Роджер Долтри - Моя история. Большое спасибо, мистер Кибблвайт

За пределами школы жизнь была в порядке. С родителями я общался мало. Когда я не репетировал с группой, то тусовался со своими друзьями из Шепердс-Буш и старшим двоюродным братом Грэмом Хьюзом. Он не был одним из будущих физиков-ядерщиков. Ученик художественной школы, он стал успешным фотографом и создал множество обложек альбомов для The Who и моих сольных проектов. Куда важнее, что у него в распоряжении было много разных пластинок. Он познакомил меня с рок-н-роллом. От Лонни я перешел к Литл Ричарду и к пятнадцати годам уже был готов сделать свою первую электрическую гитару. Я собирался стать рок-звездой, хотя на пути меня поджидало несколько препятствий.

Через неделю после того, как меня вытурили из школы в Актоне, я устроился на должность помощника электрика на стройке неподалеку от дороги. Это был более осознанный выбор карьеры, чем могло показаться на первый взгляд. Будучи помощником электрика, я с легкостью мог приобрести навыки и прикарманить материалы, необходимые для конструирования электрогитары. И это было прекрасно. Наконец, я был на свежем воздухе, вдали от математики и наблюдал за неудачниками, которые ходили в школу, пока я жил царской жизнью.

Боюсь, я слегка преувеличиваю.

Я зарабатывал два фунта в неделю. Большую часть забирала моя разъяренная матушка, но у меня оставалось достаточно денег на сигареты. Детям они продавались по пять штук. Сейчас нам даже представить такое страшно, правда? Проблема заключалась в том, что я был помощником электрика, а помощник электрика не выполняет работу электрика. Все, что я делал, это сгибал трубы, через которые проходили электрические провода.

Вскоре я понял, что это работа не электрика, а чертового сантехника. Когда вы делаете электрогитару, вам точно не нужно знать, как сгибать чертовы трубы. Вдобавок ко всему за окном стоял март, и на свежем воздухе было чертовски холодно. Через шесть месяцев я уволился, вернулся в агентство по трудоустройству и попросил другую работу. В те дни еще можно было так делать. Парень за столом посмотрел на последний отчет из школы (мрачное, должно быть, чтиво) и в конце концов сказал: «Ты явно умеешь работать руками. Сходи на завод по обработке листового металла в Южном Актоне. Они ищут чайного мальчика». Чайного мальчика? Интересно, а что это? Насколько хорошо нужно работать руками, чтобы суметь подать чашку чая? Однако я сделал то, что мне сказали, потому что увидел некий потенциал во всем этом чаепитии. В конце концов, на заводе листового металла будет металл, не так ли? Наверняка и инструменты там тоже есть. Если повезет, я смогу стать чайным мальчиком, который будет делать электрогитару, пока никто не видит. Поэтому я отправился в Chase Products, фабрику, которая специализировалась на изготовлении компьютерных корпусов, чтобы представить себя в качестве нового специалиста по чаю. «Фабрика» было слишком громким словом применительно к этому месту. Это был видавший виды сарай с большими старыми котлами, которые нам приходилось разжигать каждое утро и весь день топить коксом (твердое топливо, получаемое путем прокаливания каменного угля без доступа воздуха. – Прим. пер. ). Я словно попал в роман Диккенса. С той лишь разницей, что наш сарай был построен из асбеста.

Заправлял процессом старый Фрэнк Альтман, начальник цеха, который по какой-то причине проникся ко мне симпатией. Я и глазом моргнуть не успел, как стал чайным мальчиком-подмастерьем, зарабатывая царскую сумму в четыре фунта десять пенсов в неделю, продавая чай и бутерброды сварщикам и другим работягам.

Работа была связана с некоторой ответственностью. Каждый хотел чего-то другого. Четверть сыра, бутерброд с ветчиной, рулет с беконом. Если ошибешься, то расстроишь сварщика, а лучше этого не делать, потому что другой задачей чайного мальчика было шлифовать сварку. Если сварщик был расстроен, шов получался грубым и неровным – с таким было непросто работать. Но если вы учли все пожелания и сварщик оставался доволен, сварка была гладкой, а вы получали чаевые. Я принимал заказы в начале смены, а затем заходил в какой-нибудь «Магазинчик дядюшки Марко» на углу и покупал все, что мне было нужно. В магазинчике к тебе всегда относились хорошо, потому что твой визит приносил им выгоду. Это была беспроигрышная ситуация.

После месяца чаевых и бесплатных бутербродов я решил, что могу улучшить свое положение. Мне надоело затариваться у Марко. Если я достану булочки из пекарни, ветчину у мясника и сыр в магазине на углу, то смогу сделать свои собственные чертовы бутерброды в кладовке за домом. Они будут свежее, чем у Марко, и я смогу извлечь из этого прибыль. Я организовал свой маленький бизнес, и все ребята были счастливы, потому что «Бутербродная Долтри» получилась даже более профессиональным предприятием, чем «Ателье Долтри». Я был довольно ушлым предпринимателем. После обеда я снимал с себя обязанности чайного мальчика и принимался работать напильником. Мы делали системные блоки для компьютеров размером с грузовик. Конечно, Apple тут и не пахло. Проектирование нельзя было назвать точным. Работать напильником приходилось очень много. Я шлифовал куски металла, а сварщики сваривали их вместе. Залог успеха заключался в следующем: шлифовать надо было так, чтобы ваш сварщик остался довольным, что, как мы уже обсуждали, было ключом к счастливой жизни.

В прошлом я говорил, что время, проведенное в Chase Products, в этом сарае с асбестовым покрытием в Южном Актоне, было самым счастливым в моей жизни. Однако в то же время мне не терпелось убраться оттуда. Оглядываясь назад сейчас, я думаю, что и то и другое было правдой. Это была тоскливая, монотонная и рутинная работа: смена, перерыв на чай, перерыв на обед, потом домой. Все было структурировано. Жизнь была простой и невинной.

Одна из проблем рок-бизнеса заключается в том, что вы никогда не знаете, что вам подкинет судьба. Те несколько лет моей молодости на фабрике были последними, когда в моей жизни хоть что-то было отдаленно предсказуемым. Работать здесь было в радость из-за одной маленькой детали – мы пели. Мы пели ежедневно, целые дни напролет, сводя начальника с ума. Он запрещал нам слушать радио, и я рад этому, потому что тогда мы бы не пели. Представить не могу, как бы все сложилось без этого. Там работали молокососы вроде меня и старшие ребята, многие из которых недавно вернулись из Кореи и войны в Малайе. У нас был подростковый страх, а у них – военный невроз, и мы уживались вместе благодаря песням. Один из парней из малярной мастерской мог блестяще исполнять Синатру и Нэта Кинга Коула. Он был просто великолепен. У него была идеальная подача, поэтому я пел вместе с ним, пока у меня тоже не начало получаться идеально. Мы исполняли весь репертуар The Everly Brothers. У нас был настоящий парикмахерский квартет в этом сарае (стиль популярной вокальной музыки, возникший в начале 1900-х годов в США. Представляет собой ансамбль из четырех, не сопровождаемых инструментами мужских голосов. Название обусловлено тем, что исторически стиль образовался из любительских собраний певцов, которые зачастую проходили в помещении местной парикмахерской. – Прим. пер. ).