Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

И В.К. Путна (арестован 20.08.1936 г.) и В.М. Примаков (арестован 14.08.1936 г.) в свое время были военными атташе в Японии.

По словам Ворошилова, армия систематически очищала свои ряды от негодных элементов: «Мы вычистили за эти 12–13 лет примерно около 47 тыс. человек…Вычищено было, выброшено из рядов Красной Армии, сокращено на 25–26 тыс. человек, за последние только три года — 1934—35–36 годы. Мы выбросили из армии по разным причинам, но главным образом по причинам негодности и политической неблагонадежности, около 22 тыс. человек, из них 5 тыс. человек были выброшены как оппозиционеры, как всякого рода недоброкачественный в политическом отношении элемент — 5 тыс. человек».

Как следовало из выступления наркома обороны, параллельно проводилась и чистка партийного состава РККА: «Мы провели вместе со всей партией чистку партийного состава рабоче-крестьянской Красной Армии и, как многие из секретарей обкомов и ЦК нацкомпартий наверное знают, в армии чистка прошла более или менее благополучно. В армии был, пожалуй, наименьший процент вычищенных. ( Косиор . Так и должно быть.) Так и должно быть, правильно вы говорите, потому что отбор в армии исключительный. Нам страна дает самых лучших людей, если бы мы имели такое положение как в крестьянской или рабочей ячейке, это было бы неправильно потому, что мы имеем лучших людей, каких только может страна дать. Но, тем не менее, если мы имели, казалось незначительный процент, то все-таки в абсолютных цифрах вычищено было довольно большое количество — 3328 человек, из которых — за троцкизм и контрреволюционную группировку вычищено — 555 человек. Из этих 555 человек было уволено сразу же из армии 400 человек. Осталось из троцкистов и зиновьевцев в армии 155 человек без билетов и с билетами осталось в армии тех, которые в разное время по-разному были связаны с оппозиционным течением в партии, 545 человек. Всего таким образом, армия имеет безбилетных, бывших троцкистов, зиновьевцев и правых и с билетами, которых комиссии в разное время сочли возможным оставить в армии — 700 человек.

Мы этих людей всех знаем, и все они находятся под нашим непосредственным наблюдением. Но, товарищи, последние события показывают, что как бы вы ни наблюдали, можно прозевать».

В то же время Ворошилов опроверг самого себя и допустил, что «в рядах армии еще имеется значительная доля врагов не выявленных, не раскрытых», что уже в ближайшем будущем предопределило массовые репрессии: «…Для того чтобы себя обезопасить, для того чтобы армию — этот наиболее деликатный инструмент, наиболее деликатный аппарат государства, — оздоровить, быть в нем на все сто процентов уверенным, нужна более серьезная и, я бы сказал, несколько по-новому поставленная работа…

Враг, безусловно, будет пытаться, если он не проник, это наше великое счастье, это надо проверить, если не проник глубоко в недра армии, то он будет пытаться проникнуть».

Выступивший на Пленуме с заключительным словом Председатель Совета народных комиссаров СССР Молотов поставил под сомнение благополучное положение с армейскими кадрами:

«…Я не касался военного ведомства, а теперь возьму и коснусь военного ведомства. В самом деле, военное ведомство — очень большое дело, проверяться его работа будет не сейчас, а несколько позже и проверяться будет очень крепко. И то, что мы сейчас не заметим, упустим, прошляпим и поручим не тем людям, которым нужно поручить, это выйдет очень тяжело и больно. Один враг в штабе армии, он может наделать больше вреда, чем сотни врагов вне штаба армии. Одно упущение теперь может быть чревато громадными последствиями во время решающих боев и тогда, товарищи, нам придется отвечать не так. Нам придется серьезно отвечать не только опасностью поражения, но и морально пред рабочими и крестьянами, которые будут в армии и вне армии и которые не могут пройти мимо многих фактов, которые были упущены в настоящее время — так спокойным образом…

Возьмем наше военное хозяйство, громадное хозяйство: вооружения, снабжение армии — это колоссальное хозяйство. Если у нас во всех отраслях хозяйства есть вредители, можем ли мы себе представить, что только там нет вредителей? Это было бы нелепо, это было бы благодушием, неправильным благодушием…

Я скажу, что у нас было в начале предположение по военному ведомству здесь особый доклад заслушать, потом мы отказались от этого, мы имели в виду важность дела, но пока там небольшие симптомы обнаружены вредительской работы, шпионско-диверсионно-троцкистской работы. Но, я думаю, что и здесь, если бы внимательнее подойти, должно быть больше» [564].

Выступления на пленуме и принятые на нем резолюции были восприняты руководством Наркомата обороны и НКВД как прямые директивы по чистке армии, по ликвидации «врагов народа», якобы проводивших в рядах Красной Армии вражескую работу. Пленум активизировал деятельность НКВД по выявлению «шпионов» всех мастей в рядах РККА. Руководство НКВД и его сотрудники были ориентированы на достижение определенных результатов, что санкционировало волну репрессий, и в том числе в разведке.

Отражением этих процессов стало циркулярное письмо, отправленное в зарубежные аппараты, в том числе и в Токио:

«Дорогой друг!

1. Преодолевая чувство гадливости, приходится возвращаться к выводам, которые мы обязаны сделать в связи с последним процессом изменников троцкисто-фашистов. В свое время в связи с процессом врагов рабочего класса Зиновьева-Каменева и других мерзавцев, я обращал Ваше внимание на необходимость действительного повышения бдительности и указывал в своем довольно длинном письме, что мы, как авангард корпорации (партии. — М.А .), выброшенные на передовые посты бойцы, обязаны быть особенно зоркими, ибо притупление бдительности в наших рядах чревато неисчислимыми бедствиями и уронами для всего нашего дела, корпорации и родины.

Последний процесс троцкистов прошел перед нами и обнаружил пропасть подлости, до которой докатились эти люди, если их так можно назвать, еще раз, с предельной обнаженностью мы увидели, до чего доходит классовый враг в своей борьбе с пролетарским государством, перед нами прошли все эти методы двурушничанья, предательства, взрывов, убийств, шпионажа. Мы воочию еще раз убедились, что перед нами самый вероломный, самый подлейший враг, нападающий из-за угла, пользующийся лестью, хитроумным обманом, для того, чтобы пролезть в наши ряды. Эти собаки Гестапо, методы которых превзошли азефовщину, в сравнении с которыми гнусный иезуитизм Игнатия Лойолы ребяческая забава, черви, глисты, которые стремились всосаться в наш здоровый советский организм, пытались отравить его своим ядом, в своей ярости против победившего рабочего класса готовые отдать его на расправу палачам Тельмана, изуверы эти принесли немало вреда нашей стройке. Но так велика мощь нашей корпорации, так могуча сила нашей родины, что даже эти гнусные преступления являются не больше, как тяжелым эпизодом в нашей жизни и борьбе, мы их, гадов этих, вырвали из нашего организма и бросили вон, на ту свалку, где они взяли свое начало, в то мерзостное гниение, которым они хотели нас отравить и наша страна, под руководством вождя, непреклонного и великого, идет своей избранной дорогой, идет к новым победам. Победы ее огромны, впереди новые еще более великие победы.