Лев Баусин - Спецслужбы мира на Ближнем Востоке

— Лев! (не стал даже называть фамилию!). Зачем вы так быстро лезете в эту страну? Что вам тут нужно?

На такой прямо поставленный вопрос надо давать нелицеприятный ответ.

— Вы ушли. Образовался вакуум. Свято место пусто не бывает. Пришли мы, великая социалистическая держава. Старый дряхлеющий колониализм сужается, как шагреневая кожа. Молодой социализм быстро распространяется по всему земному шару, как нефтяное пятно на поверхности моря. Разрешите еще раз поздравить вас и английский народ с национальным праздником и выразить надежду, что идея мирного сосуществования найдет конкретное воплощение. Интересно узнать, где вы изучали русский язык?

Задав этот вопрос, я, конечно, не ожидал, что английский дипломат изложит свою биографию в подробностях. Но ошибся!

— Я выучил его из-за любви к вашему великому поэту Пушкину. Знаю наизусть его некоторые стихотворения.

— А я люблю вашего великого поэта Байрона, но познать английский язык так, чтобы читать его в подлиннике, у меня не было свободного времени. Кстати, Пушкин любил и уважал Байрона.

— Зато вы, как я слышал, хорошо знаете арабский язык. Извините, мне надо уделить внимание другим гостям. Беседа была закончена.

Первого секретаря посольства Англии можно было понять. Когда от стареющего, немощного деспота уходит к другому любовница, то, естественно, что у него возникает неприязнь и зависть к более молодому сопернику, который занял его место. Ревность не только в любви, это чувство переживают и политики. Страна освободилась от британского гнета, получила независимость и сама решила выбирать себе друзей и союзников. Таким новым другом стал СССР.

Меня особенно не удивило то обстоятельство, что английский дипломат знал русский язык. Представители «главного противника» в некоторых арабских странах имели в своих посольствах одного-двух дипломатов, владеющих русским языком. Ясно, что в их задачу не входило вести беседы с советскими людьми о творчестве наших великих поэтов.

После приема в английском посольстве попросил консула провести с советской колонией профилактическую беседу, рассказать о политике Англии и возможных подходах английской спецслужбы и ее агентуры с целью вербовки наших граждан.

Сотрудники резидентуры получили задание изыскать пути изучения работы посольства Англии и выявить тех местных граждан, которые прямо или косвенно сотрудничают с ним. Цель: узнать о планах дряхлеющего, но все еще опасного и коварного деспота.

Начал присматриваться к владельцу виллы со странным именем Хат-Хамт. Раньше он работал в какой-то английской компании. Я арендовал у него эту виллу, ежемесячно выплачивая сумму, позволяющую безбедно жить, не работая. Каждый раз, когда он летом приходил за деньгами, я слышал от него один и тот же вопрос:

— Лев, как вы, молодой мужчина, живете тут один, без супруги? Ведь мужская природа постоянно требует женской ласки.

Дело в том, что некоторые «боевые подруги» не выдерживали жаркого климата и под разными благовидными, а чаще неблаговидными, предлогами оставляли на полгода нас одних томиться и изнывать в этой парилке. Оставались с мужьями лишь самые стойкие и самые любящие.

— Хат-Хамт, в посольстве много работы, так что я забываю о, женщинах и необходимости любить их.

— О любви надо помнить всегда! У меня есть милые, ласковые дамы, и они могли бы скрасить твое временное одиночество.

Владелец виллы выступил в роли сводника! Интересно, что лежало в основе его предложения познакомить меня с местными красавицами: то ли чисто мужская солидарность, сострадание к одинокому дипломату-иностранцу, желание сделать арендатору приятное, то ли возможная ловушка со стороны английской разведки. Общеизвестный прием спецслужб и просто шантажистов: сфотографировать объект разработки в объятиях любовницы. Такие снимки с законной женой оперативной ценности не имеют.

Откровенно говоря, искушение принять предложение Хат-Хамта было. Но принцип «бдительность — наше оружие», а также въевшаяся в сознание заповедь каирского резидента — никогда никому и нигде не доверять до конца — взяли верх. Бунтующую плоть приходилось усмирять водными процедурами и игрой в шахматы. Хорошеньких и стройных стюардесс Аэрофлота не было. Подозрение в том, что Хат-Хамт действовал по наущению англичан в конце концов рассеялось. Он прекратил сводничать, но с упоением и восторгом рассказывал об особенностях поведения местных гетер в постели. Сластолюбивый был мужчина, без комплексов!

Наконец, через местный МИД мы узнали о прибытии нашего посла. На аэродроме мы встречали его с букетами цветов. Посол был высок ростом, кряжист. Психологи утверждают, что высокие люди невольно с пренебрежением относятся к тем, что ниже их ростом. Мы все трое были ему по плечо. Сквозь очки на крупном мясистом носу на собеседника зло смотрели серые немигающие глаза. Никакой мимики на лице, застывшем, как маска. Чтобы как-то понять его сущность, я пытался охватить его щупальцами чувств, флюидами. Тщетно! Посол носил толстую броню. Ауры вокруг него не было. Говорят, что первое впечатление — самое верное. Первое впечатление было плохим. Посол без должного внимания отнесся к нашей политической информации, забраковал все наши предложения по новому зданию для советского посольства.

— Здание должно быть большим, представительным, нечего размениваться по мелочам. В нем надо разместить все наши учреждения и квартиры для сотрудников. Так легче осуществлять общее руководство.

Он не принял во внимание мое замечание о том, что это в значительной степени облегчит работу местных спецслужб, а в случае резкого обострения обстановки мы все можем оказаться в общей мышеловке.

Спустя несколько дней состоялась следующая беседа.

— Лев Алексеевич, я считаю, что мы должны наладить деловое сотрудничество.

— Это моя прямая обязанность и мое желание.

— Наша политическая информация должна быть согласованной и не разниться по смыслу. А то вот что получается в жизни. Посольство пишет одно, ваша контора — другое, дальние соседи — третье. Корреспонденты ТАСС и АПН сообщают вообще черт знает что.

— Вы хотите, чтобы информация была общей, без острых углов, одетой в униформу?

— Вот именно! Тогда она будет восприниматься наверху как истина, не вызывающая сомнений.

— Не согласен, и вот почему. Истина многомерна, многогранна и многолика. Если вы хотите ее познать, в сущность надо проникнуть с разных сторон, осветить под разными углами. У посольства одни источники, у КГБ, ГРУ — другие. Разнятся методы ее получения, и вы это понимаете.

— Значит, вы не согласны сотрудничать со мной?

— Зачем так круто поворачивать тему? Я должен знакомить вас с наиболее важной политической и экономической информацией, а также предупреждать о возможных провокациях против нас со стороны местных и других спецслужб.