Шэрон Лоуренс - Джими Хендрикс, Предательство [Интимная история преданной музыкальной легенды]

Его глаза блестели, он замолчал, потом продолжил:

— Знаешь, мне нравился Эрик Клаптон. И венцом счастья я считал однажды сыграть с ним час–другой! Играть любое, что пришло бы на ум, что сделали бы наши пальцы…

Дни после выступления Cream Хендрикс провёл, репетируя с Ноэлом Реддингом, а Час рыскал в поисках ударника. Эйнсли Данбар оказался очень сильным претендентом, однако, когда Час услышал, что его близкий друг Джорджи Фейм сменил состав своей группы и Джон Мичелл ушёл из Blue Flames, он позвонил Мичу, они ведь были из одного круга музыкантов. Ему — худощавому, светловолосому, с каким–то своим особенным шармом — было всего девятнадцать, но он уже был состоявшимся музыкантом, ветераном сцены. Ребёнком он посещал театральную школу, снимался на телевидении, и был талантливым чечёточником. Но теперь одна музыка полностью завоевала его сердце, стала его страстью.

И ни Час, ни Джими долго не могли выбрать между Эйнсли Данбаром и Мичем. Но времени на раздумья у них не было — на следующей неделе начинались гастроли вместе с Халлидеем. Час нервничал из–за репетиций, но не в его привычках было предаваться панике.

— Мы все думали, что Эйнсли хорош, да и Мич — тоже. Ничего кроме монеты мне на ум не пришло. Выпало Мичу.

— Час знал, что Джорджи Фейм никогда бы не расстался с хорошим ударником, и я не был уверен на все сто по поводу Мича, — рассказывал мне Джими. — Несколько раз он поиграл с нами, с Ноэлом и мною, и меня не покидало чувство чего–то упущенного. Но я глубоко ошибся на его счёт, потом только выяснилось, что Мич настоящий маленький монстр ударной установки. На наших первых концертах он выкладывался на полную. Помню, стою на краю сцены и, вдруг, мои уши поворачиваются на 180 градусов. Мич — король точного энергичного удара.

— Ещё, что хочу сказать о Миче, — сказал Джими, — это то, что он познакомил меня с Джимом Маршаллом, который был не только экспертом среди ударных инструментов, но оказался именно тем парнем, который конструировал лучшие в мире гитарные усилители.

Знакомство с Джимом стало для меня решающим. Всегда приятно поговорить с человеком, который болеет за качество звучания. В тот день Джим внимательно меня выслушал и ответил на все мучившие меня вопросы. Я люблю свои усилители Маршалла, я — ничто без них!

Район Сохо Западного Лондона — сердце музыкального бизнеса. Различные рестораны, стрип–клубы, частные игровые заведения, пластиночные магазины и пабы обслуживали разношёрстную клиентуру в своих старинных богемских помещениях. Контору Майкла Джеффери на Джеррар–Стрит можно было найти по небольшой табличке на входной двери — "Anim Ltd." Ещё с тех пор как там была основана штаб–квартира группы Animals. Именно там 11 октября 1966 года Джими, Ноэл и Мич собрались на необычную встречу с Джеффери и Чандлером.

В свои тридцать три Майкл Франк Джеффери, уроженец Южного Лондона, был на вершине своей успешной деловой карьеры. Он был владельцем клубов в Ньюкасле и Испании, и приличного количества недвижимости, включая дом в Лондоне, как менеджер Animals он составил капитал в несколько сотен тысяч долларов. Он знал, как быть обаятельным, когда необходимо немного припугнуть, его время всегда было рассчитано — в такие моменты он требовал безоговорочного подчинения. Временами можно было предположить, что он или был, и всё ещё находится на службе Британской разведки. Находились люди, которые наклоняясь над вами, шептали вам в ухо:

— Он шпион, знаете.

Конечно, так говорили или очень впечатлительные музыканты, или просто те, кто всегда крутится вокруг звёзд. Находились и такие, кто нашёптывал о его тайной "связи с гангстерами". Джеффери действительно служил в армии. Долгое время служил в Египте и, по его словам, бегло говорил по–русски, но в подробности, как и где он его выучил, не вдавался. И если разговор заходил о том, как он стал владельцем сети ночных клубов, Майк всегда уклонялся от прямого ответа и отказывался распространяться на тему, как ему удалось стать импресарио. Позднее талант Майка Джеффери проявился в умении находить самые уязвимые места у своих клиентов.

Но в тот день Майку не пришлось прикладывать особенно много усилий, чтобы прийти к победе: Джими, Ноэл и Мич сидели перед ним и благоговейно слушали, как он громко зачитывал им соглашение. Новоиспечённая группа жаждала поскорее начать записываться, гастролировать, делать деньги и жить на широкую ногу — как можно быстрее и всё самое лучшее. Контракт на семь лет давал Майклу Джеффери и Джеймсу "Час" Чандлеру полное право на будущие записи этого трио, на сочинённые в будущем ими песни и на любые их публикации. И если группа будет иметь успех, то прибыль с пластинок должна делиться приблизительно пополам между Часом с Майком и музыкантами. Даже несмотря на обсуждение подробностей участия новой группы в предстоящих больших международных гастролях, встреча и подписание бумаг заняло всего каких–то несколько минут. Со временем они подпишут и другие юридические бумаги.

Известие, что в тот вечер всё было совершенно официально и что Час стал партнёром Джеффери, мгновенно разнеслось по всем музыкально настроенным пабам района Сохо.

— Чёрт побери! — воскликнул один бармен, близкий друг Animals и хорошо осведомлённый о методах воздействия Джеффери на музыкантов.

Отошедший от звукозаписывающей индустрии, бывший партнёр Джеффери по клубному бизнесу рассказал репортёру одного из музыкальных еженедельников:

— Джеффери таким образом уже многих ягнят отправил на бойню. И Час, прожив много лет бок о бок с ним, должен был знать, что из себя представляет Джеффери. Видно туго пришлось ему, раз он принял это ужасающее решение допустить Майка до своего детища. Нет ему прощения.

Жёсткие слова, да, но одно вне обсуждения — именно Майкл Джеффери сделал для группы одну величайшую вещь, это он придумал группе название — Опыты Джими Хендрикса.

Музыкальный импресарио, Дон Арден, который обеспечил огромный успех в Англии, таким американским музыкантам, как Джин Винсент, Джерри Ли Люис, Малыш Ричард и Сэм Кук, тоже хорошо знал Майкла Джеффери. Его сын, Дэвид Арден, подытожил мнение своего отца о Джеффери довольно лаконично:

— Майкл Джеффери был задницей из задниц!

Многие юристы и менеджеры, связанные работой с талантами поп–музыки, были разного мнения о том, сможет ли Хендрикс со своей "постоянной группой" оторваться от земли и выйти на международный рынок, но когда Джеффери стал сравнивать себя с Брайаном Эпштайном, то и они оголили свои клинки.

— Брайан — человек честный и порядочный, — сказал один из исполнительных директоров EMI Records, — и эти два слова никогда не станут ассоциироваться с личностью Майкла Джеффери.