Джейн Биркин - Дневник обезьянки (1957-1982)

Июнь

Я купила Сержу надувную куклу. Это был щедрый подарок, потому что за те же деньги я могла приобрести наручники и целый дамский эротический набор. У меня было всего 100 франков, потому что накануне старуха-цыганка выманила у меня 250 франков. 150 – за гадание по руке и еще 100 – «чтобы сердце успокоилось». Я не могла отказаться, потому что постоянно беспокоилась из-за Сержа. В результате она нагрела меня еще на сотню. Мы обедали с Авой, а потом пошли на рю Сен-Дени купить соломенную шляпку, которую так и не нашли. По соседству с бутиком располагался секс-шоп. Мы заглянули туда, и Ава назвала мое имя. Продавец окинул меня недоверчивым взглядом: он решил, что нас снимают скрытой камерой. В витрине я увидела одну штуку – мечту любой женщины! Это были кожаные трусы на заклепках, из разреза на которых выглядывала розовая задница. Я залилась краской и уговорила Аву спросить, сколько это стоит. Продавец ответил, что пока не знает цену, но это очень дорогая вещь, потому что трусы сделаны из натуральной кожи. Я сказала, что согласна на любую цену, и предложила 100 франков. Он открыл витрину и достал это сокровище, чтобы я могла рассмотреть его во всех подробностях. «Прелесть, – сказала я. – Сможете упаковать мне это в подарочную бумагу?» Мне не хотелось, чтобы моя покупка выглядывала у меня из корзины. Стоявшая здесь чернокожая проститутка поинтересовалась у Авы, зачем мне это надо. Пока они хмыкали и фыркали, я с недоумением увидела, как продавец вынимает из трусов задницу. «А что же я туда положу?» – огорченно спросила я, вызвав взрыв хохота со стороны каких-то потасканных мужиков, которые стояли возле полки с порножурналами и внимательно прислушивались к нашему разговору. Оказалось, это мужские трусы, а надувная задница сделана из каучука. «Как жалко», – посетовала я, ввергнув Аву в смущение. Чтобы не выглядеть дилетантками , мы осмотрели витрину с наручниками и вторую – с цепями. Каждый предмет стоил по 100 франков, но ни один не вызвал нашего интереса. Никаких тебе крюков, чтобы вбивать в стену или прикручивать к спинке кровати, никаких замков со сложным запорным устройством, чтобы Серж приковал меня и оставил умирать… Для фанатов латекса у них было только несколько надувных кукол. В итоге мы попрощались с продавцом, который по-прежнему хранил уверенность, что вся эта сцена была подстроена, и сказал, что обожает мои фильмы. Мы пожелали хорошего дня чернокожей проститутке, беседовавшей о чем-то с долговязой блондинкой, и ушли раздосадованные. У меня все еще оставались мои 100 франков, и я так ничего и не купила. Поразмыслив, мы с Авой заглянули в другой секс-шоп, и там я прямиком направилась к надувным куклам. Я немного поколебалась, чему отдать предпочтение – кукле или дамскому эротическому набору, но решила проявить благородство и позаботиться о Серже. Я вручила свои 100 франков китайцу, который оказался японцем и объяснил мне, что кукла сделана в Японии, и с пакетом под мышкой прыгнула в такси.

Дома мне стоило неимоверных усилий не проболтаться о том, что у меня в сумке лежит «безотказная любовница». Я дождалась, пока кончится матч по теннису и фильм, который Серж сел смотреть после него, и только тогда сказала: «Иди в спальню. У меня есть для тебя подарок». Кукла была сущий кошмар: розовая, с крашеными волосами. Я подумала, что она будет чуть презентабельней, если ее надуть, и взялась за дело. Процесс надувания сопровождался громким шумом. Возилась я не долго, хотя время от времени приходилось делать перерыв, потому что меня душил смех. Надутая она была еще отвратительней. Резиновая уточка выглядела бы соблазнительней. Ростом она была метра полтора, страшная как смертный грех и при этом чрезвычайно респектабельная: почти без груди, с плоской задницей, в одежде и с таким выражением лица, от которого бросало в дрожь. От нее воняло пластиком. Когда я показала ее Сержу, он пришел в ужас. Мы с ним долго смеялись. И правда, трудно вообразить себе нечто столь же отталкивающее, как эта кукла. Чистое мошенничество. Я сказала, что вряд ли решусь пойти и потребовать назад свои деньги. Серж умолял меня сдуть это страшилище. Не хватало еще, чтобы в нашей постели лежал резиновый труп и чуть ли не подмигивал: «Чего изволите?» Мы сдули ее вместе. А если почитать, что они пишут на упаковке! Короче говоря, меня в очередной раз провели, и не думаю, что меня одну. Наверное, такими штуками пользуются только какие-нибудь одинокие старики…

В тот же день, в 1:30

Серж работает. Через два месяца ему надо сдавать книгу, и он пишет без передышки. Это история парня, который становится знаменитым артистом и сочиняет стихи, испуская газы. Чтобы их записать, он пользуется прибором для снятия электроэнцефалограммы. В конце концов он умирает во время операции, потому что при контакте электричества с кислородом и водородом происходит взрыв.

15 июля

Вчера вечером мы с Сержем водили детей на празднование 14 июля. Он предложил замечательную идею: отправиться ужинать в ресторан на Эйфелевой башне. И правда, представление было интересное. Один артист при помощи рук показывал театр теней, другая артистка с завязанными глазами угадывала, какой предмет вы прячете за спиной. Шарлотта, как всегда, зажала в ладошке деньги. Мы как раз вернулись от мамы Сержа, у которой пили чай, когда Серж сказал, что ему удалось забронировать столик. Мы не успели даже переодеться. Серж был в шикарном костюме и при галстуке, что немного компенсировало наш с девочками вид – мы были в джинсах. В 22 часа начался салют, а мы были совсем близко и отлично все видели. Поймать вечером такси оказалось невозможно, и нам пришлось возвращаться пешком.

Серж работает над книгой «Реактивный человек» и почти не выходит из спальни, поэтому я теперь чаще всего пишу здесь. Надеюсь, что на выходные мы поедем в Нормандию, отметим день рождения Шарлотты и заодно подпишем документы на мой дом. Я хочу его сфотографировать, чтобы потом мечтать в свое удовольствие, каким он станет.

Завтра иду покупать одежду для фильма Бенаюна [151] «Серьезный, как удовольствие». . Съемки начнутся через месяц. Думаю, Серж все-таки отпустит меня с 1 августа в Англию. Я ходила в консульский отдел, чтобы оформить паспорт Шарлотте. Сказали, будет готов через неделю. Вот что значит старые добрые британские порядки! Достаточно вспомнить, что я шесть лет ждала, когда мне предоставят вид на жительство в Париже… Завтра иду к врачу. Вид на жительство мне продлили еще на пять лет.

22 июля

Вчера Шарлотте исполнилось 3 года. Мы были в Довиле, устроили пикник на лужайке, прямо напротив моего кукольного домика. В Довиль мы приехали в субботу утром, и это чудо, что мы здесь. У меня чудовищно болело горло и раскалывалась голова, но за нами заехал Жан-Франсуа Б. из Jour de France и отвез нас на вокзал. Мне было неловко все отменять, и мы все же уехали. Серж, который сильно кашлял, Кейт, Шарлотта, Нана, Жан-Франсуа, Люк – фотограф – и я. Сначала лил страшный дождь, но потом выглянуло солнце. Мы пообедали в ресторане на пляже, отбиваясь от охотников за автографами. Кейт успела дать кому-то свой, пока я не схватила ее за руку! Леона Зитрона растрогало, что я, прочитав его статью, написала благодарственное письмо, и он заплатил за наш обед и прогнал парня с фотоаппаратом, который нас снимал. Он кричал, что парень в сговоре с рекламодателями и снимает коробку сигар у него в руке. Он даже вытащил пленку у него из аппарата – обыкновенного любительского Instamatic. У меня самой точно такой же, и я сильно сомневаюсь, что несчастный парень работал на рекламщиков. Чем-то Леон напомнил мне Бардо в Альмерии. Он всех вокруг подозревает в интригах и заговорах против себя. По-моему, у него бред преследования. Бедолага-фотограф нисколько не походил на бандита и только приговаривал: «Я хотел сфотографировать артистку!» Он хотел сфотографировать меня!