Мэри Габриэль - Женщины Девятой улицы. Том 1 [Ли Краснер, Элен де Кунинг, Грейс Хартиган, Джоан Митчелл и Хелен Франкенталер: пять художниц и движение, изменившее современное искусство]

Впоследствии Ли не раз рассказывала, что она обзвонила тогда бесконечное количество церквей в попытке найти ту, которая согласится обвенчать пару, не входящую ни в одну церковную общину. Причем невеста была еврейкой, а жених — пресвитерианцем, не соблюдавшим религиозных обрядов. А Мэй Табак, которую Джексон попросил стать их свидетельницей, утверждала, что церкви обзванивала она [861] Naifeh and Smith, Jackson Pollock , 503. . Впрочем, вполне вероятно, что обеим женщинами пришлось хорошенько потрудиться. Они проштудировали всю телефонную книгу Манхэттена, прежде чем нашли того, кто согласился провести неортодоксальную церемонию, на которой настаивал Поллок. В конце концов Мэй улыбнулась удача. Уговаривая священника из Мраморной соборной церкви на Пятой авеню, она сказала: «Послушайте, если эти двое не обвенчаются в церкви, то свадьбы не будет, и они продолжат жить во грехе». Священник выслушал ее, а затем тихим голосом ответил, что, да, он проведет обряд. Он сказал: «Господь поймет» [862] May Tabak Rosenberg, interview by Jeffrey Potter, courtesy PKHSC; Landau, Lee Krasner: A Catalogue Raisonné , 309. .

Кроме того, Ли увидела в своем бракосочетании возможность для дипломатического маневра. Женщина еще раньше решила попросить Пегги выдать Поллоку аванс в счет будущих работ, что помогло бы им заплатить за дом в Спрингсе. Теперь Ли пригласила ее стать вторым свидетелем на их свадьбе в надежде, что Гуггенхайм смягчится и даст положительный ответ. Первая реакция Пегги была такой: «А вы что, еще недостаточно женаты?» Потом она спросила: «А кто еще будет на свадьбе?» [863] Lee Krasner, interview by Barbara Novak, AAA-SI, 34; Nemser, Art Talk , 87; May Tabak Rosenberg, interview by Jeffrey Potter, audiotape courtesy PKHSC; Potter, To a Violent Grave , 86; Naifeh and Smith, Jackson Pollock , 503; Glueck, «Scenes from a Marriage», 60. Ли назвала. Поскольку Мэй и Гарольд совсем недавно вернулись в Нью-Йорк из Вашингтона, имя Мэй Табак сначала ничего Пегги не сказало. Но потом она вспомнила и спросила:

— Эта та Мэй, которая замужем за писателем?

— Да.

— Которая редактор?

— Да.

И тогда Пегги заявила: «Ни за что не соглашусь находиться в одном помещении с этой сукой» [864] May Tabak Rosenberg, interview by Jeffrey Potter, audiotape courtesy PKHSC. . В итоге она наотрез отказалась быть свидетелем на их свадьбе, заявив в конце концов, что у нее на это время планы, которые никак нельзя отменить [865] Lee Krasner, interview by Barbara Novak, AAA-SI, 34; Nemser, Art Talk, 88; Glueck, «Scenes from a Marriage», 60. . Итак, 27 октября 1945 г. 37-летняя Ли Краснер (в шляпе, которую ей купила Мэй) стояла рядом с 33-летним Джексоном Поллоком и свидетелями в лице Мэй Табак и незнакомой женщины, убиравшейся в церкви. Священник голландской реформатской церкви, взявший на себя смелость их обвенчать, расписывал им чудеса любви и семейной жизни. Мэй, по ее словам, вышла после этой 10-минутной церемонии преображенной и повела Поллоков обедать в ресторан «Шрафтс» [866] May Tabak Rosenberg, interview by Jeffrey Potter, audiotape courtesy PKHSC; Naifeh and Smith, Jackson Pollock , 503–4; Landau, Jackson Pollock , 156; Solomon, Jackson Pollock , 159. .

