Эдуард Иванян - Рональд Рейган - хроника жизни и времени

Отдавая себе отчет в том, что причиной активизации консервативной критики в адрес внешнеполитического курса администрации явилась перспектива заключения американосоветских соглашений в области контроля над вооружениями, президент счел необходимым выступить в конце октября 1985 г. на сессии Генеральной Ассамблеи ООН с вызывающей проповедью, восхваляющей послужной список США и капиталистической системы и осуждающей советский послужной список и коммунистическую систему 40. Продолжая линию на успокоение консерваторов, Рейган выступил 8 ноября перед американскими законодателями, заверив их в своем намерении сохранять твердость при обсуждении с советским руководителем вопросов контроля над вооружениями: "Я намереваюсь довести до их сведения, что мы являемся единственными двумя странами в мире, способными гарантировать предотвращение мировой войны. Все, что мы делаем, делается в интересах нашей национальной безопасности, и мы понимаем, что все, что делает он (Горбачев), делается для обеспечения его национальной безопасности. Но мы не намерены допустить их превосходства над нами. Мы сделаем все необходимое для того, чтобы у них не возникало никаких сомнений на сей счет. И им ни черта не удастся сделать, чтобы помешать нам в этом. Что же касается проверки, то, если они на нее не пойдут, мы посмотрим им прямо в глаза и скажем: "Значит, вы хотите нас обмануть?"" 41Одновременно с заявлениями подобного рода, призванными свидетельствовать о его непреклонности и решимости противостоять попыткам Советского Союза нанести ущерб национальной безопасности США, Рейган заверял тех, кто опасался договоренностей с СССР в области разоружения, что он вовсе не намерен сам и не позволит советскому руководителю делать вопрос контроля над вооружениями центральным вопросом переговоров в Женеве и что будет настаивать на серьезном рассмотрении региональных проблеем внешней политики, как бы против этого ни возражала советская делегация. (Рейган считал очевидной незаинтересованность Советского Союза в обсуждении проблем, связанных с Афганистаном, Никарагуа, Эфиопией, Анголой. Кампучией.)

Уже после завершения встречи на высшем уровне в Женеве и анализа состоявшихся в ходе ее официальных бесед Рестон пришел к выводу, что, судя по всему, закладывается начало новому процессу: "Вместо того, чтобы дебатировать по поводу прошлого, люди начинают говорить о будущем" 42. Но такое впечатление могло (притом с известными оговорками) сложиться только после женевской встречи, поскольку в предшествующие встрече месяцы искусственно взвинчиваемая и Белым домом, и особенно противниками договоренностей с СССР напряженная атмосфера не способствовала возникновению надежд на ее успех. В советских официальных заявлениях тех месяцев осуждался враждебный тон американских заявлений, подчеркивалась проявляемая президентом США и представителями его администрации непоследовательность и выражалась надежда на проявление американской стороной доброй воли и здравого смысла, т. е., как подметили американские политические обозреватели, СССР не поддавался провокациям и не сбивался на ответный враждебный тон, демонстрируя тем самым искреннюю заинтересованность в том, чтобы встреча в Женеве обязательно состоялась. В ответах американскому журналу "Тайм" М. С. Горбачев подчеркивал, что "в нынешней ответственной обстановке Москва старается соблюдать сдержанность в высказываниях в отношении США, не прибегает к антиамериканским кампаниям, тем более не разжигает ненависти в отношении вашей страны" 43.

Можно, конечно, считать это случайным совпадением, а можно и усмотреть в этом продуманную акцию внешнеполитических советников президента, но в октябре 1985 г." за месяц с лишним до встречи на высшем уровне в Женеве, в "Нью-Йорк таймс мэгэзин" была опубликована статья одного из видных американских политологов, Лесли Гэлба, озаглавленная "Рейган — мастер политического компромисса и идеологической безупречности". В статье, в основу которой легли интервью с Рейганом, а также личные впечатления Л. Гэлба от бесед с ближайшими помощниками президента, затрагивались вопросы, представлявшие особый интерес для советской стороны, тем более в преддверии женевской встречи М. С. Горбачева и Р. Рейгана. Само собой разумеется, что уже в течение нескольких месяцев обе стороны очень тщательно готовились к встрече, уделяя немало внимания (наряду с проработкой подлежащих обсуждению проблем) анализу политико-психологического портрета главы делегации, которой предстояло занять противоположную сторону стола переговоров. В ходе составления такого портрета учитываются, естественно, сведения, полученные из различных источников, причем особо ценной считается информация из первых рук и от пользующихся полным доверием лиц. Можно предположить, что при составлении политико-психологического портрета М. С. Горбачева были использованы не только сведения, полученные от Дж. Буша и Дж. Шульца, уже имевших возможность встречаться с советским руководителем, но и информация из английских и французских Источников, имея в виду состоявшиеся уже встречи М. С. Горбачева с премьер-министром Великобритании М. Тэтчер и президентом Франции Ф. Миттераном.

Круг советских дипломатов, имевших возможность лично встречаться и беседовать с президентом США вне рамок сугубо протокольных мероприятий, был весьма ограничен — бывший министр иностранных дел СССР А. А. Громыко, сменивший его Э. А. Шеварднадзе, да посол СССР в Вашингтоне А. Ф. Добрынин. В этих условиях любая солидная информация, способная дополнить рейгановский портрет, представляла несомненный интерес, и скорее всего наблюдения и суждения Л. Гэлба нашли отражение в составленном советскими экспертами портрете Р. Рейгана. Но чего же было больше в статье Л. Гэлба — информации в чистом виде или "информации к размышлению"? Возникало впечатление, что основной целью ее публикации в тот конкретный момент было "подложить" внешнеполитическим советникам советского руководителя направленную информацию, свидетельствовавшую одновременно об известном прагматизме Рейгана и предупреждавшую от излишних иллюзий. "Президент знает, что он делает, знает, когда уступать, а когда бороться", — писал Л. Гэлб, приводя в подтверждение этой мысли следующее высказывание Рейгана: "Твердолобые консерваторы полагали, что в случае невозможности добиться всего, что я желаю, мне следует броситься с горы в пропасть с развевающимся знаменем и, горя синим пламенем, падать вниз. Нет, если мне удается заполучить 70 или 80 % того, что я пытаюсь заполучить, я беру это и продолжаю попытки заполучить в дальнейшем и остальное… Но они не могут согласиться с тем, что я иду на компромиссы и соглашаюсь на меньшее, чем прошу".