Барбара Эрлих-Уайт - Ренуар. Частная жизнь

Даже во время войны работы Ренуара продавались по очень высоким ценам. В 1918 году картина 1903 года «Лежащая обнаженная» была продана за 135 тысяч франков [1512] Удлиненная обнаженная фигура – это Габриэль ( Dauberville . Vol. 4. Pl. 3502); переговоры о продаже начались в марте 1917 г.; см.: Correspondance de Renoir et Durand-Ruel. Vol. 2. P. 190, 260. N. 184. . Счет Ренуара у Дюран-Рюэлей все время пополнялся. Например, в ноябре 1917-го Жорж сообщил художнику: «Сумма на Вашем счете составляет 35 438,15 франка; к этому надлежит добавить 75 000 франков оценочной стоимости работ» [1513] Жорж Дюран-Рюэль – Ренуару, Париж, ноябрь 1917 // Correspondance de Renoir et Durand-Ruel. Vol. 2. P. 221. . Девять месяцев спустя Жорж сообщил Ренуару: «Сумма на Вашем счете 81 050,35 франка; сегодня добавляю 40 000 франков за работы, которые забрал с собой» [1514] Жорж Дюран-Рюэль – Ренуару, Париж, 26 августа 1918 // Ibid. P. 235. . Кроме того, у Ренуара, разумеется, были счета и у других агентов, Воллара и Бернхайма.

Однако для Ренуара куда важнее, чем деньги, было признание зрителей, а оно тоже росло. В поздние годы жизни Ренуар пользовался всеобщим уважением – в отличие от молодых лет, когда ему пришлось вынести немало насмешек. В сентябре 1919 года художника пригласили посмотреть на его «Портрет мадам Жорж Шарпантье» (ок. 1877), недавно приобретенный Лувром. То, что работу Ренуара повесили в Лувре, следует рассматривать как особый случай, потому что, как правило, работы еще живых художников выставляли в музее в Люксембургском саду, а в Лувре – только покойных. Исключение было сделано в связи с болезнью Ренуара. На сей раз Ренуара торжественно пронесли по залам Лувра на кресле, закрепленном на бамбуковых шестах, в сопровождении хранителей и важных особ. Пригласил его лично Поль Леон, возглавлявший Министерство изящных искусств. Альбер Андре, находившийся в свите художника, пишет: «Последней радостью [Ренуара] как художника стало шествие по залам Лувра, которое ему устроил месье Поль Леон за три месяца до смерти… „Я видел «Брак в Кане» [ «Брак в Кане Галилейской» Веронезе] с высоты!“ – воскликнул он, вспоминая об этом визите, по ходу которого его пронесли по залам музея, точно патриарха живописи» [1515] André . Renoir. P. 53. . С учетом вышесказанного, неудивительно, что Франция отметила заслуги Ренуара самым высоким рангом ордена Почетного легиона. В марте 1919 года, через шесть с половиной лет после присвоения ему звания офицера ордена, его произвели «именем президента Республики… [в] командоры Почетного легиона» [1516] Неопубликованный документ о принятии в Почетный легион, Кань, 25 марта 1919 // Paris, Musee National de la Legion d’Honneur. .

Последние четыре года жизни Ренуара стали не только зенитом его славы, но и периодом невиданного творческого взлета и плодовитости – этому способствовала его новая натурщица Деде, сменившая в этой роли трех своих знаменитых предшественниц – Лизу, Алину и Габриэль. Андре-Мадлен Хешлинг (1900–1979), которую называли Деде, появилась в доме у Ренуара шестнадцатилетней, в 1916 году [1517] Деде впоследствии стала актрисой и выступала под псевдонимом Катрин Хесслинг. . На фотографии, воспроизведенной на с. 351, она стоит рядом с Ренуаром; на мольберте – полотно, для которого она позирует, «Торс (Этюд обнаженной)», примерно 1918 года [1518] Dauberville . Vol. 5. Pl. 4328, из коллекции Жана Ренуара. . 19 декабря 1916 года Андре пишет про нее Дюран-Рюэлю: «Он творит чудеса. У него появилась модель, которая ему очень нравится, и он мечтает о великих свершениях» [1519] Не опубликовано; Андре – Жоржу Дюран-Рюэлю, см. примеч. 4. . В своей книге 1931 года Андре подробнее описывает, какую важную роль сыграла Деде: «Наконец-то в последние четыре года жизни счастливое открытие – прекрасная розовощекая блондинка – позволило Ренуару осуществить свои мечты и, по сути, вернуло ему молодость… Он все свое время посвящал многочисленным изображениям купальщиц, или одалисок, или цветов, или пейзажей, среди которых солнечными лучами сияют женщины» [1520] André and Elder . L’Atelier de Renoir, André’s foreword. P. 11–12. .

Деде заменила Габриэль в роли натурщицы, а Большая Луиза – в роли кухарки. Если раньше любой, желавший видеть Ренуара, должен был получить разрешение Габриэль, то теперь от вторжений извне художника оберегала Большая Луиза. Например, когда один торговец захотел приобрести работы Ренуара, он в мае 1917 года попросил Гино: «Не могли бы Вы деликатно переговорить с ним или, если это предпочтительнее, действовать через Луизу? Она сообщит Вам все важные сведения» [1521] Не опубликовано; Марсель – Гино, Париж, 24 мая 1917, частное собрание. .

Что касается Габриэль, она так и жила с Конрадом Слейдом в отеле «Савурнен» в Кане до первых месяцев войны, после чего они на год перебрались в Афины [1522] Конрад учился на классическом отделении Гарварда и очень любил Грецию; интервью автора с его сыном Джоном Слейдом, 3 октября 2004-го. . Когда в июне 1915 года не стало Алины, они вернулись в Кань и снова поселились в «Савурнене»; там они и проживали в марте 1918 года, когда Габриэль написала письмо Жанне Робине [1523] Не опубликовано; Габриэль – Жанне Трео-Робине, Кань, 26 марта 1918, частное собрание. . Габриэль не стала больше работать натурщицей – этого не позволяло ее новое положение, но продолжала поддерживать тесные связи с Ренуаром и его семьей. В знак приязни Ренуар подарил Габриэль восемнадцать своих картин – по одной за каждый год, который она служила ему моделью. Этот щедрый дар включал в себя четыре портрета самой Габриэль, а также другие портреты, натюрморты и пейзажи [1524] Среди картин – погрудный портрет Габриэль в белой рубашке, ей тогда было около 16 лет, 50,8 × 38 см; еще один ее погрудный портрет, когда ей было около тридцати, – оба были выставлены в галерее Хэтфилда в Лос-Анджелесе в 1943 г.; набросок ее головы на холсте, где также есть другие фигуры, рисунок пером (частное собрание). . В последние годы жизни Ренуара Габриэль часто была с ним рядом. Например, в январе 1916 года Кассатт пишет мадам Дюран-Рюэль: «К обеду у меня был Ренуар. Он слаб. По счастью, поблизости от него живет эта женщина, впрочем она очень устала» [1525] Не опубликовано; Кассатт – Мари-Терезе Дюран-Рюэль, Грасс, 31 января 1916 // Paris, Archives Durand-Ruel. . Кроме того, Габриэль опять стала источником сведений о состоянии здоровья Ренуара. Например, в мае 1917 года Андре пишет: «У нас довольно давно нет никаких новостей о Ренуаре. Последние известия были от Габриэль, которая только что приехала из Каня» [1526] Не опубликовано; Андре – Жоржу Дюран-Рюэлю, Марсель, 19 мая 1917 // Ibid. .

Помимо Андре, через Габриэль новости о Ренуаре доходили и еще до одного человека – Жанны Трео-Робине. Регулярное общение Жанны с отцом прервала война – ежегодные посещения Парижа сделались невозможными. Поскольку перо Ренуару было держать гораздо тяжелее, чем кисть, его слова и деньги передавали Жанне Габриэль и другие [1527] Письма Жанны к отцу по-прежнему приходили на адрес Воллара, Габриэль или Баптистена Рикора, шофера Ренуара. . Например, в марте 1918 года Габриэль пишет: «Месье Ренуар, как всегда, в порядке и не в порядке. Он стареет: 25 февраля ему исполнится семьдесят семь лет. Несмотря ни на что, он продолжает понемногу работать, особенно сейчас, в теплую погоду; она ему больше нравится. Он просит передать тебе его наилучшие пожелания. Ответь, как только получишь это письмо. Посылаю тебе денег… надеюсь, что все у тебя хорошо и с едой не слишком скудно. Здесь нам едва хватает и все очень дорого. С любовью, Габриэль, отель „Савурнен“, Кань, Приморские Альпы» [1528] Не опубликовано; Габриэль Ренар – Жанне Трео-Робине, Кань, 26 марта 1918, частное собрание. .