Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 1

Во вторник у ворот ОГМ свирепствовало ГАИ. Чекурин приходит к 8:30 едва живой. От нечего делать берусь за подарочную лампу. На медном листе — будущем плафоне — чеканю беспорядочно её инициалы в большом количестве.

В 11 часов отпросился к врачу. Гаршина послушала мои лёгкие и сказала, что в них ничего не слышно. Рекомендовала греться.

Придя на работу, получаю задание: сделать прицепное устройство к саням для перевозки льда. Понимая, что для этой работы, кроме меня, надо задействовать и сварщика, продолжаю заниматься своей поделкой: устанавливаю патрон в плафон. Вдруг у Омара щелкнул «поворотник», и он направляет меня в помощь Ивану на ремонт «РАФа».

Ставим прокладку на выходной коллектор. Лежим под машиной, снимаем рулевые тяги… Едва дотянул до конца смены: с желудком совсем плохо. Дома сразу лёг болеть.

В 19 часов явилась масса народу: пьяный Выгорнов, Синаев, Глыба… Слушаю пустую болтовню Вовы.

— К свадьбе я отношусь творчески, — куражился он. — Задумал было жениться, а потом передумал…

Ищу выключатель для лампы, пишу дневник почти до двух часов ночи.

…Утром нас будит грохот электробудильника — мощный пожарный звонок, подключённый к будильнику через реле. Мошкин его выключает и спит дальше…

На выходе из столовой меня догоняет Влад и просит приварить ручку к мастерку. Я, конечно, соглашаюсь, но не знаю, когда удастся упросить газосварщика.

…Подхожу к бытовке, а из неё вываливает народ, как дым из трубы. Вяковлев всех выгоняет, и мы идём в кузницу, ибо на улице —32°.

Спрашиваю у Омарова:

— Заниматься своей кабиной или помогать Ивану разбирать рулевые тяги?

— Иди на бульдозер к Алексею Сирицыну. Срочно, — говорит он.

Я понимаю, что особой срочности нет, поэтому иду мастерить свой плафон. Чекурин объясняет, что для сварки медного листа нужна латунная проволока и нашатырь. Значит, придётся крепить плафон к лампе на винтах…

Всё же, сначала помогаю Сирицыну. Отворачиваю гайки крепления катков рычагом из длинной трубы. В работе участвуют Леднев и сам Алексей, потерявший недавно свою шикарную куртку (шотландку) во время могучего загула. До обеда сижу в бытовке, слушаю рассказ зашедшего за болтами Синаева, о том, как он отвоевал в магазине последний радиоприёмник.

…После обеда Омаров отводит нас на ледник запускать насос. Видимо, лёд продолжают заливать водой, увеличивая его объем. Очистили один насос, только взялись за второй — Омаров посылает меня на помощь бульдозеристу Ткаченкову.

Ткаченков направляет меня снять с «какого-нибудь» прицепа подшипник. Омаров находит прицеп, дает ключ 50х55. Я достаю подшипник и несу его Коле. Но он заявляет, что ему нужна ещё обойма подшипника. До 17 часов — безуспешные попытки снять ступицу. С помощью Чекурина удаётся вывесить мост, но сбить ступицу мы смогли лишь с Ледневым, колотя двумя кувалдами. Когда выбили, наконец, обойму подошёл Ткаченков и сказал, что уходит домой…

Относим с Витькой инструмент к бульдозеру, где его брали. Нас встречает его хозяин с заранее выпученными глазами и открытым ртом. Матюги полетели, как только он увидел, что у маленькой кувалды подгорела и обломилась ручка. Мы огрызаемся для порядка и уходим восвояси.

Дома берусь доделывать плафон. Райлин заставляет меня идти за водой к водовозке будто бы сегодня — моя очередь. Я принес два ведра, но больше не пошёл. Мошкин уходит на партсобрание. Гоша рассказывает, как Падикин, Докторов и их мастер вдохновенно пресмыкались перед заказчицей, приехавшей на трубу, — женщиной крупной, красивой и очень серьёзной. Затем, с моей гитарой он уходит репетировать к Горисову.

