Михаил Алексеев - «Верный Вам Рамзай». Книга 1. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1933-1938 годы

Мемо: «19 июня 36 г. дано тел. указание Ингрид (через Шарлотту) в Стокгольм о том, чтобы она выезжала к местоназначению, обязательно с заездом в Шанхай, где должна остановиться в Park Hotel. На третий день после ее приезда, не считая дня прибытия, в 5 часов дня в кафе “Bianchi” на Nankin road 154 состоится встреча с нашим товарищем. Пароль: “Продали ли Вы права на Вашу книгу о Японии на Францию” тчк Ингрид отвечает: “Почти продала, но согласна выслушать Ваше предложение”. Контрольные явки через каждые три дня.

Верно: Б. Гудзь. 29.VI.36».

«6.9. Установлена связь Артура с Ингрид. Справка: 29 июля Шарлотта телеграфно сообщила в Центр о выезде Ингрид в Шанхай на пароходе “Контэ Вердэ”. Эта телеграмма не была сообщена работниками 1-го отдела нам. Об этой телеграмме мы узнали только 7 сентября».

«Артур» — Шулькин, секретарь военного атташе при полпредстве СССР в Нанкине. Такой встречей закладывались предпосылки к провалу: с нелегалом встречался разведчик под прикрытием, который, ко всему прочему, приезжал в другой город. Иллюзия безопасности при встрече в международном сеттльменте в Шанхае — провал «Абрама» ничему не научил.

«13.9. Шарлотта сообщила, что Ингрид прислала телеграмму с извещением, что она оставлена в Шанхае без связи»;

«14.9. Послан запрос Алексу с указанием выяснить, в чем дело, и сообщить, когда установлена связь и кто поддерживает ее в настоящее время».

25 августа Айно Куусинен прибыла в Шанхай.

«Дорогие друзья. 20.9.36.

Я прибыла в Шанхай 25 августа, но не могла двинуться дальше, так как, что Вам уже известно, я не смогла связаться с нашими друзьями. На третий день приезда и далее каждый день я являлась в назначенное место, надеялась встретить друзей. После четвертого раза я решила, что что-то неладно, и послала Вам телеграмму с уведомлением, что я без связи; одновременно я являлась в назначенное время и пила мой послеобеденный кофе…

По прибытии сюда меня посетили корреспонденты газет и попросили мою фотографию. Итак, мой портрет красовался в двух больших газетах города, а благодаря этому я приблизилась к “лучшим” людям города…

12 сентября я встретила нашего дорогого друга…».

«Дорогим другом», судя по всему, был «Алекс».

«28.9.36. Алекс телеграфировал, что 29.9.36 Ингрид выезжает к месту работы в Самоедию. Первая встреча обусловлена с ней без разговора и подхода, но только для проверки прибытия Ингрид в кафе-вестибюль Империал Отель 9 октября 1936 г. в 5 часов вечера».

«21.10.36 г. Рамзай сообщил, что Ингрид прибыла в Токио, но пока он ее не встретил. Все идет хорошо и по плану».

Шведская писательница Элизабет Ханссон (Ганссон), намереваясь написать книгу о Японии, начинает изучать японский язык, культуру, литературу, искусство. Представитель японской аристократии — князь Набесима, — покровитель иностранцев, изучавших японскую культуру, рекомендует «Ингрид» посещать Тайский университет для изучения буддийской философии. «Ингрид» начинает занятия под руководством профессора Ябуки и добивается значительных успехов. В японских газетах появляются заметки и фото: «Элизабет Ганссон сдает экзамены профессору Ябуки по философии буддизма».

Айно Куусинен расширяет круг знакомств среди японских журналистов, деятелей культуры и искусства, дипломатических работников и представителей местной аристократии.

Наиболее интересные из этих знакомств:

I) Накано Горо — заведующий иностранным отделом редакции газеты «Токио Асахи». Отношения с ним постепенно становятся весьма дружескими. Он очень расположен к «Ингрид», нередко, по словам самой Айно, ведет откровенные разговоры на военные и политические темы.

Он «обеспечивал ей доступ повсюду, куда она хотела попасть». В частности, в числе немногих иностранцев, она присутствовала на банкете по случаю перелета Токио — Лондон японского самолета «Камикадзе» и была представлена военному министру и высшему офицерству. «Ингрид» расценивала дружбу с Накано как весьма перспективную в смысле возможности получения ценной информации.

2) Уехара Уратаро — генеральный директор газеты «Джэпэн Таймс», сотрудник японской разведки. «Ингрид» знала Уехару еще со времен первой поездки в Японию (в 1934 г.), писала ему из Стокгольма и послала свою книгу. Отношения с ним строила выдержанно и умело. Уехара предупреждал «Ингрид» о необходимости быть осторожной с иностранцами, которые пытаются использовать неопытных людей, и рассказывал ей кое-что из практики своей разведывательной деятельности в Сибири и Сингапуре.

Возможности того, что Уехара являлся подставой японской контрразведки, Куусинен не допускала, а в Центре на этот факт не обратили внимания.

3) Мурата — японский дипломатический работник, представитель политических воззрений современных «самураев».

4) Умевака Кагефура — знатный дворянский драматург, пользующийся большой популярностью и авторитетом в Японии. «Ингрид» посещала его мистически-религиозную школу, изучая различные древние обычаи и традиции Японии. Совместные с ним фото, помещаемые в газетах, были весьма полезны для укрепления положения Айно Куусинен.

5) Князь Кобаяма — президент международной культурной ассоциации.

6) Графиня «Като» и ее дочь.

7) Граф Ядзу — президент интернационального клуба.

8) Ваккари — японка, преподавательница «Ингрид» по японскому языку, жена итальянского профессора Ваккари. По мнению «Ингрид», сам Ваккари состоял на службе у итальянского правительства, а его жена — у японской полиции.

Из иностранцев заслуживали внимания следующие новые знакомые:

1) Итальянец Маррас — директор пароходной компании «Ллойд Трестино», майор, сотрудник «Интеллидженс Сервис». Направлен в Японию для учреждения в Иокохаме филиала компании.

2) Канадец Синклер — президент пароходной компании «Канадиен Пацифик Лайн».

Ряд других японцев и иностранцев, не представляя интереса в качестве объектов разработки, были полезны для укрепления общественного положения «Ингрид».

«Ингрид» вступила в местный иностранный женский клуб и «Международную культурную ассоциацию», где изучала японскую драматургию.

Как журналистка она дает ряд статей, помещаемых в газетах и журналах («Нити-нити», «Токио Асахи», «Умевака но Драма»). Накано пишет и помещает в журнале статью об «Ингрид», ее учебной и творческой работе и т. д. «Ингрид» постепенно приобретает достаточно прочное общественное положение, позволяющее ей рассчитывать на беспрепятственное длительное пребывание в Японии.

В кругу «друзей» она ведет себя весьма осторожно, точно следуя легенде. Интересуется только вопросами японской культуры, искусства, философией буддизма, древними обычаями японцев, ей совершенно чужды вопросы политики. «Ингрид» часто устраивает у себя небольшие вечера («ти-парти»), приглашает друзей, японцев и иностранцев, подбирает их с определенным расчетом, чтобы «стихийно» вызвать обсуждение политических вопросов. Приглашая японца-разведчика Уехара и японца-дипломата Мурата, она в качестве собеседников зовет в гости англичан, которые тут же заводят споры. Перед «Ингрид» открывается возможность получить спектр мнений, не обнаруживая своей заинтересованности. Правда, все это ничем не подтверждается, будучи голословными утверждениями самой «Ингрид».