Борис Кудрявов - Гибель Высоцкого. Правда и домыслы

Иногда всплывают кое-какие рукописи, с которыми люди обращаются ко мне как к специалисту. Но, дав свое заключение, обычно отсылаю их на аукционы. Денег таких, чтобы приобрести предлагаемое, у меня попросту нет…

Конечно, я знаю, у кого что и где может иметься (род деятельности у меня такой). Но обвинять меня в непорядочности, тем более в воровстве, — глупость невероятная.

История передачи рукописного архива Высоцкого в РГАЛИ (в советское время — ЦГАЛИ) связана с Мариной Влади. После того как в августе 1980 года по ее просьбе известный фотожурналист Дмитрий Чижков переснял на даче Высоцкого его архив, вместе с негативами Марина улетела во Францию. Хотела опубликовать архив за границей. Не удалось.

Но вопросы-то все равно остаются… Ведь с негативов печатались фотографии. Копии получили Валерий Янклович, Григорий Антимоний, Всеволод Абдулов.

Марина Влади передала архив в ЦГАЛИ лишь летом 1982 года. Но специалисты знают, что некоторые вещи из переснятого к тому времени уже начали всплывать в частных архивах. В том числе и за границей… Как они там оказались? Где произошли утечки? Не из этих ли тайных хранилищ оригинальные рукописи появляются сейчас на российских аукционах?

Та часть архива, которую Марина Влади передала в ЦГАЛИ, определяется примерно как 60–70 процентов из всего рукописного наследия Высоцкого. Еще процентов пятнадцать приехало в Россию из Америки в 1999 году: блокноты, которые Влади когда-то передавала Иосифу Бродскому для публикации на Западе. В этом блоке оказалось порядка сотни стихотворений и песен, проза «Дельфины и психи», дневник 1975 года.

Остальное было досдано при личной встрече директора РГАЛИ Татьяны Горяевой, ездившей к Марине Владимировне в Париж в 2005 году. Так, в России теперь есть ее многолетняя переписка с мужем и редчайшие фотографии. Ходят досужие разговоры, что Влади отдала это все в российский архив отнюдь не бескорыстно.

Только народ увидит все это богатство ой как не скоро…

Впрочем, а зачем это все народу?

Когда-то сын Владимира Семеновича Высоцкого Никита, вступая в должность директора музея имени своего отца — ГКЦМ (произошло это в 1996 году), изрек такую мудрую мысль: «…люди, которые занимались видеоархивом, ушли из музея и оставили здесь копии, а оригиналы записей оказались у них дома. Это касалось и фотографий, и магнитофонных записей…»

В одном из интервью он поделился своими откровениями об этих людях:

«Они, безусловно, хорошо знали творчество Высоцкого, но объективно сработали на разрушение музея. А если бы сразу был надлежащий учет, то взять себе оригинал, а оставить копию было бы просто невозможно. Потом… Жизнь сложна… И люди стали эксплуатировать свои коллекции — делать копии на продажу. Одно время здесь был просто пиратский цех по производству видео- и магнитофонных кассет.

В музее работали люди, которые использовали Высоцкого на благо себе. Да еще мешали сбору настоящей, правдивой информации… Булат Окуджава даже говорил мне о ларьке у Ваганьковского кладбища, на котором было написано: „Музей Высоцкого“… Только через два года мне удалось добиться, чтобы вывеску сняли. А ведь это было подразделение музея — торговали на кладбище…»

Людей тех в музее давно нет. Но деятельность свою они продолжают. Кому сейчас судить, какая она, корыстная или нет? Может, они изначально ставили перед собой благую цель — донести до человечества закрытую информацию о кумире?! И как именно они «мешали» когда-то сбору «настоящей, правдивой» информации? Тоже ведь вопрос интересный. Вполне можно допустить, что они, эти люди, и собирали информацию о Высоцком с расчетом на свою личную выгоду. Как показало время, так в принципе и оказалось.

Специалисты говорят, что в документальных фильмах, появившихся на телевизионных экранах в разные годы, мелькали те самые нарезки из подворованных музейных видео и фотографии.

Возможно, кто-то, оправдывая тех людей, скажет, что благодаря именно им народ увидел другого Высоцкого — реального, настоящего. А так… хранились бы и хранились годами видеозаписи в музейном архиве. Сложный, в общем, вопрос, неоднозначный.

Вторая жена Высоцкого Людмила Абрамова в приватной беседе высказывалась, что, после того как музей покинули прежние его создатели, некоторые сотрудники, там не осталось ни единой живой рукописи — сплошные копии. Среди тех, кто якобы мог быть причастен к исчезновению оригиналов, Григорий Антимоний. Он эмигрировал из нашей страны лет 20 назад. Живет себе спокойно в Торонто. Ни от кого не скрывается. С ним можно пообщаться в Фейсбуке.

По некоторым сведениям, по миру «гуляют» примерно 30–40 неизвестных широкой публике рукописей поэта. А в музее его имени (по непроверенным сведениям) хранится всего лишь десятая часть его рукописного наследия! В воспоминаниях отца Владимира Высоцкого Семена Владимировича, опубликованных в одной из книг Валерия Перевозчикова, «след» Антимония прослеживается слишком явно:

«Антимоний взял у Марины копии рукописей Володи, которые украли у меня. Правда, украли всего 130 листов только, а остальное было в чемодане у Валерия Павловича Янкловича, а потом у Давида Боровского. А сейчас у этого Антимония доверенность Марины, и получилось так, что от него все зависит: он может дать или не дать текст. И хотя срок доверенности закончился, он делает вид, что ничего об этом не знает. Лезет везде, лезет править стихи Высоцкого! Я ему позвонил и сказал: „Удавлю, если будешь еще лезть не в свое дело!“ И он меня понял. Но представь, Валерка, сейчас с этим Антимонием работает Сева Абдулов, потому что этот Гарик имеет доступ в ЦГАЛИ. Доверенность Марины кончилась, а он продолжает туда ходить…»

Конечно, это субъективное мнение. Возможно, даже слишком субъективное. Но все же.

В реальности, этот самый Антимоний (Георгий Давидович Антимоний — Гарик. — Б.К.), войдя когда-то в притаганский круг как текстолог, вплотную занимался расшифровками текстов Высоцкого. Его расшифровки использованы в спектакле Таганки «Владимир Высоцкий», в «Нерве», во всех публикациях примерно до 1990 года включительно.

Этот «специалист-текстолог» внес в тексты значительное количество искажений… Так говорят те люди, кто знает в этом деле толк.

Почему же после смерти Высоцкого именно история с рукописями стала чуть ли не самым загадочным пунктом его биографии? Ниточка предположений тянется к исторической конкретике. В 1977 году два увлеченных любителя творчества Высоцкого Борис Акимов и Олег Терентьев (ныне покойный) при поддержке администратора театра на Таганке Валерия Янкловича решили сделать подарок к сорокалетию кумира — самодельный сборник его стихов и песен. Подарок получился на славу — целый двухтомник! Высоцкий был поражен, счастлив. «Ребята, все хорошо. Мне нравится, будем работать. У вас многое собрано, но многого нет. И вообще, у меня руки не доходят — как хорошо, что вы занялись. Наконец-то вижу серьезных людей, которые на многое обращают внимание, даже варианты приводят». Видя горящие глаза энтузиастов, Высоцкий дал добро на работу с его рукописями: «Сойдемся как-нибудь, я передам вам тексты — работайте». Ему хотелось, чтобы созданное им не пропало. И однажды после выступления вывалил дома на стол перед ошалевшими от счастья фанатами целую гору своих рукописных творений.