Йозеф Рыбак - «Иду на красный свет!»

У нас бывало, что поэты вместо полных, богатых жизненных переживаний предлагали нам поэзию, в которой зачастую лишь изображались революционность, внимание к политике, актуальность. Однако подобное может случаться и впредь, если поэт только внешне изменяет свое отношение к действительности, если он будет обращаться, например, к любовной поэзии лишь в надежде уберечься от серости и однобокости.

В нашей поэзии существует до сих пор и еще одна опасность, вытекающая из ошибочного представления, будто борьба за новую жизнь уже давно позади, будто времена боевой поэзии уже ушли в прошлое, будто поэтом-борцом мог быть, например, только Пабло Неруда, будто боевая поэзия могла родиться лишь в странах, находящихся под игом, будто у нас все уже завоевано и наш путь к социализму требует не борцов, а лишь тех, кто воспевает победу, будто конфликты в нашей жизни ограничивались только мелкими недостатками и трудностями, которые мы преодолеваем.

Нам хорошо известно, что боевой дух искусства — в его правдивости и что художник во всей широте и глубине должен знать правду жизни. Такую правду жизни переживал всем сердцем, чувствами и разумом Иржи Волькер. И сердце, чувства, равно как и свое убеждение коммуниста, вкладывал он в поэзию. Поэтому в ней он предстает как человек глубоко гуманный, со всем своим эмоциональным богатством, поэтому он развивал свою образность, свое поэтическое искусство, желая создавать искусство поистине новое.

Всем этим Волькер чрезвычайно близок нашей современной поэзии. Поэтому особенно нашим молодым поэтам может быть очень полезно, если они будут учиться у Волькера и изучать его. Точно так же Волькер может быть учителем и нашей молодой литературной критики. Прежде всего это касается мужества и смелости, с какими он сумел теоретически сформулировать основы революционного искусства, творчески развивал теорию социалистического искусства, всегда мог увидеть в искусстве его основные черты.

Но как учиться у Волькера? Это вопрос более широкий. Это вопрос о том, как вообще учиться у мастеров литературы. Здесь до сих пор много неясностей. Молодые критики и молодые поэты порой сетуют: «Нас никто не учит. Наши учителя мало обращают на нас внимания. Они должны бы нам больше помогать». Часто ссылаются на то, что Иржи Волькер имел великолепного учителя в лице Зденека Неедлы, а Юлиус Фучик — в лице Ф. К. Шальды, что учителем обоих был также поэт С. К. Нейман. Это верно! Но не надо полагать, будто Зденек Неедлы давал какие-то уроки Иржи Волькеру, а Ф. К. Шальда — Юлиусу Фучику. Бесспорно, опытные писатели и литературные критики должны помогать молодым. Но разве не предлагают они эту помощь прежде всего своим творчеством? Фучик учился у Шальды, Неедлы и Неймана, прежде всего изучая их идеи, их творчество, и именно так учился и Иржи Волькер. Такое глубокое понимание творчества учителя и проникновение в дух его творчества и есть та настоящая учеба, плодотворная и творческая, которая приносит пользу.

Бесспорно, нынешняя литературная молодежь имеет в этом смысле гораздо больше учителей, чем это было раньше, в прошедшие времена.

Поэтому можно учиться у Волькера и нужно учиться у Волькера. Конференция, посвященная творчеству Волькера, показала это со всей настоятельностью.

1954 г.

В 1970 году Иржи Волькеру исполнилось бы семьдесят лет. Он умер в двадцатичетырехлетнем возрасте от пролетарской болезни — туберкулеза. Почти полстолетия прошло с той поры, когда журналы «Червен», «Пролеткульт» и газета «Руде право» публиковали его стихи, которые звучали буквально на всех собраниях коммунистов. Не было другого поэта, который имел бы столь громкое имя среди рабочих, как Иржи Волькер. Были, правда, и другие молодые поэты, которые шли тогда его путем, например Ярослав Сейферт, А. М. Пиша, но Волькер с точки зрения художественной и идейной был наиболее зрелым из них, глубже понимал сущность марксизма и лучше всех выразил свое революционное убеждение в поэтических произведениях, имеющих непреходящую ценность. Стихи Волькера, родившиеся из глубоко пережитого, были простыми, ясными, удивительно проникновенными, честными; они отличались свежей поэтической образностью, чисто волькеровской, отображали поистине новую действительность, близкую людям, и потому привлекали к себе внимание.

«Это был ваш поэт, товарищи, о котором вы не можете и не имеете права забывать» — этими словами С. К. Нейман закончил в 1946 году свое предисловие к книге избранных произведений Волькера, предназначенных для широкой читательской аудитории.

Как метко это сказано!

Волькер действительно был поэтом рабочих, пролетариев, революционных масс трудящихся. Он вышел из мещанской семьи, довольно состоятельной, но мещанином не стал. Всем своим существом поэта он был связан с революционным рабочим классом и отдал свой незаурядный талант его борьбе.

Это было полное отождествление себя с революционным марксизмом, с ленинизмом, с коммунистической партией; Волькер отвергал любое извращение научного социализма, любой мелкобуржуазный утопизм. Даже тогда, когда он не был достаточно философски образован, он полемизировал с утопистами, фантастами и романтиками, мечтавшими о революции как о каком-то чуде, которое установит рай на земле и приведет к тому, что из мира исчезнет все дурное, а каждый человек станет святым. Он возражал таким мечтателям, говоря, что тогда трудящемуся люду не оставалось бы ничего иного, как умереть или отрубить себе руки, потому что не было бы ни работы, ни жизни.

Он не гонится за химерами:

«Фабрики стихами, к сожалению, не социализируешь. Экономическую революцию с их помощью тоже не совершим и не будем пытаться этого сделать. Но коль скоро мы взываем к сердцу, то стремимся, чтобы наш голос не угас в нем, а, пройдя сквозь сердце, дошел бы до самых мозолистых кулаков. Сердце стало сегодня образом слишком абстрактным, и мир, в общем-то, не особо придает ему значение».

Таков был ответ Волькера тем, кто отбрасывал научный марксизм и превозносил в противовес ему революцию сердца, то есть так называемый «социализм», вернувшийся к нам полстолетия спустя под новыми лозунгами вроде «социализма с человеческим лицом», «демократического социализма» и т. д. Для Волькера это уже в его время казалось туманным. Он стоял за социализм, опирающийся только на Маркса и Ленина, потому что только такой социализм переходит от теории к жизненной практике.

Просто удивительно, как всего лишь двадцатилетний Волькер высказывает свое мнение об абстрактном социализме, отвергая его, поскольку под ним каждый может представить себе что угодно, и именно этим подобный социализм в конечном счете приемлем для врагов социализма: