Тьери Шеврие - Путешественник из провинции Бос

«Тело Барре одиноко лежало на широком столе. Грудь рассечена, нижняя часть живота отсутствовала, левая нога отрезана. Сопровождавший нас служитель берет ногу за нижний конец и бросает на внутренности и окровавленные лохмотья. Мы просим показать нам голову. Ее ищут, но нигде не находят. Наконец ее обнаруживают этажом выше у практиканта, производящего опыты над мозгом. Ибо после того, как удовлетворены требования правосудия, небезынтересно узнать, что же в конце концов думает наука о физиологической основе предрасположенности к преступлению, а также о практическом осуществлении высшей кары».

Поражает то хладнокровие, с каким Буссенар дотошно описывает самые что ни на есть отвратительные подробности. Это можно либо объяснить привычкой бывшего студента-медика к сценам, в которых обильно льется кровь, либо предположить, что редакция газеты требовала, чтобы автор, для возбуждения читательского интереса, намеренно подчеркивал всю мерзость и сенсационность описываемых событий. Однако можно также задаться вопросом: не имеем ли мы здесь дело с личной склонностью Буссенара ко всему патологическому, которая побуждает его пространно живописать самые жуткие картины?

Двадцать первого декабря 1878 г. Буссенар получает задание осветить другое судебное дело, названное делом о семейном убийстве в Осере. Некий Перро с помощью своего сообщника, тоже носящего, по странной случайности, имя Барре (см. предыдущее дело), зверски убил своих деда и бабку, супругов Моро. Он был приговорен к смертной казни, а его напарник — к пожизненной каторге. В репортаже Буссенара обращает на себя внимание поразительно точное описание внешности этих двух субъектов. Оно воистину достойно фигурировать в романе, на что намекает газета во врезке, прямо адресованной читателям:

«Один из наших сотрудников присутствовал на процессе и прислал нам в форме депеш чрезвычайно полный взволнованный отчет о дебатах. “Невозможно, — пишет он, — представить себе тупую бесчувственность обоих обвиняемых. Никогда раньше мне не приходилось встречать более гнусных и циничных мерзавцев!”»

Судите сами.

«Перро — девятнадцатилетний парень, широкоплечий, приземистый, с темными волосами. Их завитки картинно начесаны на виски. Лоб шишковатый, глаза маленькие, совсем черные, налитые кровью (она словно проступает по краям его век); глаза глубоко посажены под густыми бровями, в форме крыши домика на детском рисунке. Курносый нос, большой рот, бескровные губы, которые поминутно приоткрываются, так что виден оскал зубов и плотно сжатые челюсти. Иногда кажется, что его синюшное лицо покрывается беловатыми бляхами. В целом он производит впечатление человека черствого и скрытного; одним словом, вид у него зловещий».

Поверим автору. Под стать Перро и его сообщник…

«Барре — тоже пугающего вида образина: светло-каштановые волосы, низкий лоб, приплюснутое лицо, огромный нос; между белесоватыми глазами с опухшими веками виден рубец; у него лоснящиеся щеки, массивные, широкие, как у животного, челюсти, сильно выступающая верхняя губа, длинные, толстые руки. Типичный облик живодера, опустившегося до скотского состояния». Перед нами портреты бродяг, написанные с той силой, с тем подчеркиванием отталкивающих подробностей, которые станут типичными в романах Буссенара при описании «злодеев». В очерках журналиста уже угадывается будущий романист, любящий драматические ситуации.

По некоторым статьям Буссенара можно предугадать его будущую литературную карьеру, тогда только намечавшуюся. Таково эссе «Географы и путешественники» (№ 709, 25 сентября 1878 г.), опубликованное по случаю открытия во дворце Трокадеро международного конгресса «География и торговля». В нем автор подчеркивает повальное увлечение рассказами о географических открытиях и расценивает это как благотворный поворот в тогдашней литературной моде.

«Если во все времена географические открытия воодушевляли исследователей нашей планеты (многим из них — увы! — суждено было пасть жертвами своей любви к человечеству и науке), то лишь недавно, лет двенадцать тому назад, их чудесные рассказы о приключениях возбудили интерес широкой публики. Эта потребность в экзотике породила или, скорее, подстегнула развитие нового литературного направления, блестящим представителем которого стал Жюль Верн.

Если публика, пресыщенная пошлостями и скабрезностями, на которых набили руку писатели эпохи заката Второй империи, принимает с таким восторгом эти высоконравственные, поучительные и полные драматизма произведения — что ж, тем лучше для нашего поколения! Что нам за дело до анемичных щеголей, до кокоток с яркими шиньонами, до разорившихся светских львов и титулованных авантюристок. Согласитесь: сердце и ум читателей найдут более существенную пищу в рассказах о приключениях бесстрашных путешественников, с которыми мы встречались вчера. Ведь все они были там…»

И Буссенар перечисляет имена этих героев, «изможденных лишениями, с длинными, как у библейских патриархов, бородами, с лицами, овеянными полярными ураганами или загоревшими под палящим тропическим солнцем»; он противопоставляет им, как тень свету на картине, «кабинетных путешественников, которые видели мир через подзорную трубу путеводителя Конти и которым не представился случай стать героями». Видимо, Буссенар делал исключение для «очень симпатичного собрата Жюля Гро», секретаря Географического общества, ведь сотрудничество с ним было столь ценным для автора «Журнала путешествий», а между тем Гро тоже никогда не путешествовал. Мы еще вернемся к этому персонажу, чья судьба тесно переплелась с судьбой Буссенара.

Интересно отметить, что таким образом автор как бы прочеркивает свой собственный путь в литературе, отбросив как безнадежно устаревшие гривуазные и бульварные романы Поля Лекока, Кребийона-сына и им подобных и приветствуя жизнеутверждающие, высоконравственные и содержательные произведения все того же Жюля Верна. Без сомнения, подобная позиция побуждала его избрать для себя именно этот жанр, что он и сделал.

Девятого февраля 1879 г. в № 846 газеты напечатана небольшая статья, рекламирующая только что начавший выходить «Журнал путешествий»; хотя статья не подписана, она вполне могла выйти из-под пера нашего автора.

За 18 месяцев «чтение “Журнала путешествий” стало для читателей всех возрастов излюбленным времяпрепровождением в долгие зимние вечера, а также во время переездов. Этот успех определялся, по словам пишущего, «необыкновенно интересным содержанием и разнообразием текстов, а также обилием ярких иллюстраций». Любопытно воспроизвести приводимую в статье тематику журнала, поскольку она станет в дальнейшем основой творчества Буссенара. Говорится, например, что «в этом сборнике мы находим самые различные сюжеты: описание путешествий, опасные приключения на суше и на море, эпизоды охоты и рыбной ловли, драмы на море, очерки по географии и естествознанию, биографии великих исследователей — словом, все, что может развлечь и способствовать отдыху, нашло свое место в “Журнале путешествий”…» Есть чем привлечь потенциального читателя!