Ричард Холл - MOBY. Саундтрек моей жизни [litres]

Подошла Дженна в своей футболке с Лу Ридом и, лучась радостью, стала рассказывать мне, как ей понравился концерт. А потом увидела Ким, и ее глаза сразу потухли.

– О, привет, Ким, – коротко сказала она.

– Привет, Дженна, – так же коротко ответила Ким.

Повисла неловкая пауза. Пытаясь показаться взрослым, я спросил у Дженны:

– Хочешь выпить?

– Нет, я пойду дальше работать. Если надо тебя подвезти, скажи мне.

– О, я его сама довезу, – сказала Ким таким тоном, словно защищала добычу.

Дженна ушла. Ким притянула меня к себе и спросила:

– Хочешь «Э»?

Я хотел ответить: «Ой, ха-ха, я наивный трезвенник-христианин, который читает книги по «Звездному пути». Я никогда не принимал экстази и не затевал романов на одну ночь в турне». Но вместо этого я лишь сказал:

– Нет, мне и так хорошо.

Принесли наши напитки; она съела таблетку и запила ее шорле с белым вином, оставив на бокале следы темно-красной помады. Потом она взяла меня за руку и сказала:

– Пойдем потанцуем.

Мы вышли на танцпол, окруженные рейверами и готами – потными, пьяными и под кайфом. Кто-то хлопал меня по спине и кричал: «Отличный концерт!» Все улыбались, и я почувствовал себя милым щеночком, купаясь во внимании этих счастливых кливлендских незнакомцев.

Диджей поставил Go (Woodtick Mix), и народ на танцполе весело закричал. Ким прижалась ко мне. Я чувствовал запах белого вина в ее дыхании, а ее груди упирались прямо в меня.

– Пойдем, хорошо? – сказала она.

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, пытается ли она скаламбурить на тему названия песни или же действительно хочет уйти.

– Пойдем. В мою гостиницу? – спросил я. Она кивнула.

Ким увела меня с танцпола за руку. Мы прошли мимо бара, мимо охранников и вышли на парковку. Когда дверь клуба закрылась, внезапно повисла полная тишина.

– Как называется река? – спросил я, показав на темную речку, которая текла мимо парковки.

– О, я не знаю.

– Я слышал, река тут как-то горела? – спросил я, не очень зная, о чем вообще говорят перед тем, как переспать с малознакомой девушкой.

Она не ответила. Мы сели в ее синий «Сатурн», и она поставила в магнитофон кассету Nine Inch Nails.

– О, любишь индастриал? – спросил я. – Мне очень нравится Nitzer Ebb и Test Dept.

– Обожаю Трента, – ответила она, завела мотор и тронулась. По пути, подпевая Sin, она взяла меня за руку. Ее рука была потной, и она стала хватать мою ладонь, словно замешивая тесто для хлеба.

Мы доехали до гостиницы, и я не знал, что делать. Я был холост, так что мне ничто не мешало заводить однодневные романы с кем угодно, хотя я и не был до конца уверен в теологических последствиях секса с незнакомками в гостиничных номерах.

Я набрался смелости и спросил:

– Хочешь подняться в номер?

Четыре простых слова, которые дались мне с большим трудом.

– Хорошо, – ответила она, заглушила двигатель и убрала ключи в черную кожаную сумочку.

Мы поднялись в комнату, и она спросила:

– У тебя есть что-нибудь выпить?

– М-м-м, тут есть мини-бар.

Я открыл холодильник. Она заглянула внутрь, взяла маленькую бутылку «Джека Дэниэлса» и банку «Кока-колы» и приготовила себе коктейль, оставив банку и бутылку на туалетном столике рядом с моей зубной щеткой Tom’s of Maine и зубной нитью.

Я был холост, так что мне ничто не мешало заводить однодневные романы с кем угодно, хотя я и не был до конца уверен в теологических последствиях секса с незнакомками в гостиничных номерах.

Ким посмотрела на меня; ее глаза были слегка расфокусированы из-за экстази, белого вина и виски. Она пахла какой-то дешевой парфюмерией, но я хотел поцеловать ее. Я не хотел влюбляться в нее или купить дом и поселиться там вместе с ней, воспитывая нескольких маленьких веганов. Я просто хотел поцеловать ее в губы, пахнувшие виски с колой, здесь, в моем тихом гостиничном номере. Я был христианином, но я хотел больше подобных ночей – с пьяными и обдолбанными девушками, которые бросают пустые бутылки из-под «Джека Дэниэлса» рядом с маленькими кусочками мыла Dial в ванной.

Ким села на коричневую простыню, сделала большой глоток из своего бокала и начала говорить. Она рассказала, что работает парикмахером. Еще рассказала о своем бывшем парне, с которым только что рассталась – он диджей «и настоящий м*дак». Потом была история о том, как она росла в Огайо и хотела уехать в Лос-Анджелес, но в то же время не могла бросить друзей в Кливленде. Я сидел на постели и слушал, думая, когда же стоит ее поцеловать.

Она перестала говорить, я наклонился вперед и поцеловал ее в ярко-красные губы. Она не ответила на поцелуй, и я отодвинулся, не понимая, что происходит.

– Я должна тебе кое-что сказать, – допив коктейль, проговорила она. – Когда я росла, ко мне приставал отчим.

– О Боже, – сказал я. – Мне так жаль.

Следующие полчаса она рассказывала мне, как росла в пригороде Кливленда и как к ней приставал отчим. Я сидел рядом, не говоря ни слова. Договорив, она встала и сделала себе еще одну порцию виски с колой. Выпив половину, она поставила бокал на прикроватный столик и спросила:

– Полежишь со мной в обнимку?

– Конечно.

Мы легли на простыню с цветочным узором, и я обнял ее сзади.

Через несколько минут я понял, что она плачет, погладил ее по жестким красным волосам и сильнее прижал к себе. В конце концов она перестала плакать, и мы просто лежали в странной тишине гостиничного номера в два часа ночи.

Ким встала, допила коктейль и поправила платье.

– Мне надо идти, – сказала она, потом, посмотрев на меня, добавила: – Пока, Моби. Ты милый.

Она забрала сумочку и ушла, тихо закрыв дверь. Мне она оставила бокал с отпечатками темно-красной помады, две пустых бутылки «Джека Дэниэлса» и полупустую банку «Кока-колы». Я чувствовал на своей футболке запах ее духов, смешанный с сигаретами и рейверским дымом из клуба.

Я пошел в туалет и вылил полупустую банку «Кока-колы» в унитаз.

Мой английский тур-менеджер решил, что устроить мне три концерта в одну ночь – хорошая идея. Играть один концерт за вечер – это же так лениво, традиционно и буржуазно. Его логика, насколько я понял, была такой: Англия довольно маленькая, в три часа ночи на дорогах пусто, а три концерта – это три гонорара.

Описываемые события происходили задолго до распространения мобильных телефонов, Google Maps и компьютерной навигации. То была эпоха бесконечных кружений по пригородным объездным дорогам, покупки карт на заправках и вопросов «Как доехать?», обращенных к бомжам-наркоманам, живущим под мостами Бирмингема.

Я жил в Майда-Вейле, в гостевой комнате Марка Мура. Он с группой S-Express выпустил танцевальный хит номер один Theme from S-Express и был самой крутой поп-звездой, с которой мне довелось нормально пообщаться. Как и все остальные на танцевальной сцене, он был молод, и успех пришел к нему случайно. Единственное условие, на котором он согласился пустить меня к себе пожить, – чтобы я для него готовил.