Борис Семов - Воспоминания фронтового радиста (от Риги до Альп)

К вечеру прибыли в Двинск. Остановились не в крепости, а где-то на окраине города. Это меня несколько удивило: почему группа штаба округа не в крепости? Все просто, но непонятно; после присоединения Латвии к СССР крепость разоружили, а гарнизон, теперь названый укрепрайоном, куда-то перевели. В крепости разместилась какая-то пехотная часть, не было ни обычной, ни зенитной артиллерии.

Справа послышался рев самолетов, с моторами, работающими на пределе. В небе появилось два истребителя, наш И-15, прозванный «ишаком» и немецкий Мессершмидт Me-109 (мессер).

Идет первый воздушный бой этой войны, наблюдаемый мною.

«Ишак» в трудном положении. Этот самолет внешне похож на «кукурузник», тоже с параллельными крыльями, конструкция из палочек, обтянутых брезентом, тихоходный, но очень маневренный. «Мессер» цельнометаллический, быстроходный.

Силы у самолетов явно неравные.

Наш лавирует, пытается уйти от наседающего «мессера». Только исключительное мастерство пилота позволяет ему ускользать от атак «мессера», а тот старается прижать его к земле и расстрелять.

Они все ниже и ниже.

Мне жалко нашего, он показывает чудеса пилотажа, но шансы его невелики. Наш почти прижат к земле, но «мессер» рано празднует победу.

Впереди у самолетов церковь, наш ловко пролетел между куполами, «мессер» за ним, но что-то не рассчитал, задевает крылом купол и взрывается. Мы ликуем, мастерство победило!

Утром получаем новый приказ: необходимо установить связь штаба округа, теперь он стал Западным фронтом, с передовыми частями. Связь ведь была по воздушным проводным линиям, видимо их разбомбили.

Приказы нам отдают, а об обеспечении нас питанием забывают. Возможно рассчитывают на то, что у нас у каждого в вещмешке лежит НЗ на несколько дней. Воспользоваться им можно только с разрешения командира.

В НЗ все есть, кроме разрешительной команды.

В конце второго дня решили, что чрезвычайные обстоятельства заменяют приказ, и НЗ можно воспользоваться.

Можно развести костер и сварить вполне приличную пищу, но тогда мы до этого не додумались, да и времени было маловато, развернули брикеты, попробовали жевать — что-то не получается.

Манит банка с тушенкой, но вопрос как открыть, ни ножей, ни открывашек у нас нет. Наконец сообразил, что у винтовки есть штык.

Где-то слышал или читал, что солдат штыком все может сделать. Проткнуть банку штыком можно, но вдруг он зазубрится? В казарме за малейшую царапину на винтовке, штыке — строго спрашивали. Все же решился, открыл штыком. И банка открыта, и штык без царапин.

Для выполнения нового приказа нам дали две полуторки, а для защиты придали танк Т-7. Одна машина предназначалась для нас, а вторая для наспех собранных «штатских» монтеров, объем предстоящих работ пока неизвестен.

Поехали. Впереди танк, за ним мы. Лес вплотную к дороге. Нервы у всех напряжены, в лес вглядываемся неспроста, перед выездом нас предупредили, что в этом районе противник высадил крупный парашютный десант.

На самом деле это был не десант, а прорвавшиеся передовые части противника, десант видимо тоже был.

На пути встретился небольшой городок. Постройки деревянные, жители его покинули.

Городок горит, тушить его некому. Необычность пожара в том, что если загорится один дом, выгорает весь квартал.

Происходит это так: между домами забор, штакетник, плотно примыкающий к домам. Дом горит, огонь доходит до штакетника и он загорается, от него загорается следующий дом и т.д. Влияет и погода.

В обычно дождливой Прибалтике стояли ясные сухие дни.

Нашли почту. Обслуживающего персонала на почте не было. Проверили наличие связи. Связь с Двинском есть, с передовой нет.

Едем дальше. Справа в лесу проглядывается аэродром, весь заставленный красивыми серебристыми машинами. Опять непонятно, почему такие машины стоят, а «ишаки» воюют. Судя по всему, на аэродроме не было горючего, и он с самолетами достался немцам.

Снова на пути город, покинутый жителями.

Пожаров нет, но есть следы недавних боевых действий, на земле два или три трупа в штатской одежде, валяются стреляные гильзы.

Вот здание почты. Персонал здание покинул.

Возле почты на земле лежит мужчина в штатском. Похоже, что убитый, возле головы лужа крови.

Между домом и мужчиной сидит кот. В таком состоянии испуга я никогда не видел животных, шерсть дыбом, глаза налитые. Чтобы выбраться, ему необходимо перепрыгнуть через труп. На это он не решается. Вытащили мы его.

Проверили связь. Опять то же: с Двинском связь есть, с передовой нет.

Нам приказали побыстрее возвращаться. Колонна наша перестроилась. Впереди идут машины, а танк сзади. Вернулись без происшествий.

На третий или четвертый день нам приказали прибыть в пункт, расположенный на восточном берегу Двины. Подъехали к мосту через Двину. Тут столпотворение, перемешались организованно отступающие части и паникеры. Коменданту переправы хлопот хватает. Проезд через мост только по специальным пропускам. У нас такой пропуск был.

Как ни старались, свой штаб мы не нашли. У дороги увидели генерала. Он был среднего роста, плотненький, немного похож на Лелюшенко. Мы набрались смелости и обратились к нему с вопросом, не знает ли он где размещается наш штаб. Нам он ответил, что это ему неизвестно, ему поручено организовать здесь рубеж обороны, а Двинск наши уже оставили, поэтому данными ему полномочиями он оставляет нас и приказывает участвовать в обороне, как взводу пехоты. Так я стал командиром отделения, а затем связным у командира взвода.

Создаваемая линия обороны пересекала шоссе Двинск—Резекне. С юга метрах в трехстах от шоссе тянулся лес, с севера тоже лес, но до него значительно дальше.

Новая должность — связной — связана с повышенным риском. Взвод окопался, противник ведет интенсивный огонь. У командира взвода есть свои решения поставленной задачи, для их реализации нужно дать указания пулеметчикам, командирам отделения. Передавать его приказы — вот мой долг.

Где короткими перебежками, где по-пластунски добирались до адресатов. Пока я бегал, обстановка изменилась. Опять бегу, ползу, и так целый день. Вечером удивляюсь, что еще цел.

Генерал оказался очень талантливым военачальником. В его распоряжении оказалось очень разношерстное войско, в нем были пехотинцы, саперы, артиллеристы, кавалеристы и т.д. Генералу удалось не только остановить наступление противника, но и участвовать в нашем контрнаступлении. Тогда этого я не знал. Узнал об этом гораздо позже. Почти все время находился в бою, у этого же шоссе.

Приказали занять оборону на опушке леса недалеко от шоссе, вскочили, бежим. Противник нас обстреливает. Точно споткнувшись упал один, другой. До леса осталось метров сто. Чувствую — не добежать, подстрелят, упал, ползу по-пластунски.