Эдуард Иванян - Рональд Рейган - хроника жизни и времени

В связи с политической и психологической обстановкой, сложившейся вокруг его выступлений, Рейган вспоминал в своих мемуарах высказывание Уитакера Чэмберса, чьи показания явились в годы "охоты на ведьм" основанием для судебного произвола в отношении ни в чем не повинных людей: "Когда я взял в руки рогатку и выпустил заряд по коммунистам, я попал в кое-кого еще. Я попал в ту силу великой социалистической революции, которая, скрываясь под именем либерализма, судорожными рывками, шаг за шагом, незаметно в течение двух десятилетий набрасывала на нашу страну ледяной покров. Я не имел четкого представления ни о масштабах или глубине этого процесса, ни о свирепой мстительности революционного нрава этой силы". Проводя прямую параллель между Чэмберсом и собой *, Рейган ассоциировал ситуацию, в которой оказался тот в 40—50-х годах, с положением, с которым столкнулся сам Рейган после прихода к власти в стране демократической администрации президента Дж. Ф. Кеннеди. "Я не чувствовал практически "свирепой мстительности либерального права" до 20 января 1961 г. (т. е. даты вступления Дж. Кеннеди на пост президента США. — Э. И.). Вот тогда-то я действительно превратился в одну из самых главных мишеней". Именно тогда, по его словам, на него был навешен "ярлык громогласного рупора правого экстремизма, находящегося на грани безумия" 1 7.

В 1960 г. Рейган все еще продолжал оставаться формально демократом, но, как и в предыдущие два года президентских выборов, голосовал за кандидата республиканской партии в президенты США Ричарда Никсона. Рейган утверждает, что он заявил о своей готовности зарегистрироваться как республиканец еще в 1960 г., но представители калифорнийского комитета республиканской партии убедили его в том, что он принесет больше пользы республиканцам, оставаясь формально демократом и ведя пропагандистскую работу в своей партии в пользу Никсона. Номинальная принадлежность Рейгана к демократической партии не мешала ему воспринимать близко к сердцу все, что касалось политического будущего республиканцев. О том, какое будущее ему виделось для партии, свидетельствовала телеграмма, направленная Нэнси и Рональдом Рейган Ричарду Никсону накануне съезда республиканцев в Чикаго в июле 1960 г., который должен был выдвинуть [3]Никсона официальным кандидатом партии на пост президента США: "Почтительно настаиваем на рассмотрении Голдуотера в вице-президенты. Не сможем поддержать вас, если кандидатом в вице-президенты окажется Рокфеллер". В том же июле в личном письме на имя Никсона Рейган писал: "Пора, чтобы кто-нибудь назвал смелую новую оригинальную программу Кеннеди именем, которое она заслуживает. Под искусственной мальчишеской прической все тот же старый Карл Маркс, впервые запущенный в обращение столетие назад. В идее о том, что правительство является Большим братом для всех нас, нет ничего нового. Гитлер называл свой вариант "государственным социализмом", а еще раньше это называлось "милосердной монархией"" 18.

После победы Дж. Кеннеди и прихода к власти в стране администрации демократов открытая ассоциация Рейгана с крайне правой оппозицией к проводимому правительством внутриполитическому и внешнеполитическому курсу сделала даже формальную принадлежность его к демократической партии не просто бессмысленной, но и противоречащей здравому смыслу. В 1962 г Рейган объявил себя республиканцем, тесным общением с руководством таких организаций, как общество Джона Берча и Христианский антикоммунистический крестовый поход, и своим участием в их общественных мероприятиях демонстрируя предпочтение позиций крайне правого крыла политического спектра страны Имея за спиной уже многолетний опыт общения с признанными консерваторами и ассоциации со многими проповедуемыми ими взглядами, Рейган уже не имел ничего против, когда пресса именовала его "выразителем консервативной линии" (При этом изредка он продолжал энергично возмущаться, когда его открыто называли правым экстремистом, и предпочитал именовать себя истым американским патриотом Вскоре, однако, Рейган стал воздерживаться от открытой поддержки общества Джона Берча.) Мотивы перехода Рейгана на крайне правый фланг политического спектра общества в начале 60-х годов интересовали многих исследователей его жизненного пути и убеждений. Р Даггер, в частности, вопрошает: "Рисуя теперь либерализм всего лишь промежуточной остановкой на пути к коммунизму, был ли Рейган искренне убежден в правоте и справедливости того, что он ныне говорил, или же он был сознательно нечестен, прибегая к удобному, но клеветническому аргументу с тем, чтобы сделать свою собственную странную эволюцию более драматичной и более привлекательной для своих консервативных слушателей? Безжалостно нападая на все либеральные внутренние реформы, которые он отстаивал вплоть до того времени, когда ему исполнилось сорок лет, пускал ли он в ход свои новые взгляды на тоталитаризм или же обеспечивал себе новое положение среди представителей делового мира, говоря им то, что они хотели слышать? Оттолкнувшись от крайне левой стенки в полярно противоположный конец к крайне правой стенке, возвращался ли он к патриотическим и религиозным истинам своего детства или же, просто пользуясь иным сценарием, проявлял ту же склонность к крайностям, которые ассоциировали его ранее с просоветскими левыми кругами?" 19Оставляя на совести Р.Даггера смысл и формулировку его третьего вопроса (во всей сложной и изобилующей всевозможными нюансами и перехлестами жизни Рейгана мы, подобно большинству других исследователей жизненного пути Рейгана, так и не обнаружили хотя бы относительной его близости к "крайне левой стенке", не говоря уже об ассоциации с "просоветскими левыми кругами"), следует согласиться, что первые два вопроса, заданные Даггером, действительно заслуживают и анализа и ответа на них. Но с ответом на них мы спешить не будем. Пусть он будет дан по мере изложения всего имеющегося в нашем распоряжении биографического и исследовательского материала. Это будет, наверное, самым справедливым и по отношению к Рейгану, и по отношению к читателю.

В 1961 г. Рональду Рейгану исполнилось 50 лет. Он был известен целому поколению американских телезрителей как ведущий довольно популярной телевизионной программы, в которой ему и его жене Нэнси время от времени удавалось выступать и как актерам. Он обладал солидным доходом, позволявшим иметь огромный земельный участок, собственную конюшню и собственный дом на берегу Тихого океана, бесплатно оборудованный щедротами "Дженерал электрик" всеми известными и даже еще только внедрявшимися в быт и не освоенными серийным производством электротехническими и электронными приборами и приспособлениями (неэлектрифицированными в доме остались разве что стулья, не скрывая своего восторга, хвастал знакомым и незнакомым Рейган). У него была крепкая и дружная семья — жена Нэнси, дочь Патти и родившийся в 1958 г. сын Ронни-младший, прозванный "Скиппером" или просто "Скипом". Выступления от имени и в защиту системы свободного предпринимательства, сопровождаемые по мере необходимости антикоммунистическими заявлениями и выпадами в адрес вашингтонского правительства, "оседлавшего рядового труженика и не дающего ему свободно дышать", щедро оплачивались корпорацией "Дженерал электрик", предпринимательскими объединениями и общественными организациями правого толка и планировались, как ему хотелось верить, на многие годы вперед. Унизительный ангажемент в прокуренном ночном клубе Лас-Вегаса остался в памяти кошмарным воспоминанием.