Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

Перед сном заходит Галя «принимать зачёт» по гитаре и дарит Гоше пачку «Явы», присланную ей старшим братом…

Во вторник утром писал дневник, лёжа в постели.

На работе долго ждали Влада. Когда ждать надоело, я взялся за ТГ, ибо Коля замучился его запускать ночью. Пока я делал факел и чистил форсунку, пришёл на помощь Ваня и, «пощупав» струю воздуха, решил, что она довольно слаба.

— Вероятно, вентилятор крутится в обратную сторону, — предположил он. — Вчера Яркович подключил к рубильнику ещё одну линию и, возможно, поменял фазы.

Я бегу выключать рубильник, перекидываю провода на пакетнике. Запускаем ТГ, но вскоре в «Свердловске-3» отключили электричество вообще. Что же, остаётся вырубать лоток, вмёрзший в грунт под мешалкой.

…Приехал Влад и обратился ко мне:

— Сейчас наша «мастерица» поедет в город за химдобавками для бетона и за шлангами. Поедешь с ней, поможешь…

— Ну, Влад, какая может быть Ленда? — воспротивился я. — Что я там не видел? 5 часов трястись из-за мешка соли!

— Тогда… — подумал он вслух, — она же едет с шофёром, он ей и поможет…

«Какой сообразительный», — съязвил я про себя, но промолчал.

Во время обеденного перерыва меня упросили спеть новую песню.

— Аккорды я ещё не совсем подобрал, — пытался отвертеться я, но всё же спел.

Когда бетон идёт в лоток

Тяжелою волною,

А над землей горит Восток

Холодною зарёю,

Я грею руки кое-как

И говорю себе: «Чудак!».

Когда бетонная волна

Затихнет под брезентом,

Замонолитится она

Кому-то монументом.

А я обнял тебя, дружок,

С цементом серенький мешок.

— Где продолжение? — последовал вопрос из «зала». — Коротковата песенка…

— Я подумаю над «добавкой», — пообещал я, — если будет вдохновение…

Во второй половине дня поднимаем лоток на подпорку, направляя в следующую ячейку. Для того чтобы вставить его в тепляк, вырезаем в палатке дыру. Странно, но она оказалась больше, чем нужно и Гошке пришлось зашивать её. При температуре -30° шитьё брезента иглой — не большое удовольствие…

Когда пришла вторая смена, «благословляем» её на литьё бетона, хотя электричество ещё не дали.

…Райлин ввалился в бытовку последним.

— Я из-за вас получать «втык» за бардак в комнате, грязный пол, немытые кружки и крошки на столе не собираюсь, — выложил он нам с Гошкой, видимо, накипевшее. — Идите и прибирайтесь!

— А ты верёвку свою убрал? А вёдра после стирки? — попытался я его осадить.

— Верёвка висит на месте, для сушки белья… — с вызовом произнёс он и успокоился.

Идём с Гошкой домой и честим Вову на чём свет стоит за его нахрапистость. При Ветке он заявил, что убираться не собирается, так как здесь не живёт, не ест, а только спит.

— Все это — насилие над личностью! — кипятился Аничкин. — Как я хочу, так и живу!

Но со временем и под моим воздействием («ты не дома, а в советском общежитии») — он пришёл к выводу, что, действительно, «дружочек» старается для нашего блага.

— Но какими методами, Гена? — продолжал он. — Врывается каждый день, давит на психику, как какая-то девчонка!

Так или иначе, решено было прибраться, а пол вымыть с порошком.

Я взял на себя верхнюю часть комнаты, а Гошка — пол. Гигиена уже видела наши старания и, когда пришла с комиссией, недолго думая и не придираясь, поставила нам пять балов.

…Вторая и третья смены выдавали бетон. На это событие как раз приехали «больные» Копель и Владимирский.

В среду после ночной смены Влад остался на трубе, чтобы что-то доделать. Нашему звену он поручил привезти электросварку и наварить на цистерну с водой иглы, как у ежа, для крепления утеплителя. Когда придёт автокран, надо будет поставить на фундамент второй ТГ, а масляный трансформатор передвинуть к ПЭСке.

Кроме того, весь день бегаем по мелочам: я делаю новую муфту к водяному насосу — «старая-то совсем прохудилась», закрываю вновь прогоревшие дырки в палатке, со всеми выбрасываю осыпь из котлована.

После обеда на трубу заехал Влад и «обрадовал»: приехала Малыш.

Затем, у нас «отметилось» высокое начальство с людьми из «Ленгипро».

Только начали с Аничкиным загружать цемент в ящик у мешалки, как привезли цистерну для топлива, и я занялся её установкой с помощью бульдозера. Наполняем эту ёмкость смесью соляры и бензина. Конечно, при этом я не мог не намочить горючим хотя бы один валенок, что чревато переохлаждением ноги. В завершение смены всё же наполняем ящик цементом.

…В общаге, зайдя к Владу, «удивился» неожиданному визиту гостьи, пригласил Малыша к себе. Пока грелся чайник, я достал шампанское, и вскоре завязался вполне дружелюбный разговор. К нам заходили все по очереди, в том числе, Гигиена и Галя, спевшая несколько песен при свечах (напряжение отключали дважды).

…Малыш меня порадовала тем, что у нее «ничего не будет», и опять пыталась соблазнить меня. Я чуть не влип с ней в ту же «сладкую» историю (уж больно проникновенно она ластилась), но вовремя спохватился.

Как бы невзначай она упомянула, что у неё в Риге живет сестра, больная шизофренией. Я не придал этому значения, но в подсознании отметил. Ко всему, она собирается поступать на заочное, чтобы работать где-то рядом со мной. Я попытался отговорить её уходить с дневного отделения и напомнил, что связывать с ней судьбу не собираюсь…

Уложив её в полночь в своей комнате, ушёл к Гошке, который волновался за меня, и, узнав о моей выдержке, на радостях выпил со мной водки.

В четверг встаём вовремя, но к началу смены успеваем только бегом. Третья смена исправно давала бетон, а Влад опять остался после ночной, чтобы что-то доделать, что-то подсказать…

До обеда я вибрировал бетон, сделанный третьей сменой, растаскивал «террикон» по всей площади ячейки.

В обед у нас появилась Малыш. Отобедав с нами, посмотрела уныло на игру в «козла», попрощалась со всеми за ручку, и я пошёл её провожать. Полина, однако, успела спросить её:

— Ты приехала по делу или к «ребятам»?..

После обеда мы собрались гнать бетон, но ничего у нас не вышло: пришлось разгребать осыпь котлована, укреплять стену опалубки, долбить застывший раствор под мешалкой.

…Когда мы с Гошкой начали таскать цемент в ящик, я заметил струйку горючего, ползущую снаружи по шлангу от бака к ТГ. Тут же огонь от форсунки побежал по всему шлангу к баку. Пока я гасил огонь на шланге, загорелась палатка. До конца смены тушил палатку и менял шланг на армированный. Гошка таскал цемент один и ждал с негодованием, когда я кончу «заниматься ерундой»…

Перед нашим уходом домой Влад попросил «не в службу, а в дружбу» сходить в ОГМ и помочь бульдозеристу нацепить отвал к «сотке».

— За 10—15 минут управитесь, — бросил он.