Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 1

…Утром в 7 часов беру открытки и бегу на автобус, а он не торопится. Только, когда пришла кассирша «Аэрофлота» и дала добро, мы трогаемся. На почте обегаю все двери, — никого нигде нет. Сую открытки в почтовый ящик. Обратно — на попутном «Магирусе» — до развилки. В столовой занимаю очередь и иду в отдел кадров.

— Составил приказ вчера и отдал его Алине, — «порадовал» Серёгин. — Зайди в 9, когда она придёт.

— Да? Ну, тогда мне надо идти на работу, — сказал я и подумал, как у них всё «согласовано»!

…В кузнице главный рассказывает, как ночью поймали машину за забором, причем вор с запчастями удрал.

— Пишите, ребята, кому чего не хватает, — предлагает он. — Сколько нужно магнето?..

Боря просит написать про стартёр для ЗИЛа и про стёкла на габаритные огни. Я напоминаю о своей машине:

— Можно написать про крестовины?

— Нет, этого нельзя, — отрезал начальник…

Получаю от него задание помочь Коле, а после обеда — браться за кабину.

С Колей мы быстро поставили амортизатор, я собрался идти в отдел кадров, но призадумался. На ту беду прибежал Омаров.

— Ты чего не делаешь кабину? — набросился он.

— Так послали же к Коле! Закончу с ним, тогда займусь кабиной…

Главный даёт нам в помощь сварщика Витю Авдеева. С ним мы ворочаем кабину.

— Нам не нужны никакие жестянщики, — твердит Вяковлев. — Тут все просто: варите понемногу…

До обеда сварили два шва.

Обедал дома Лёшкиной консервированной колбасой. Пытался вздремнуть, но Гоша предложил чай с шоколадным маслом, и я не устоял. Вовка, ожидая появления на прилавке финской куртки, ещё не вернулся из магазина.

На работе Витя кое-что варит, входит во вкус, но ему, как и мне, многое не понятно. В 15 часов он откладывает горелку.

— Варить неохота, — бросил он. — Пойду за брезентовым костюмом. Продолжим в 16 часов!

Я решил сходить в «особняк» к Люде, но, не дозвонившись ей в редакцию, возвратился к кабине. Попробовал заваривать трещины в тонком железе сам, но лишь прожёг дырку. Получаю потом выговор от сварного:

— Сгорит горелка, и не заметишь! А стОит она!..

Работаем до 16:45, и я ухожу домой.

Райлин приходит в новой куртке, но озабочен проблемой: ему предстоит объяснить Степанову, как он из-за куртки прогулял работу. Вожусь с подарком от женщин ОГМ — электробритвой, делаю тонкую отвертку, чтобы разобрать и посмотреть, почему из подарка идёт дымок. Лёшка кормит меня яичницей с колбасой. Просит вписать в его удостоверение стропальщика «четвёртый разряд». Гошка ложится отдохнуть перед репетицией…

Светка не пускает Лёшку к Вале Селивановой на свадьбу, и он уходит со скандалом. Нонка Половинко пьёт у нас чай и поручает Светке узнать о «вторых подъёмных». Рассказывает мне о своей маме. Она у неё кондуктор в троллейбусе, «то есть — контролёр». А брат её — громила, — выше и толще Синаева. За драку сел в колонию.

В 8 вечера заходит Вова за гитарой.

— Почему не в клубе? — спрашивает наигранно строго.

— Я болею. У меня продолжается насморк с левой стороны.

— Я тоже болею, но кто поверит?..

В 21 час заходит Синаев и спрашивает для порядка, где Лёшка.

— Он на свадьбе Валечки… — сообщаю я.

— Ну, тогда я у вас хоть газетки почитаю, а то моя пи*да ничего не приносит.

С этого момента я пытаюсь заснуть. Но несколько раз забегает Виктор, нервничает, спрашивает каждый раз, как жизнь, кто чем занят. Наконец, забирает ведро воды и уходит.

В полночь — я у Адонина в предвкушении печати. Он, как всегда, тянет «резину». В первом часу печатает снимки передовиков для Красной площади, потом — тренировку Виктора в проруби.

Степанов, видя мои страдания, угощает свежим чаем. Наконец, сажусь печатать и я.

— Только 5—10 снимков, не больше, — просит Лёня.

Меня тошнит и мучает странная одышка. Что за чай мы пили? Влад тоже не может заснуть целый час, просит разбудить его в 3 часа.

…Печатая фото, я высказал идею о создании фотолетописи отряда. Лёня только поиздевался над этой идеей… К пяти утра мы отглянцевали все снимки, и я ушёл спать.

В среду 3-го на работе меня опять не замечают. Идёт маленький скандал на высоком уровне. Осимчук и Сученко считают, что подъёмные краны распределили неправильно.

— Как написали разнарядку, так я их и отдал, — говорит главный механик.

— Сейчас поедем по объектам, — заявляет главный инженер. — Где кран простаивает, там и заберём.

Шелков выскакивает из бытовки обиженный и — к главному механику:

— Ну, давайте, давайте мне ЗИЛ, раз К-161 занят. Давайте всё, что вам не нужно!

…Я слоняюсь по двору. Омаров излагает план:

— Сейчас Чекурин должен отрезать бензорезом лист железа, чтобы сварить расширительный бак для отопления дома Сученко, а потом займется кабиной.

Однако, сначала Чекурин заводит с Удяковым САК, потом меняет на нём аккумулятор до 10 часов. В 10 исчезает, как оказалось, — за пропановой горелкой. Появляется в 11 часов. Я с Витьком рихтую кабину, но Чекурин посылает меня за метром в слесарку. Пети в слесарке не нахожу и присоединяюсь к слушателям смрадных анекдотов.

Собрались: экскаваторщик, усатый и Костя Матёрый. Костя откровенничает о том, как однажды упросил соседку отдаться, посулив ей пять рублей, но использовав её в меру своей похоти, так и не расплатился. Толик — о своём друге, который в школьные годы жил у учительницы и соблазнил её. Костя добавил анекдот о муже, который любил помогать тёще…

Метр мне никто не даёт, и Омаров выпрашивает у Жука линейку вместо метра с условием, чтобы я тут же её вернул. Начинаю размерять железо. Когда спрашиваю у Чекурина, сколько нужно добавить на шов, выясняется, что в записке накарябаны другие размеры. Черчу камнем на железе контур, а Авдеев пробивает его зубилом. Наконец Чекурин начинает резать железо, но что-то у него не получается, и до обеда он так ничего и не сделал.

Дома Лёшка пичкает меня глазуньей с жареной колбасой, но я отказываюсь, будто есть не хочу.

С обеда я опаздываю на 20 минут, так как обрезал фотографии и заряжал в аппарат плёнку. Снимаю в ОГМ всех подряд для сборной виньетки к восьмому марта. Старался снимать незаметно, но бульдозерист-балаболка всё же увидел.

— Ах ты, композитор, — поддел он. — Да у меня таких фотографов полный вагон!

Многих удаётся снять незаметно, но больше в профиль. При этом успеваю возиться с кабиной. Приходят оба главных.

— До сих пор железо для бака не разрезано?! — удивляется главный инженер. — У меня же дома сейчас сварщики работают и ждут!

— Ну, что я могу сделать? Не режет горелка и всё, — бормочет Чекурин.

— Скажи, что не хочешь. Давно бы уже сходил в РПБ на гильотину.

— А что, я знаю там кого-то что ли?..

Начальники уходят в РПБ договариваться о кройке железа. Мы варим в кабине все мелкие швы по указанию Вяковлева.