Я занимаюсь лампой: собираю детали, и к 10 вечера она была почти собрана. Начинаю готовить речь о выступлении Брежнева, напечатанной в газете. Знакомлю Митю с Олегом и оставляю их рассуждать об «идеологии и импрессионистах двадцатых годов».

…Вычитал в КЗОТе статью о том, что переводить сотрудников на другую работу можно лишь на один месяц, к сожалению, поздно…

Отощавший коллега. Утренняя фотопечать. Часы «срезали». «Чудо» -лампа. Речь именинника. Дом «Хи-хи». Могучий «ёрш». Посетители больного. Бампер «Магируса». Поиски ключа.

…Подъём в четыре утра. Чай с маргарином, дневник — до 6:40. Гремит будильник, кто-то его выключает, и в салоне по-прежнему — тишина и сопение. Первым поднимается Гоша. Когда я уходил, Лёшка лежал, но с открытыми глазами. Володя совсем не реагирует на будильник.

На улице Владимирский подсказывает:

— Помог бы своему коллеге, а то он совсем отощал, одна борода осталась.

Захожу за Лёней. У него стоит фотоувеличитель «Крокус» (из «Главмосстроя»), лежат фото, недавно снятые в походе, и повторы старых снимков. Сопровождаю его в столовую…

На работе, из руководства — один Омаров.

— Что ты тут делаешь? Должен быть там, — кивает он в сторону ворот.

Не рассуждая, иду на ледник. Помогаю выбить Коле и Вите обоймы подшипников из ленивцев бульдозера. Начинаю снимать пускач. Ещё надо было поставить прокладки к системе охлаждения, поменять карбюратор на пускаче. Греться ходили к костру внутри ледника. Уже по застывшему ледяному полу ползал «Катерпиллер» и ковырял клыком лёд и землю под столбы. Плотники же работать не особенно торопились.

К обеду мы свою работу закончили. В бытовке сварщиков взял защитный колпак от баллона. Обстучал на нём плафон, и он приобрёл цилиндрическую форму.

Во второй половине собираю пускач, ставлю на него карбюратор. Пускач заводится сразу. Пока Коля терзает дизель, мы с Витей берёмся за гусеницу.

Омар даёт новое задание: переставить прожектор с одного место на другое. Спрашиваем Чеботарёва о наличии электрика, который должен бы это делать, но он о нём первый раз слышит. Матёрый, сидя в кузнице, страдает, от безделья. В 16 часов можно было идти за зарплатой, но я не пошёл. Сидим в кузнице, считаем, кто сколько часов отработал.

…С Лёней договариваюсь печатать ночью. Дома никого нет, крашу лампу нитрокраской и собираюсь спать, но не успеваю: в 1:30 я должен быть у Лёни. Степанов сидит с бумагами, просит подождать ещё. Я соглашаюсь ждать ещё час и ложусь спать. Он будит нас — через два. Готовимся к печати до четырёх. Лёня печатает себе и глянцует, я ассистирую. Ближе к утру печатаю свои фото с Нового года в одиночестве…

В 7:40 захожу в свой вагончик. Все уже проснулись, но, как всегда, выясняют, когда звонил будильник, сколько времени точно, ищут виноватого. Я уверяю, что виноват лишь тот, кто не завёл будильник. Съедаю два яйца, кусок сырка с чаем.

На работе, в бытовке — галдеж. Сашка Гаврилов с «Беларуси» ставит ультиматум Вяковлеву.

— Часы посрезали, наряды не дают, — говорит он. — Да и какие могут быть наряды, когда работа такая, что больше стоишь: грузить лёд в ящик и ждать, пока «Кировец» его отвезёт!.. Или возвращайте почасовую, или я ухожу…