Ефросинья Бондарева - Иной судьбы я не желал...

В произведениях романного плана (литературное оно или кинематографическое) эпоха предстает в широком охвате, разноплановом отображении. Время своими конфликтами и ка­таклизмами вмешивается в личную жизнь персонажей, часто определяя ее ход вопреки логике развития характеров. Одно­временно конфликты реальности способствуют и проявлению этих характеров. Переплетение общего и личного, неразрыв­ная их связь - отличительная особенность эпического творче­ства Ивана Павловича Мележа.

Литература, по его убеждению, "пишет историю человеческого духа, историю человеческой жизни"... Судя по всему, этой же точ­ки зрения придерживался и Виктор Туров. Его главной заботой было выкристаллизовать судьбы главных и неглавных персона­жей, а через них показать народ во времени. "Полесская хрони­ка", как свидетельствует И. Мележ, родилась не в случайных ко­мандировках, а в сердце. Это же можно сказать и о работе В. Ту­рова. "Суровые природные условия, - писал И. Мележ, - выкова­ли людей с замечательными характерами: трудолюбивых, терпе­ливых, с особым пониманием мира и человеческим достоинст­вом. Эти отрезанные от городов болотами люди имели свою куль­туру, среди них были талантливые мастера своего крестьянского дела, своеобразные философы".

В обилии персонифицированных и обозначенных отдельными чертами линий экранных дилогий центральное место занимают судьбы Ганны Чернушки и Василя Дятла. Еще подбирая исполни­телей ролей, Туров знал, что если ему удастся провести эти ли­нии в приближении к роману и "осенить", как он говорил, чем-то своим, картины состоятся как художественное явление.

Мележ более всех своих героев любил Ганну, отдал ей луч­шие краски своей писательской палитры. Прекрасной, гордой, способной на сильные чувства, красивой физически и духовно видел ее и кинорежиссер. Исполнительницу этой роли он ото­брал из множества претенденток. Лена Борзова, горожанка по рождению, только что перед тем окончила театральное учили­ще имени Щукина, работала в театре на окраине Москвы, в кино играла лишь эпизоды. На пробы приехала с желанием убедить режиссера, что это именно ее роль и судьба. Юру Казючица, артиста того же театра, предложил Турову вызвать на пробу хорошо знавший его Борис Невзоров, которого режис­сер уже выбрал на роль Евхима. Во время проб Юра Казючиц был несколько скован в образе Василя, но уж очень походил на него внешне - белобрысый, с голубыми глазами - "вылитый полешук". Туров сказал, что верит в этого актера, поможет ему "разыграться", войти в образ мележевского героя.

Интуиция не подвела режиссера. В туровских картинах-"хрониках" и Ганна, и Василь совершенно новые для белорус­ского кино характеры-образы. Лена Борзова открывается ос­новными чертами своей героини уже с первых эпизодов филь­ма. Дочь бедняка - гордая, с достоинством, острая на язык. В хрупкой фигурке актрисы чувствуется внутренняя сила, дер­зость. Василь (Казючиц) в первых сериях фильма на ее фоне менее выразителен (даже закрадывалось сомнение: а за что эта незаурядная девушка полюбила заурядного парня?). Но от серии к серии артист набирал силу, характер становился сложнее, за внешней скромностью открывалась натура слож­ная, раздираемая желанием обрести свой участок земли, креп­кое хозяйство и безоглядной любовью к Ганне.

Драму их взаимоотношений определило время с его классо­выми противоречиями. Однако классовые характеристики доминировали в советском искусстве в 20-30-е годы. Воссозда­ние на экране событий тех лет осуществлялось в 80-е годы, когда акценты в искусстве изменились. Особенности "полес­ской хроники" в том, что, как справедливо писал А, Адамович, - "каждый человек, если уж попал в "фокус" писательского взгляда, интереса, - это человек живой, с ощутимой проекцией в реальную жизнь, за рамки романа".

Почти каждый из героев романа, которые попали в "фокус" Турова - сценариста и режиссера, имеет основную линию раз­вития - будь она растянутой во времени или короткой, преры­вистой. Наиболее объемными, в развитии предстают, конечно, Ганна и Василь. У каждого из них своя мера любви (и не только друг к другу, также к месту, где родились и выросли, к непо­вторимому краю), формы ее проявления. Ганна вышла замуж за Евхима не только под напором мачехи и с молчаливого со­гласия отца, считавших, что богатые Глушаки помогут им вы­рваться из нужды. У гордой и независимой девушки обидой засели в душе трусость и нерешительность Василя (он показал прятавшимся по лесам бандитам-маслаковцам хату Грибка, участвовавшего в переделе земли, никак не решался жениться на беднячке). Ганна вышла замуж за Евхима из протеста, а еще, наверное, льстило ей внимание этого "крутого" парня. Артист Б. Невзоров в соответствии с режиссерским видением показал молодого Глушака неодноплановым: привлекателен внешне, настойчив в ухаживании. И есть еще существенная характеристика этого героя: он в разладе с самим собой, не находит места, которое бы его удовлетворило. Евхим видный и ладный, Василь "тихоня", а тоска по нем гложет сердце Ганны.

И оба они птицами летят на запретное свидание. Когда же Ганна убеждается в жестокости Евхима, отсутствии настоящей любви, уходит из дома Глушаков и вообще из деревни Курени.

В школе в Глинищах, куда она пошла к знакомой учительнице, Ганна переживает многое из того, что еще более закалит ее характер.

Уйдя из Куреней, отвергнув предложение Евхима вернуться, Ганна остается со своей тоской по чему-то чистому и светло­му. Лена Борзова все это "отыграла" с необыкновенной есте­ственностью.

В последних сериях экранизации она спрашивала у режис­сера-постановщика: "Кого же я теперь люблю?.." И сама отвечала: "Все еще неугасшую мечту, она дает моей Ганне силы жить". Где же она, эта мечта? Ни Мележ, ни Туров не дали на это ответа...

Щедро использованы в фильмах речевые характеристики. Они точнее очерчивают персонажи, чем все другие компонен­ты. Сериал создавался на белорусском и на русском языках, в таком виде он и выпускался на экран. В русском варианте язы­ковой колорит передан не в той степени, как в варианте бело­русском. Тут автор-режиссер не выдержал меру включения ме­стного колорита, белорусские обороты в ряде случаев звучат на русский манер.

Почти все рецензенты фильмов "Люди на болоте" и "Дыха­ние грозы" касались этой проблемы, активно ее обсуждали пи­сатели, присутствовавшие на премьере в республиканском Доме литераторов. Никто из выступавших не отрицал, что по­смотрели талантливое кинопроизведение, уважительное по от­ношению к Ивану Павловичу Мележу, с многими яркими образ­ами. Но вот язык, на котором они говорят, писатели не приня­ли. Янка Брыль, один из выдающихся стилистов в нашей лите­ратуре, назвал его "трасянкай", которая снижает культуру эк­ранизации. Были упреки в адрес режиссера и оператора за излишнюю яркость красок, "социальную приглушенность" кон­фликтов, любование этнографией края.