Юрий Галенович - Гибель Лю Шаоци

На этом этапе Лю Шаоци, вероятно, еще надеялся ограничить дело вопросом о направлении рабочих групп или просто писал лишь о том, о чем стали открыто говорить на заседаниях руководства в июле-августе 1966 г., бросая обвинения в его адрес. Лю Шаоци, по сути дела, реагировал лишь на открыто прозвучавшие на заседаниях руководства выпады по поводу его деятельности летом 1966 г., всячески подчеркивая, что он не враг идей Мао Цзэдуна, не занимался закулисной деятельностью и допустил лишь ошибки тактического характера, частично затруднившие осуществление планов Мао Цзэдуна. Лю Шаоци стремился оставаться одним из высокопоставленных функционеров партии, попавшим, правда, в политически сложное положение. Ставя вопросы таким образом, он создавал основу для возможного, как ему казалось, дальнейшего политического маневрирования. Прямая политическая конфронтация с Мао Цзэдуном в КНР того времени была просто невозможна.

С другой стороны, Лю Шаоци решительно отмежевался от методов «культурной революции», от практики ее осуществления. Это было совершенно неприемлемо с точки зрения Мао Цзэдуна, который полагал, что критика методов «культурной революции» была замаскированным отрицанием ее сущности, И в этом Мао Цзэдун был недалек от истины. «Самоанализ» Лю Шаоци, представленный им в августе 1966 г., никак не мог удовлетворить Мао Цзэдуна и его соратников по «культурной революции».

В октябре 1966 г. в Пекине было проведено рабочее совещание ЦК КПК, на котором присутствовали руководители всех отраслей хозяйства страны, больших административных районов, провинций, городов центрального подчинения, автономных районов. На этом совещании с докладом выступил член Постоянного комитета Политбюро ИК КПК, руководитель ГКР Чэнь Бода. Он заявил, что Лю Шаоци «представляет ошибочную буржуазную контрреволюционную линию», которая существует в партии. По словам другого оратора, заместителя председателя ЦК КПК Линь Бяо, массовое движение — естественно и разумно, а «линия», представителем которой выступает, в частности, Лю Шаоци — это линия на «подавление масс»; это линия, противодействующая, по мнению Линь Бяо, революции, направленная против масс [59] Чжунго, с. 109. .

Таким образом, в октябре 1966 г. был сделан следующий шаг в эскалации обвинений против Лю Шаоци. Он был назван представителем «буржуазной контрреволюционной линии», противопоставленной политической линии Мао Цзэдуна, именовавшейся тогда пролетарской. Так уже тогда Лю Шаоци был обвинен не просто в том, что он «боялся масс», «не доверял массам», а в том, что у него с партией, с Мао Цзэдуном были противоречия классового характера; запахло обвинениями в переходе на сторону классового врага, и ощущалось приближение зачисления Лю Шаоци в классово чуждые элементы, что предполагало смертельную борьбу против него как классового врага.

«Самокритика» Лю Шаоци была представлена на октябрьском рабочем совещании ЦК КПК в письменном виде. Документ был датирован 23 октября 1966 г. В нем автор прежде всего отметил, что он «решительно одобряет указания председателя Мао Цзэдуна и товарища Линь Бяо, согласен с выступлением товарища Чэнь Бода» (имелся в виду доклад, с которым Чэнь Бода выступил на этом совещании).

Далее Лю Шаоци писал: «На протяжении более 50 дней, начиная с 1 июля 1966 г., я, руководя великой пролетарской культурной революцией, допускал ошибки… Главную ответственность за эти ошибки должен нести я…

…До 18 июля председателя Мао Цзэдуна не было в Пекине. Повседневной работой ЦК в это время руководил я…

…И я, и многие другие товарищи не поняли нового этапа социалистической революции. Мы можем только учиться у масс; мы не должны были направлять рабочие группы, которые подменяли бы собой массы, и таким образом создавать структуру органов для руководства великой пролетарской культурной революцией… В то время некоторые товарищи считали рабочие группы ненужными. Товарищ Чэнь Бода давно высказывал такое соображение. (Чэнь) Бода понял мысль председателя Мао Цзэдуна…

…Я совершал в прошлом принципиальные ошибки.

…В 1946 г. у меня были иллюзии относительно возможности мира (между КПК и Гоминьданом. — Ю.Г. )…

В том же, 1946 г. я недостаточно поддерживал товарища Линь Бяо.

В 1947 г. я ошибался в оценке аграрной реформы.

В 1949 г. я проводил ошибочную политику по отношению к торгово-промышленным капиталистическим предприятиям.

В 1951 г. я неправильно оценил предложения о переходе от групп взаимопомощи к коллективным хозяйствам в деревне.

В 1955 г. при моей поддержке Дэн Цзыхой провел неправильное решение о двухстах тысячах коллективных хозяйств (они были распушены как неэффективные. — Ю.Г. ).

В 1962 г. я заявил, что мы уже в основном исправили ошибки, допущенные начиная с 1958 г.

В 1964 г. я внешне был „левым“, а по существу „правым“. В 1964 г. я допустил ошибки, исправленные после того, как по личной инициативе председателя Мао Цзэдуна были приняты „23 пункта“».

Лю Шаоци писал также, что документы XI пленума и< КПК 8-го созыва, на котором, в частности, обсуждался вопрос о его ошибках, он одобряет и считает правильными организационные выводы, изменения, произведенные на пленуме. Он обещал строго следовать партийной дисциплине и не двурушничать.

Далее Лю Шаоци объяснял, почему он «совершал ошибки» в ходе «культурной революции»:

«1. Я не понял, что нынешняя культурная революция является новым этапом еще более глубокого и еще более широкого развития социалистической революции в нашей стране… Методы, которыми мы действовали в свое время, означали фактически проявление недоверия к массам. Мы посылали рабочие группы потому, что боялись беспорядка, опасались широкой демократии, страшились возмущения масс против нас, боялись, что на сиену могут выйти контрреволюционеры.

2. Мы ошибались в оценке культурной революции, правомерных явлений, которые возникли во время этой революции, а некоторые неизбежные промахи и недостатки приняли за выступления против партии, против диктатуры пролетариата. Отсюда мы сделали ошибочные выводы, что неизбежно столкнуло нас на буржуазные реакционные позиции, к проведению буржуазной линии.

3. Я еще не полностью искоренил свое буржуазное мировоззрение. В моих взглядах еще много идеализма и метафизики. Поэтому когда я анализировал и решал вопросы, то часто был негибок, а иной раз действовал с буржуазных позиций; работая, я считал, что правда на моей стороне, любил выступать в роли наставника.

Корень же всего в том, что я недостаточно изучал идеи Мао Цзэдуна и не овладел этими идеями, не мог в работе и в борьбе применять идеи Мао Цзэдуна. Я не шел в массы, чтобы учиться у них… Я не обо всем докладывал председателю Мао Цзэдуну… Практически иной раз действовал вопреки идеям Мао Цзэдуна… не прислушивался к правильным критическим замечаниям, а, наоборот, принимал некоторые ошибочные предложения» [60] Листовка. Пекин, декабрь 1966 г.; см. также: Изуго. Сянган, 1969, №66, с. 34–36. .