Леонид Млечин - Алиби для великой певицы

Ордена должны были храниться в сейфе управления кадров МГБ и ждать ее переезда в ГДР.

Вскоре она узнала, что Вольф ушел в отставку с поста заместителя министра государственной безопасности и начальника главного разведывательного управления. Ей даже пришлось написать по этому поводу небольшой аналитический материал — для своего начальства в Пуллахе. Когда она писала доклад, в какой-то момент даже пожалела, что лишена возможности подкрепить свои оценки опытом личного общения с генералом Вольфом…

Габриэле продолжала работать на восточногерманскую разведку — ради Карличека. Ее любовь к нему стала более ровной, спокойной, не менее сильной.

Габриэле иногда думала о том, что невозможно совершенно освободиться от ревности, от страха потерять мужчину, остаться одной. Ей снилось, что ее бросают, оставляют, что Карличек уходит от нее с другой женщиной. В глазах женщины мужчина даже в ревности свободнее. У мужчины всегда есть выбор. Всегда решает мужчина.

Но мысль о том, что у Карличека может быть другая женщина, казалась ей невероятной. Другое тяготило и мучило ее. На улице она невольно обращала внимание на супружеские пары, которые рука об руку отправлялись домой. Этого обычного счастья она была лишена.

В конце 1989 года Габриэле впервые по-настоящему испугалась.

Штаб-квартира западногерманской разведки была завалена материалами, из которых следовало, что Восточная Германия рушится. Объединение двух Германий становилось возможным и реальным.

С одной стороны, Габриэле надеялась на то, что они с Карличеком наконец смогут объединиться. Но в то же время она боялась, что теперь все может выйти наружу. Что же с ней будет, если в Бонне узнают, что она двадцать лет работала на восточногерманскую разведку?

Ее коллеги только и обсуждали что события в ГДР Габриэле не участвовала в этих дискуссиях. Для нее все это было слишком серьезно. Сразу после конца рабочего дня она спешила домой, где ее ждал приемный сын. Ближе к ночи она усаживалась на кухне и включала радиоприемник, настроенный на волну 90 метров.

Несколько месяцев после крушения берлинской стены она тщетно ждала известий от Карличека. Радиостанция главного разведывательного управления ГДР молчала. Наконец, в январе 1990 года она получила шифрованное приглашение приехать в Австрию, в Инсбрук.

Там ее ждал Карличек. Впервые встреча получилась грустной и безрадостной.

Она боялась разоблачения и просила уничтожить все документы, имеющие к ней отношение.

Он думал только о своем будущем. Карличек еще верил, что брожение в ГДР можно обуздать, что через какое-то время порядок восстановится и все вернется на круги своя.

Карличек проделал большой для гражданина ГДР путь от автослесаря до офицера особого назначения и не хотел еще раз проделать этот путь в обратном направлении. Но 18 марта 1990 года на выборах в ГДР выиграли христианские демократы, сторонники объединения Германии, и исчезла последняя возможность спасти систему госбезопасности.

Вскоре Габриэле получила шифрограмму: ее вновь приглашали присоединиться к своим друзьям в Австрии, на сей раз встреча была назначена в Зальцбурге.

В ресторане неподалеку от города она пообедала в обществе Карличека и его нового начальника — моложавого полковника.

Это был прощальный официальный обед. Между супом и десертом полковник поблагодарил Габриэле за многолетнюю самоотверженную работу на разведку ГДР. Понизив голос, он сказал ей, что ее труд никогда не будет забыт. Несмотря ни на что, ее деятельность не была напрасной: она работала на благо мира.

Служба Габриэле Вурст на восточногерманскую разведку закончилась.

Красивые слова не интересовали Габриэле. Она хотела услышать, что сделано ради ее безопасности. Полковник уверял ее, что ей совершенно не о чем беспокоиться.

— Все дела, где упоминалась полученная от вас информация, все доказательства сотрудничества — пленки, фотографии, короче, все материалы — уничтожены. Я в этом лично убедился, — говорил он. — Вы можете спокойно служить в Пуллахе до самой пенсии, как будто бы ничего и не было. Обещаю вам: никто и никогда ничего не узнает. Все, что вы должны сделать, это прервать все контакты с сотрудниками МГБ.

Габриэле не собиралась это делать. Она решила, что в это смутное время они с Карличеком больше чем когда бы то ни было нужны друг другу.

После обеда полковник дал им возможность поговорить наедине. Прощаясь, Габриэле и Карличек решили, что встретятся в мае. И опять в Инсбруке, чтобы окончательно решить, как им жить дальше.

В мае Карличек уже ни о чем не спрашивал Габриэле. Его больше не интересовали ни секретная информация, ни служебные документы западногерманской разведки.

Он остался без работы. ГДР гибла, и 85 тысяч сотрудников министерства государственной безопасности ощутили это первыми.

Целыми днями Габриэле и Карличек гуляли по романтическому австрийскому городу среди цветущих деревьев, не подозревая о том, что в следующий раз они увидятся в тюрьме.

Наиболее умелые сослуживцы Карличека уже пошли на поклон к своим недавним врагам в Западной Германии, наперебой предлагая свои услуги.

В конце августа в штаб-квартире западногерманской разведки появился бывший капитан госбезопасности Карл-Кристоф Рейсснер. Он работал в информационно-аналитическом отделе главного разведывательного управления ГДР и имел дело в том числе и с информацией, поступавшей от агента «Гизела».

Рейсснер был сыном секретаря окружкома партии из Лейпцига, и после окончания разведывательной школы его определили в оперативный отдел. Он должен был поехать в Лондон и работать под посольским прикрытием. Для начала его послали на стажировку в Англию, но кончилась она для него плохо. Он растратил деньги, которые получил в резидентуре для вербовки потенциального агента.

Резидент сразу же отправил его назад в Берлин. В таких случаях Маркус Вольф немедленно расставался с работниками и даже увольнял их, но в данном случае сработали отцовские партийные связи. Вольфу пришлось оставить Рейсснера в центральном аппарате. Но из оперативного отдела его перевели в информационно-аналитический, где скапливались ветераны и провалившиеся агенты. Надежда поехать на работу за границу испарилась.

Рейсснер пробыл в Англии всего два месяца, но вспоминал о ней годами. Теперь ему представилась возможность отомстить Вольфу.

В отличие от других перебежчиков, набивавших себе цену, он действительно располагал информацией, которая произвела впечатление на западных немцев.

Он рассказал о таинственном любимом агенте Вольфа — женщине, которая многие годы поставляла самую важную информацию из Федеральной разведывательной службы.