Наталья Шмелькова - Последние дни Венедикта Ерофеева

Ерофеев сказал мне, что полюбил русскую поэзию с юношеского возраста, что сам писал стихи с 16-ти лет, подражая некоторым любимым поэтам – Бальмонту и особенно Северянину. Вот одно из них из утерянного цикла «Путешествие вокруг Европы на теплоходе “Победа”».

Справки с различных мест работы В. Ерофеева

Гавр

В антологии – несколько разделов.

I: «От романтизма к реализму»

II: пропущен (очевидно, утерян)

Ш: Декадентство,

Футуризм,

Имажинизм,

Символизм,

«Венедиктовщина».

В последнем цикле много стихов, посвященных Ерофееву. Например: Виктор Никитич Глотов.

Ерофееву В.

Или такое, например, посвященное Ерофееву тем же автором.

А вот из «Избранных эпиграмм», посвященных В. Ерофееву Владимиром Андреевичем Волковским. («Под псевдонимом Волковский скрывается В. Р-ский и ………… – В. Ерофеев.)

Венедикту Ерофееву

____________

17 октября

Едем с Ерофеевым в Абрамцево. По дороге поделился: «Галю вот-вот заберут в больницу. Уже звонил врач Мазурский». Попросил меня позвонить ему: «Ты девка обязательная».

____________

20 октября

Позвонил вечером Веня. Сообщил, что умерла Мила Леонтович. «Ты смотри, не сорвись на похоронах», – попросила я. – «Чтобы я не сорвался, – ответил Веня, – ты должна быть рядом со мной».

На похороны не поехала, но вечером привезла на Флотскую большой букет хризантем. Галя поблагодарила и даже поцеловала меня.

Долго обсуждали с Веничкой, кого ему пригласить на свой день рождения. Все время повторял: «Как без тебя трудно…»

____________

24 октября

Долгожданный день рождения. Не было Беллы Ахмадулиной (какая-то мелкая ссора. Ерофеев расстроен), Славы Льна (странно!), Владимира Муравьева (не любит сборищ). Подарила 9 красных роз, две свои коктебельские акварели и дневник для записей с авторучкой.

Веня обругал мое одеяние: «Где черный свитер?» На акварели не отреагировал. Со многими чуть не перессорилась, например с Сашей Епифаном за то, что не был на похоронах Милы Леонтович. Ольге Седаковой заявила, что она в статье «О погибшем литературном поколении – памяти Губанова [12] Леонид Губанов – лидер неофициального объединения творческой молодежи начала 60-х гг. «СМОГ», что расшифровывалось как «Самое молодое общество гениев» или «Смелость, Мысль, Образ, Глубина». Умер в 1983 году. » слишком мало сказала о самом поэте.

В основном общалась с Вадей Тихоновым. В мой адрес от него, как всегда, масса комплиментов. Посоветовал нам с Веничкой обвенчаться, на что Ерофеев ответил: «Достаточно, что Наташа – моя крестная мать». Вадик предложил нам с Веней у себя сторожку и работу, и даже комнату в своей квартире. «Какое счастье, – сказал он, – что ты оказалась в этом доме», на что Веня ответил: «Она не имела права здесь не оказаться. Представляешь, если бы она попала в руки такого мерзавца, как, например, Лён?» Вадик по секрету сообщил мне, что Веничка меня очень ценит и что об этом он сам ему говорил.

Через два дня после рождения Веня позвонил мне: «Я тебя очень люблю, девчонка, думаю о тебе каждую минуту, но, к сожалению, ничего уже нельзя изменить. Ты – самое яркое событие в моей жизни за 87-й год». Обещал в конце октября приступить к «Фанни Каплан». «Я знаю, почему Галина меня так торопит», – сказал он, намекая на свою болезнь. В его голосе чувствовались слезы. Сказал, что у Муравьева хранится его тетрадь «Записки психопата», которую тот ему пока не отдает. Она нужна, чтобы сделать некоторые поправки, и только потом можно будет публиковать.

____________

28 октября

Звонит мне, наверное по просьбе Гали, ее приятельница Алена, та самая, с которой я познакомилась в первый день нашей с Веней встречи на Флотской.

«Вальпургиеву ночь», сообщила она мне, Ерофеев написал под давлением Гали, которая заставляла его работать, чуть ли не кричала на него. Выдавала для бодрости виски, помогала печатать на машинке. Сейчас же он все время пьет и принимает снотворное, чтобы забыться. Напоследок выразила уверенность, что вряд ли я, как Галя, смогла бы каждый день быть с Веней. Выслушала ее, не возражая.

____________

1 ноября

Мне предстоит вести занятие для студентов в МГУ. Веничка провожает до самых дверей аудитории. Предлагаю ему поприсутствовать. Ведь ждать целый час – так долго! А потом – погуляем. Говорю, что представлю его аудитории как профессора из Киевского университета. Отказывается и целый час стоит в коридоре у двери, прислушиваясь к моей болтовне. По окончании занятия спрашиваю: «Ну как?» – «Все прекрасно, – отвечает он, – но особенно мне понравилась твоя фраза: “Следует подчеркнуть”». Короче, высмеял. Уже потом Клавдия Андреевна по секрету мне сообщила, что Веничка меня очень хвалил.