Роджер Долтри - Моя история. Большое спасибо, мистер Кибблвайт

Кроме того, моя маленькая группа отправилась в турне, и впервые за долгое время все работало как часы. Люди приходили вовремя и держали свое слово – прекрасно! С The Who все было далеко не так. Несмотря на то, что мы снова наслаждались музыкой, наши турне проходили со скрипом, потому что кто-нибудь постоянно косячил. Если один человек опаздывал на трансфер из отеля, нам всем приходилось его ждать. Когда такое случается, то весь чертов день идет насмарку. И дело не в том, что я нетерпеливый человек, просто я терпеть не могу опоздания, ненавижу тратить время впустую. Если мы договоримся встретиться в определенное время, а вы опоздаете на полчаса, то эти полчаса моей жизни мне уже не вернуть. Если у вас есть подходящее оправдание: например, вы застряли в лифте или свалились в шахту, то тогда все в порядке. Но если вы просто не можете вовремя поднять свою задницу с постели, то это никуда не годится. Мне нравится моя жизнь, и у меня ее осталось не так уж много, чтобы разбазаривать минуты. Во время турне и так хватает хлопот – без этого ожидания в вестибюлях отеля или в залах вылета из-за того, что один парень не смог собраться.

Поэтому, когда Пит объявил, что мы будет гастролировать с Quadrophenia в традиционном исполнении и с группой, которая не могла вовремя встать с постели, я просто сказал: «Нет». Мы встретились, чтобы обсудить это с Робертом и Биллом. Каждый настоял на своем, и на этом встреча закончилась. Очередной тур, который мог не состояться, просто потому что никто из нас не хотел уступать. Я помню, как ушел с той встречи, чувствуя себя вполне счастливым. Я тогда честно думал, что на этом все и кончится, потому что в этот раз все происходило немного не так, как в остальных случаях, когда возникала пауза. Я наслаждался своими сольными проектами, и по большому счету мне не было нужды продолжать ездить в турне с The Who. К чему терпеть месяцы мучений? К тому же мы уже гастролировали с Quadrophenia в 1996 году, и я чувствовал, что тогда нам далеко не все удалось. Зачем повторять это? В первый раз, когда Пит начал объяснять мне многослойную структуру Quadrophenia в 1972 году, я уцепился за одну фундаментальную идею. В группе было четыре парня, которые представляли четыре грани персонажа – «Квадрофения». Все просто. Когда группа играет на полную катушку, она выражает свои чувства. Вы импровизируете, не имея ни малейшего понятия, что будет дальше, но вы движетесь вместе, инстинктивно, словно стая скворцов. Однако версия 1996 года была совсем не такой. Скворцами там и не пахло. Была только машина, которая тащилась на первой передаче всякий раз, когда мы пыталась переключиться на пятую. Было много лишних вещей, мешающих простой концепции, которая давным-давно отпечаталась в моем сознании.

«Если ты доверяешь мне, то я знаю, как сделать это по-другому», – вот что я сказал Питу, но он сказал: «Нет». Он хотел сделать это с той же командой и в том же виде, что и раньше. Сообщив это, он вышел. Три часа спустя Билл позвонил с удивительными новостями. Пит сказал, что готов сделать все по-моему. Я получил полную свободу действий. Невероятно.

В течение следующих нескольких месяцев я работал с Робом Ли, моим отличным другом, который делал наш сайт. В свое время он позвал Колина Пейна, чтобы отредактировать видео выступлений для «Томми» с группой студентов из Университета Мидлсекса. Работая над Quadrophenia , они придерживались моего простого видения, и все шоу разворачивалось вокруг того, как мы четверо поем на пленку для повзрослевших себя на сцене. Колин и Роб помогли мне обнажить суть. В итоге у нас получилось современное и актуальное шоу. Пит всегда обладал талантом писать вечную музыку, которая никогда не устареет. Но порой ему нужна была помощь в том, чтобы рассказать историю так, чтобы ее смогли понять все.

Мы начали турне в Санрайзе, Майами, 1 ноября 2012 года, и шоу произвело настоящий фурор. В начале, когда играла инструментальная секция, мы поставили кадры волн, ударяющихся о камни. Теперь у нас были все эти архивные кадры, охватывающие последние пятьдесят лет социальных и культурных потрясений, которые перемежались с видео наших выступлений за многие десятилетия. Мне казалось, это была довольно впечатляющая нарезка. Аудитория была со мной согласна. Они в восторге повскакивали с мест во время этой части. И самое главное, Пит понял задумку. Он понял, что мы нашли путь к первоначальной идее. За девять месяцев мы сыграли перед полумиллионом человек в США и Европе. Профессор Мэри Бирд приехала на последний концерт в туре на «Уэмбли» в июле 2013 года и нашла меня, чтобы поговорить об этом монтаже. Она сказала, что мы отлично запечатлели период конца XX века. Получив высочайшую оценку от уважаемого академика, я почувствовал себя по-настоящему счастливым.

В 2015 году я отметил пятидесятилетний юбилей The Who тем, что подхватил вирусный менингит. Тридцать шоу на североамериканском этапе турне The Who Hits 50 ! были отложены. Вместо того, чтобы петь на сцене, я лежал на больничной койке, будучи абсолютно уверенным, что умру. Я звонил людям, чтобы попрощаться. Это был конец, и было очень досадно, потому что после всех усилий мы наконец-то достигли своего золотого возраста. Мы наслаждались собой и друг другом.

Оглядываясь назад, можно предположить, что все пошло не так еще задолго до того ужасного лета. В декабре 2014 года я отыграл шоу в Кардиффе, которое следовало бы отменить. У меня была сильная простуда, но фанаты уже были в зале, поэтому я выступил и испортил свой голос. Мне пришлось приложить уйму усилий, чтобы отыграть тот концерт, и это как-то повлияло на нервы в моей шее. Мы перенесли следующие два концерта, запланированные на стадионе «Арена O2» в Лондоне, на март, и врачи сказали, что я не смогу петь в течение двух месяцев. К февралю я снова начал петь, но мог петь не выше, чем Джонни Кэш. Массажист Фил, человек, который раньше массировал Коби Брайанта, предпринимал все возможное, чтобы облегчить положение, но по мере приближения концертов по-прежнему было паршиво. Фил – один из самых сильных массажистов на планете. У него стальные кулаки и пальцы – вот что требуется, чтобы подготовить мое старое скрюченное тело для сцены. Но даже Филу задача оказалась не по зубам, поэтому он порекомендовал Яна-Яна, доктора из Голландии, которого я немедленно решил вызвать в Лондон на первое шоу на «Арене O2». Я был готов на все ради хорошего концерта. Ян-Ян прибыл в мою гримерную за три часа до начала. Как и большинство голландцев, он был ростом более шести футов, выглядел здоровым и подтянутым и уверенно улыбался. Что отличало его от большинства голландцев, так это то, что он всюду таскал с собой сумку, полную молотков и зубил.