Тед Дикс - Марк Болан

Стив Харли:

— Эй, — говорил он. — Я снимаю фильм, фильм за шесть миллиона долларов. В главной роли будет Джек Николсон. Я — продюсер. Я тоже буду в нём сниматься. И — гм — ты тоже будешь в одной из главных ролей.

— Да? И о чём же он?

— Я только что окончил сценарий.

— И о чём сценарий?

Он вставал, расхаживал по моей комнате из угла, в угол, иногда останавливался, чтобы к чему–нибудь прислониться. Затем поджимал губы и начинал:

— Там будут два героя. Одному повезёт за карточным столом. Другой…

— Да, да? — говорил я.

Он идёт в другой конец комнаты. Все глаза устремлены на него. Все загипнотизированы его сумасшествием. И все понимают, что он их дурачит. Иногда это бывало страшно смешно. Он был ужасно изобретательным. То есть, он с ходу мог придумать целый сценарий. И если он вам не нравился, тут же появлялся следующий. Единственным, кто не понимал, что он нас дурачит, был сам Марк. Даже если ему об этом говорили, он в это не верил. Но я любил его за это.

Б. П. Фоллон: Чтобы летать, ему не нужны были самолёты.

Джун Болан: Он был похож на губку, в лучшем понимании этого слова. Он хотел учиться, и он учился. Но он учился лишь тому, что его интересовало. Общее образование и тому подобное его не занимало. Но он был необыкновенно начитан, но писал он очень фонетично — он не имел представления о правописании… Он учился у людей. Он брал у них самое лучшее, он впитывал это в себя после того, как давал им свои ярлыки.

Тони Висконти: Он читал не так уж и много. Он заставлял других читать ему вслух.

Стив Тёрнер, Бит Инструментал: «Именно в этом ему помогала Джун. Она прочитала ему всю классику и всего Властелина Колец Токина.

Хотя из Марка и сделали поп–звезду и всё то, что из этого вытекает, он далёк от того, чтобы стать наивным искателем славы с рядом странных представлении об Апокалипсисе. Даже поверхностный взгляд на его книжные полки достаточно говорит о тех областях, в которых он начитан. Здесь представлены поэзия, научная фантастика, мистицизм, ужасы, магия и восточная философия, а ещё в одной стопке книг стоят жизнеописания таких героев рок–музыки, как Элвис, Адам Фейт, Томми Стил и Beatles.»

Тони Висконти: Он слушал много музыки. Часто Марк брал напрокат 16–мм фильмы, и мы хохотали, просматривая их. Был период, когда он купил Полароид, и мы с ним сделали сотни фотографий друг друга. Он любил рок–н–ролльную жизнь. Правда. Он на самом деле любил её.

Стив Тёрнер, Бит Инструментал: «Коллекция его пластинок также обширна, и, должно быть, существует немного артистов, не представленных в ней. Как сказал Марк, он слушает всё, чтобы знать, что происходит.»

Стив Харди: Он был музыкальным маньяком, он был влюблён в музыку, в современный рок. Рок–н–ролл был всей его жизнью. Он приходил и знакомил меня с новыми американскими чёрными делами. Он восторгался ими, и мы говорили о том, как круто играют эти кошаки и как здорово они продюсируют.

Тони Висконти: Он покупал пластинок по пятьдесят в неделю, и слушал их все, затем проигрывал мне песню–другую и спрашивал, что я о них думаю. Я говорил, что это неплохо, а он отвечал, что это фуфло. Он ставил мне Эрика Клаптона и говорил:

— Тони, как тебе это?

— Вот это был хороший ход, — говорил я.

— Фуфло! — отвечал он.

Он утверждал, что может играть лучше, чем Эрик. В нём была такая черта, что он должен был врать — даже мне. Он просто не хотел признавать свой музыкальный уровень.

Стив Харли: Послушайте, он был Поэтом.

Адриан: Он был лучшим в мире поэтом. В школе у меня были сложности с экзаменами по литературе. Я не хотел писать о Вордсворте и прочих; я написал сочинение о Марке. И, в конце концов, завалил экзамен.

Эрик Холл: Я видел его стихи. Я не силён в поэзии, так что, возможно, не мне судить, но мне, как представителю публики, они показались бессмыслицей. Я просто не знаю, что он хотел ими сказать.

Стив Кюри: Как только Марк начал всё делать сам, у меня пропал весь интерес.

Тони Висконти: Группе не нравилось, что песни записываются так быстро. То есть, я ещё только отстраивал звук барабанов, у меня ещё не были включены все микрофоны для тамтамов, а Марк прибегал, слушал пробную запись и говорил:

— Мне нравится. Так и оставим.

Билл, барабанщик, начинал ругаться. Он говорил:

— Я ещё до сих пор не знаю эту чёртову песню!

Марк отвечал:

— Не беспокойся. Всё будет хорошо. Я наложу на это пять или шесть гитар.

Многое делалось спустя рукава, и группа обижалась за это на него.

Стив Кюри: Для меня волшебство было утеряно.

Глория Джонс: В музыкальном плане Марк всегда следил за своим направлением. Он был творцом своей музыки.

Тони Висконти: Было время, когда Марк пытался продюсировать. Он прошёл через период, когда он злился на меня за то, что я сделал для ТиРэкс так много, понимаете? Через некоторое время я играл бас на отдельных пластинках, а после того, как: Фло и Эдди [Волман и Кейлан] перестали делать для него подпевку, её стал делать я. Это я пою так высоко в ___________ и я же сделал аранжировку струнных. Я был звуком ТиРэкс в такой же мере, как и Марк. То есть, он писал песни, играл на гитаре и пел. Всё остальное делали мы с группой.

Стив Харли: Марк этого не понимал. Он не понимал, что для него же лучше не быть автономным, а обратиться к кому–нибудь ещё и иметь вторую пару ушей, беспристрастных и объективных по отношению к тому, что он делает.

Тони Висконти: Я в него верил. И я всегда верил в то, что он будет прогрессировать. Я полагал, что он будет расти. Я всегда знал, что он знает шесть–семь аккордов, но мне казалось, что это всего лишь несколько месяцев, что он разучит ещё несколько. Он мог бы взять отпуск на несколько месяцев, даже на год, и вернуться с чем–нибудь действительно фантастичным.

Он этого не сделал, и поэтому мы с ним расстались. Я бы сказал, что, начиная с Telegram Sam он не прогрессировал. Я думаю, что всё превратилось в формулу. Мы на этом застряли. Я оставался с ним вплоть до сорокопятки Truck On и для меня это был предел.

Знаешь, иногда он бывал ужасно груб, и нам это было крайне неприятно. Но одно время всё было нормально. Жаль.

Стив Кюри: Раньше я работал на корабле стюардом, и мы устраивали забастовки. В определённый момент я самоустранился от работы в группе. Я говорил, что мы не будем играть, если не будут удовлетворены наши определённые требования. В редкие дни мы все путешествовали в одном классе. Но как–то раз мы летели через Атлантику в Лос—Анжелес, и Тони Хоуард [менеджер Марка] пришёл к нам в хвост и начал на нас мычать так, будто мы были стадом скота. Вот так. Когда мы вышли из самолёта, мы отказались играть. И мы победили. Мы получили места в первом классе. Но это были проблемы с менеджером. Марк тут был ни причём.