Леонид Млечин - Алиби для великой певицы

— Кто такой этот «Сильвестров»? — спросил Семен Костров, новый начальник отделения.

— Петр Георгиевич Ковальский, бывший белый офицер.

— Стоящий работник? Или харьковские ребята сплавляют его нам по принципу: на, боже, что нам негоже?

П. Ковальский

В иностранном отделе появилось много новых людей, которые плохо знали, что было до них.

— Два года назад Ковальского использовали в Румынии, — объяснил помощник начальника иностранного отдела. — Украинский ИНО начал операцию, которую мы потом доводили.

По мнению иностранного отдела ОГПУ, операция была почти такой же успешной, как и знаменитый «Трест». Украинские чекисты тоже создали мнимую монархическую организацию. Во главе поставили своего закордонного сотрудника по имени «Леон», который быстро вошел в доверие к русским эмигрантам.

Русская эмиграция и иностранные разведки, которые пытались понять, что происходит в Советской России, с поразительным легкомыслием принимали на веру все, что им рассказывали секретные сотрудники иностранного отдела, выдававшие себя за скрытых монархистов или националистов, готовивших свержение большевиков.

И эмигранты, и разведчики были уверены, что в Рос сии есть, не может не быть организованного сопротивления большевикам.

В Бухаресте «Леон» сумел подобраться к резиденту английской разведки Богомольцу и пользовался его расположением. Но после покушения на советского дипломата в Белграде было решено в ответ судить и расстрелять кого-то из эмигрантов. Под рукой оказался далекий от политики князь, последний представитель древнего дворянского рода, которого от имени мифической монархи ческой организации пригласил в Россию «Леон».

Князя перевели через границу и сопровождали замаскированные сотрудники ГПУ Украины, но наивный князь об этом не подозревал. В Москве князя арестовали и расстреляли.

Как и следовало ожидать, у Богомольца возникли подозрения, потому что поездку князя в Советскую Россию организовал «Леон». Румынская разведка и монархисты в Бухаресте стали поговаривать, что «Леон», возможно, связан с ОГПУ.

Для того, чтобы спасти «Леона» и — главное — монархическую организацию, через которую украинское ГПУ внедряло свою агентуру в среду эмиграции, харьковское управление инсценировало исчезновение «Леона». Он воспользовался поручением «Богомольца» пробраться в Туркестан и исчез…

— А где сейчас «Леон»? — спросил Костров.

— В Ленинграде. Для закордонной работы больше не годится. Вот харьковчане и попытались заменить «Леона» Петром Ковальским. Послали его в Бухарест как бы выяснить судьбу «Леона». Ковальский пришел к Богомольцу и стал задавать вопросы: вот вы куда-то послали «Леона», где он? Но Богомолец после истории с князем, видимо, отнесся к новому человеку с сомнением.

В иностранном отделе прочитали все дела, связанные с Богомольцем, и не могли решить, насколько хорошо Ковальский справился со своим делом.

Петра Ковальского трижды подсылали к Богомольцу. Явного недоверия Богомолец не выказывал, но с наиболее активными монархистами, как о том просил Ковальский! не свел. Требовал для начала разведывательной работы внутри СССР. По приказу из Харькова Ковальский картинно рассорился с Богомольцем и вернулся домой.

— А он не засвечен? — насторожился Костров.

— Украинский ИНО утверждает, что Богомолец никаких мер против Ковальского не принимал. По мнению харьковчан. Богомолец относился к нему с некоторым недоверием, но конкретных данных о сотрудничестве Ковальского с ГПУ у него нет и быть не может. После неудачной командировки в иностранный отдел ГПУ Украины Ковальского за кордон не отправлял, использовал внутри Союза. В Харькове считают, что Ковальского стоит посылать за кордон. Так брать Ковальского или не брать?

— Надо вызывать его в Москву и с ним разговаривать, — решил Костров. — Есть указание усилить работу' против эмиграции. Нам нужны вербовщики, много вербовщиков.

— Сможет ли он быть вербовщиком — вот в чем вон рос, — заметил кто-то.

После совещания помощник начальника иностранного отдела написал на бланке шифротелеграмму начальнику контрразведывательного отдела ГПУ Украины в Харьков:

«По закордонной работе «Сильвестров» нам известен, и посылка его за границу в принципе желательна. Но при этом необходимо учесть, что командировка его преследует совершенно определенную цель — вербовку. В связи с этим следует выяснить, насколько объективно и субъективно он соответствует этой задаче.

Имеющиеся у нас сведения о «Сильвестрове» и присланная вами его автобиография не дают достаточно материала для определения его возможностей за кордоном. В своей автобиографии он не дает фамилий лиц из своего ближайшего окружения в прошлом. Между тем эти указания помогли бы нам предварительно хотя бы в общих чертах ориентироваться в возможной обстановке и связях «Сильвестрова» после его выезда за границу. Просьба поэтому подробнее опросить «Сильвестрова» о его прежних знакомствах.

Кроме того, и с нами, и, насколько можно заключить, с вами он работал в качестве агента. Был ли он проверен вами в качестве вербовщика? Эти сведения о «Сильвестрове» просьба прислать дополнительно.

Помощник начальника ИНО ОГПУ_»

Среди русских в Париже царил переполох. Никто не мог понять, куда исчез генерал Кутепов?

Соратники Кутепова, тщетно прождавшие генерала в Галлиполийской церкви, в конце концов позвонили ему домой. Но домой генерал не вернулся — его жена была в панике.

Подозревая несчастный случай, начальник контрразведки французского отделения Российского общевоинского союза Зайцев обратился в полицию. Вместе с полицейским он весь день ездил по парижским госпиталям и моргам.

Генерал Кутепов был одним из самых заметных русских в Париже, и к поискам присоединилось множество добровольцев. На ноги была поставлена французская полиция.

Один человек видел, как неподалеку от дома генерала трое человек, один из них в форме полицейского, посадили в машину пожилого человека. Возможно, это был Кутепов. Парижские газеты были возмущены, писали, что Кутепов был другом Франции, председателем союза бывших русских фронтовиков. Но дальнейшие поиски оказались безуспешными. Генерал словно испарился…

Для Российского общевоинского союза настали трудные времена.

Александр Павлович Кутепов без преувеличения считался мозгом РОВС, главным генератором идей и бесспорным вождем эмигрантского офицерства, особенно молодежи. Ему было 48 лет — хороший возраст, уже накоплен опыт, но еще есть силы, и многое можно сделать.