Как ни удивительно, чуть позднее банк согласился предоставить Ли и Джексону ипотечный кредит на 3000 долларов. Следовательно, чтобы купить дом, им нужно было еще 2000, и Ли нанесла еще один визит Пегги. Та болела гриппом и, лежа в постели, со свойственным ей сарказмом предложила Ли обратиться с той же просьбой к ее конкуренту, арт-дилеру Сэму Коотцу. Ли так и поступила [867] Guggenheim, Out of This Century , 316; Krasner, «Pollock», unpublished, undated notes, Series 1.3, Box 2, Folder 41, Jackson Pollock and Lee Krasner Papers, AAA-SI, 5. . Сэм согласился одолжить недостающую сумму, если Джексон начнет работать для его галереи. Поднаторевшая в искусстве переговоров Ли тут же вернулась с этой новостью к Пегги. «Да как вы смели! Пойти к Коотцу! Из всех выбрать именно него! — взорвалась та. — Вы перейдете к Коотцу только через мой труп!» [868] Krasner, «Pollock», unpublished, undated notes, Series 1.3, Box 2, Folder 41, Jackson Pollock and Lee Krasner Papers, AAA-SI, 5; Solomon, Jackson Pollock , 157. В итоге она согласилась одолжить им деньги, переписав контракт Джексона. Гуггенхайм удвоила сумму его ежемесячной стипендии, доведя ее до 300 долларов (дополнительный бонус, которого Ли не ожидала). Пегги собиралась вычитать из нее по 50 долларов в месяц в счет погашения кредита. Взамен она получала права на все работы Джексона за исключением одной картины в год, которую Ли могла оставить или продать сама [869] Krasner, «Pollock», unpublished, undated notes, Series 1.3, Box 2, Folder 41, Jackson Pollock and Lee Krasner Papers, AAA-SI, 5; Solomon, Jackson Pollock , 157. . Ли и Джексон провели осень, упаковывая вещи на Восьмой улице. В числе прочего Ли соскребала с холстов серую краску, чтобы использовать их повторно, и уничтожала свои более ранние работы, дабы уменьшить багаж [870] Rose, «Krasner/Pollock: A Working Relationship», 6; Friedman, Jackson Pollock, Energy Made Visible , 82. . Они договорились с художником Джеймсом Бруксом, который только что вернулся с войны, что он снимет их квартиру. Там мужчина будет жить вместе с братом Поллока Джеем и его женой Альмой. Они освободят квартиру в случае, если хозяева решат вернуться в Нью-Йорк [871] Oral history interview with James Brooks, AAA-SI; James Brooks, interview by Jack Taylor. . В ноябре 1945 г. Джексон и Ли покинули Гринвич-Виллидж со всем имуществом, погрузив его в грузовик мясника, позаимствованный у брата Мэй [872] Naifeh and Smith, Jackson Pollock , 504. .

На новом месте их ждал свирепый северо-восточный ветер [873] Lee Krasner, a Conversation with Hermine Freed , videotape courtesy PKHSC; Lee Krasner, interview by Barbara Rose, 1972, AAA-SI, 8. . «Сегодня утром я, открыв дверь на улицу, ни разу не коснулся ногами земли до тех пор, пока не ударился о стенку сарая в 450 метрах от дома, такой тут ветер», — писал Поллок другу [874] Naifeh and Smith, Jackson Pollock , 508–509; Lee Krasner, interview by Barbara Rose, audiotape, 1975, GRI. . Вдобавок три дня подряд шел сильный снег, а вокруг не было никого, с кем можно было бы пообщаться. «Я совершенно не понимала, что мы тут делаем. Мы отказались от квартиры в Нью-Йорке и сожгли за собой все мосты, — вспоминала потом Ли [875] Lee Krasner, interview by Barbara Rose, 1972, AAA-SI, 8. . — У нас возникли проблемы даже с тем, чтобы попасть в свой новый дом. Он оказался с пола до потолка завален разным барахлом, оставленным прежними жильцами… Брезентовая куртка человека, который жил там, все еще висела на крючке на кухне. Словом, обстановка была далека от комфорта» [876] Lee Krasner, interview by Barbara Rose, 1975, GRI. . И все же, несмотря на холод и, по сути, непригодное для жилья состояние дома, Ли чувствовала: они могут стать тут счастливыми. Гуляя по покрытому снегом песку вдоль залива, она чувствовала себя спокойной и одновременно воодушевленной [877] Lee Krasner, interview by Barbara Rose, 1972, AAA-SI, 8. . Прожив в новом доме около двух недель, 29 ноября Ли написала Мерседес:

Ну вот мы и в Спрингсе, в Ист-Хэмптоне — в трех часах езды от Нью-Йорка, что, впрочем, может означать и 500 километров, и 5000, — в этом смешном, старом, отдаленно напоминающем викторианский доме… У нас в гостиной есть гигантская угольная печь, но пока не удалось добыть угля. Думаю, тут будет очень комфортно, когда мы наконец его достанем. Дровяная печь на кухне, водопровод (вода только холодная), ванны нет, а в остальном все те же удобства, что и на Восьмой улице. Здесь очень красиво. Позади дома есть пруд, примыкающий к заливу. Среди оставленных прежними жильцами вещей есть старая, протекающая гребная лодка, так что летом у нас будут свои моллюски… Наше единственное средство передвижения — велосипеды, и, когда погода позволяет, мы катаемся на этих крепких скакунах…