Филипп Корсо - День после Розуэлла

Как я когда то услышал, стратегия — это древний способ сохранить тайны. Группа людей пыталась защитить свои самые глубокие тайны от остальной части мира. Они взяли свои тайны и скрыли их в лачуге, чье местоположение было тайной. Но секретное местоположение вскоре было обнаружено, а в нем была тайна, которую скрывала группа. Но прежде чем раскрылись все секреты, люди быстро построили еще одну лачугу, где они хранили тайны, которые все еще удерживали между собой. Скоро и вторая лачуга была обнаружена и группа поняла, что они должны открыть некоторые тайны, чтобы защитить остальные. Таким образом, они снова стали строить третью лачугу и защищать всякие тайны, которые только могли. Этот процесс повторился много раз, до тех пор, пока любой желающий узнать тайны от первой лачуги до последней, не зайдет туда, откуда уже никуда не может пойти, потому что не знает местоположение следующей лачуги. В течение пятидесяти лет таким-же образом защищались тайны Розуэлла, путями различных последовательных воплощений специальной организации сверхсекретных рабочих групп во всех подразделениях правительства, что происходит и по сей день.

Где бы Вы не искали какой-нибудь правительственный документ, чтобы добраться до рассекреченных тайн Розуэлла и контакта, который мы поддерживали с инопланетянами, навещавших нас прежде и до сих пор, Вы бы находили засекреченные проекты один за другим и каждый со своим собственным делом, уровнем секретности, под военным или государственным контролем, механизмом надзора, некоторым видом бюджета, и даже с набором совершенно секретных документов. Все эти проекты были начаты, чтобы достигнуть того же результата: управления нашими длительными отношениями с инопланетными посетителями, которых мы обнаружили в Розуэлле. Однако если на каждом уровне по любой причине была бы нарушена секретность — даже дизайном — часть тайны была бы раскрыта посредством рассекречивания, в то время как остальные втянули бы в новый секретный проект или переместили бы в существующий, который не стоял под угрозой.

У этого есть прекрасный смысл, особенно для тех из нас, кто понимает, что правительство не является монолитной неподвижной гранитной глыбой без какой-либо реакции. Для нас в вооруженных силах/государственном аппарате правительство динамичное, быстро реагирующее и даже превентивное, когда дело доходит до создания способов защиты его наиболее близко удерживаемых тайн. В течение всего периода времени после Розуэлла мы не были на расстоянии шага до желающих знать, что там произошло, мы были впереди на сто, тысячи или даже больше шагов. Фактически, мы никогда не скрывали правду ни от кого, мы просто замаскировали ее. Она всегда была рядом, люди просто не знали, что искать или признавать это, когда находили. И они находили это множество раз.

Проект "Синяя книга" был создан, чтобы осчастливить широкую публику механизмом для передачи своих наблюдений. Проекты "Недовольство" и "Знак" имели более высокий уровень секретности, чтобы дать вооруженным силам возможность обрабатывать наблюдения и сообщения о контактах, которые нельзя было с легкостью объяснить воздушными шарами, гусями или планетой Венера. У "Синей Мухи" и "Мерцания" были другие цели, также, как и множество других камуфляжных проектов, таких как "Горизонт", ХАРП, "Радуга" и даже СОИ, все имели некоторое отношение к инопланетной технологии. Но никто этого никогда не знал.

И когда репортерам передали правдивые описания инопланетных контактов, они или попадали от смеха на пол или продали историю таблоидам, которые нарисовали большеголового инопланетянина, с миндалевидными глазами и шестью пальцами. И снова все смеялись. Но это действительно похоже на то, что я видел тогда в Райт Филд.

Между тем, каждый новый создаваемый и управляемый проект, был еще одной хлебной крошкой для каждого, кто любит искать тайны, для них мы постепенно выпускали остатки известной им информации. Летающие тарелки сделали настоящую шумиху. Вашингтон, округ Колумбия, в 1952 году, здесь есть множество фотографий и показаний радаров, чтобы доказать это. Но мы это отрицали, поощряя писателей-фантастов делать такие фильмы, как "Пришелец с планеты X", чтобы спустить часть давления относительно правды о летающих дисках.

Это было названо маскировкой посредством ограниченного раскрытия и это работало. Если люди могли наслаждаться этим, как развлечением, пугаться должным образом и нигде не преследовать следы того, что внушила рабочая группа, то они с меньшей вероятностью наткнутся на то, что мы действительно делали. А что мы действительно делали?

Как предложил в своем докладе генерал ВВС Твининг, "иностранная технология" была категорией, которой надо было делегировать исследование в области инопланетных экспонатов из Розуэлла. Иностранная технология была одним из больших универсальных терминов, охватывающая все, от исследования разработок французских военно-воздушных сил лопастей вертолетных винтов, до захваченных российских "Мигов", которыми управляли опытные пилоты из Кубы, и которые могли проникать сквозь наш южный радарный периметр лучше, чем наши собственные пилоты. И так, а что если несколько частей обломков странного серповидного летающего крыла, лежат в старой картотеке где-нибудь в документах армейских Иностранных технологий? Если никто не спрашивал об этом — и никто этого не сделал, потому что иностранная технология была настолько чертовски унылой для большинства репортеров, чтобы бродить вокруг нее — мы ничего не должны были говорить об этом. Кроме того, большая часть иностранного технологического материала была так или иначе засекречена, потому что они имели дело с разработкой оружия, которую мы скрывали от Советов и большинство репортеров знало об этом. Иностранная технология была абсолютно прекрасным прикрытием. Все, что я должен был сделать, это выяснить, что мне делать со своим материалом. И генерал Трюдо не был в настроении более ждать.

"Давайте Фил, вперед". Голос генерала из динамика интеркома на моем столе внезапно наполнил кабинет. Я поставил кофе и поднялся по лестнице черного хода к его внутреннему кабинету. Это было установленным порядком, который повторялся три, и иногда четыре раза в день. Генералу всегда нравилось получать информацию с глазу на глаз, потому что даже в большинстве охраняемых территориях Пентагона, стены имели тенденцию иметь уши и запоминать наши разговоры.

Наши встречи всегда были приватными и из-за того, как наш разговор переключался то туда, то обратно среди различных тем, если бы не его три звезды и моя пара листьев, Вы даже не подумаете, что слушаете двоих офицеров. Все было сердечно и дружественно, но мой босс был моим боссом и даже после того, как мы расстались как два старых боевых коня, разбредшихся по пастбищу, наши встречи никогда не были неофициальными.