Ержан Есимханов - Oceanman

Погода в Тарифе не имеет никакого отношения к погоде в проливе. Ты можешь увидеть идеальную погоду, прийти к шкиперу и хоть угрожать ему пистолетом у виска — если у него неблагоприятный прогноз на погоду в проливе, в море он не выйдет. Бывали случаи, когда пловцы добирались до берега Марокко, но сильное течение не позволяло им приблизиться к берегу. Они оставались буквально в сотне метров от берега, и заплыв им не засчитывали. На море воля шкипера — закон.

Есть дни, в которые плыть нельзя в принципе. Есть те, в которые доплыть возможно, но это очень рискованное мероприятие. Есть те дни, в которые плыть рекомендуется. Дни, когда все ветры и течения складываются в более-менее приемлемую картину, выдаются очень нечасто. Достаточно сказать, что я прибыл в Тарифу вечером 6 сентября, а заплыв был в последний день нашего временного слота, 12 сентября. Поэтому, откровенно говоря, судьба заплыва висела на волоске.

У испанского берега довольно сильное течение. Чтобы его преодолеть, первый час нужно двигаться на максимальной скорости, да и потом не очень-то удается снизить темп. Переход из течения в течение можно почувствовать по температуре воды. На середине пролива вода теплее, около двадцати градусов, а у берега Марокко значительно холоднее, около семнадцати, причем холодает вода как раз тогда, когда ты сильно устал и способность организма вырабатывать тепло снизилась. Гибралтар — это крайне запутанная сеть ветров, течений, направлений и температур. Именно поэтому Гибралтар успешно преодолело так мало людей.

Нужно понимать, что организаторы заплыва — не за вас, но и не против вас. Они не будут вас опекать, не будут идти на поблажки, не будут давать советы. Им важно, чтобы заплыв прошел по правилам. А правила очень просты.

Пловцов сопровождают две лодки. Одна, побольше, корректирует курс, находясь метрах в пятидесяти впереди пловцов. При плавании нужно ориентироваться только на нее, и ее видно всегда, поэтому на Гибралтаре нет проблемы, которая есть на любом массовом старте — как разглядеть буй во время плавания. Ориентирование — это, пожалуй, единственное, чем заплыв через Гибралтар проще того же Oceanmanа.

Через Гибралтар нет прямого пути — курс зависит от течений, направления ветра и движения кораблей. Именно поэтому применительно к Гибралтару сложно говорить о конкретной дистанции. Мы плыли 16 километров, и нам очень повезло, потому что мы могли плыть и 22 километра, если бы течения и ветра были менее благоприятными. Поэтому на Гибралтаре очень велика роль опытного шкипера. Впрочем, шкипер ACNEG, Антонио, капитан лодки Columba, которая и вела нас через пролив, оказался истинным профессионалом своего дела.

Вторая лодка, поменьше, движется рядом с пловцами, с нее пловцам подают воду и питание (гели, энергетические батончики, бананы). Питание доступно не в любой момент, а по заранее определенному расписанию, и на него отводятся буквально секунды, потому что все время сносит течением. Категорически запрещено касаться любой из лодок, это влечет за собой автоматическую дисквалификацию. Нельзя останавливаться иначе, как во время питания. Также запрещено отставать от группы — при отставании более чем на 50 метров пловца снимают с дистанции. Причина та же — из-за течений и погоды группа не может остановиться и ждать отстающего, особенно первые час-полтора.

В ожидании заплыва мы тренировались каждое утро. Главной задачей тренировок было отработать взаимодействие в группе. Оно устроено по принципу «алмазного построения» — сильнейший пловец на острие, двое по бокам, слабейший в середине, в ногах у сильнейшего. Таким образом сильные тянут тех, кто слабее, по принципу птичьей стаи. Неожиданно я оказался сильнейшим в группе по скорости, а поскольку скорость в первые полтора часа заплыва через Гибралтар является главным решающим фактором (нужно выплыть из сильного испанского течения), то мы договорились, что первый час группу веду я, а потом меня сменяет второй испанец, Дани. Хоаким оказался слабейшим, и занял место в центре.

Именно тогда я и пожалел, что не владею испанским, поскольку мои сокомандники не столько тренировались, сколько обсуждали что-то между собой, очень быстро и чрезвычайно многословно. Проплывут в одну сторону метров пятьсот, встанут в воде, и устраивают утомительное (для меня) обсуждение. Меня такой подход, надо признаться, сильно раздражал. Я привык к тому, что на тренировке надо не болтать, а тренироваться, и с тоской смотрел на то, как режет воду дисциплинированная группа Брайана, Димы и Викт о ра. Я даже хотел было напроситься к ним четвертым, но не успел.

Конечно, по итогам обсуждения испанцы обязательно сообщали мне результат. Каждый раз он сводился к тому, что надо еще что-то поменять в перестроении. Эти изменения вносились так часто, что я, в конце концов, плюнул и отказался от всякого участия в обсуждении. Самое смешное, что как поначалу договорились, так в итоге и поплыли.

Тренировки у нас были несложные, километра по три-четыре. Мы могли стартовать в любую минуту, и перегружать организм смысла не было. Потренировавшись с утра (а мои испанцы — еще и вдоволь наболтавшись) мы разбредались в разные стороны, чтобы снова собраться за ужином уже двумя группами.

Тарифа благодаря серфингистам город тусовочный и шумный. В нем есть старинная крепость, в которой суровые испанские рыцари когда-то противостояли арабскому нашествию из Марокко. Я обошел и крепость, и окрестности, и местные пешеходные улочки буквально за день. Кроме тренировок и работы делать было особенно нечего, поэтому после обеда я отсыпался, восстанавливаясь после тяжелого тренировочного периода.

На третий день нас привели в ACNEG, ознакомиться с информацией о заплыве. Основатель ассоциации, Рафаэль, был тяжело болен и не мог нас встретить. Он лежал где-то на верхних этажах дома в центре Тарифы, а на первом этаже, который одновременно был и приемной ACNEG, нас встретила его дочь и со-директор ассоциации, Лаура Гутьеррес Диас, симпатичная, но очень строгая испанка лет тридцати. Она ответила на все наши вопросы, раздала нам памятные футболки и пожелала удачи.

Наконец, 10 сентября на заплыв ушла первая группа. Мы проводили их до набережной, и разбрелись по гостиничным номерам ждать новостей. На своих испанцев я к тому времени уже смотреть не мог. Новости пришли хорошие — первая группа финишировала спустя 4 часа 21 минуту после начала заплыва. Я встречал ребят на берегу, и от души поздравил Диму с очередной большой победой. Он рассказал, что весь заплыв уверенно лидировал Брайан — запас сил у этого немолодого уже американца оказался колоссальный.

Победители ушли праздновать, мы — ждать. На следующий день, 11 сентября, должна была стартовать наша группа.