Тыргу-Муреш. Дальше наш путь к столице Трансильвании городу Клуж.

Несколько дней стоим в обороне.

Перед нами поле с невысокой травянистой растительностью. Между нашими и немецкими окопами метров 800–1000.

На расстоянии метров 100–150 позади наших окопов проселочная дорога.

Наш полковник Василий Иванович решил подразнить немцев и покрасоваться самому, прокатиться на автомобиле-вездеходе (амфибии) по нашему переднему краю.

Он почему-то решил «осчастливить» меня и взять с собой.

Поехали втроем — полковник, шофер и я.

Проехали в одну сторону, затем обратно, пару раз сделали короткие остановки, во время которых полковник осмотрел солдатские окопы.

Наш вояж на немцев видимо особого впечатления не произвел. Нас ни разу всерьез не обстреляли.

Сквозь шум мотора вроде слышал посвист пуль, но, возможно, мне это только показалось.

Определенную опасность эта поездка представляла, но особых волнений не вызвала.

Где-то слышал или читал, что при ощущении опасности у человека поднимается температура тела.

Медицинский термометр у меня был. Прихватил его в какой-то бесхозной аптеке. Смерил температуру. Ого, у меня 39 градусов!

Подошел полковник, поинтересовался, что мы делаем с медицинским термометром. Ознакомившись с результатами, заявил, что я струсил, поэтому такая температура.

Я возражаю, говорю, что температура тела повышается у любого человека при наличии реальной опасности для него.

Тогда полковник поставил термометр себе. Результат – 38,5 градусов. Пришлось Василию Ивановичу согласиться со мной, что угроза опасности на всех действует одинаково.

Сегодня с утра движемся походной колонной по очень хорошей дороге, бетонке. Говорят, что нам сегодня нужно пройти километров 50.

Бетонка — это в общем-то шоссе с бетонным покрытием проезжей части. Оно настолько прочное, что от прошедших перед нами танков на дороге остались лишь кое-где небольшие царапины.

Назвать нас колонной можно только условно. Наша колонна больше похожа на обоз. Все воины едут на каруцах.

Время к полудню. Объявили привал часа на три, на обед и отдых.

Лагерь развернулся справа от дороги. Дальше, метрах в трехстах, заросли кустарника. Возможно, там есть ямы и бугры. Со своей повозкой расположился недалеко от дороги. Приказал ездовому распрячь лошадку, пусть отдохнет, пощиплет травку. Он поворчал, но распряг и отошел куда-то в сторону.

С радистом Володей расположились в тени повозки. Состояние послеобеденное, то ли полудремота, то ли ленивый разговор.

Вдруг насторожился, дремоту как рукой сняло. Вдали у горизонта появилось в небе несколько темных точек, и ветер донес слабый звук летящих чужих самолетов.

Направляются они вроде бы влево, куда-то в сторону от нас. Возможно, в этот раз пронесет, пройдут стороной.

Нет, не пронесло, заметили нас. Звучит команда «Воздух».

Началась суета, паника. Все куда-то бегут, в большинстве в сторону кустов. Некоторые забиваются под повозки.

Прикидываю, где бы укрыться. Место ровное, словно футбольное поле, ничего не вижу подходящего. Если в кустах укрыться и можно, но не успеть до них добежать.

Рядом дорога и глубокие кюветы. Кюветы укрытие не плохое, но ненадежное. Немецкие летчики всегда прочесывают их пулеметными очередями. Уцелеть можно, но вероятность маленькая. Надеюсь на авось, бросаюсь с Володей в кювет.

Приятная неожиданность. В полотне дороги глубокие промоины. Они начинаются от бетона наверху и идут до дна кювета.

Я забрался в одну промоину. Володя забрался в соседнюю. Это уже более надежно, чем просто кювет. Нас бомбят тяжелые бомбардировщики, летящие на большой высоте. Первые бомбы, покачивая носиками, летят куда-то в сторону.