Клод-Франсуа де Меневаль - Наполеон. Годы величия

Новости из Испании были плохими. Испанцы, которые передали свои войска под командование лорда Веллингтона, более не сражались за свою свободу. Теперь они угрожали Франции. Император смирился с тем, что ему придется заключить соглашение с Фердинандом.

Армия короля Жозефа, атакованная 21 июня под Виторией слева и справа вражескими войсками, в три раза превосходившими ее по численности, была разбита наголову. Наша армия спаслась бегством в Байонну. Жозеф отрекся от своего не имевшего никакого смысла титула короля и отправился на родину искать покоя, если не забвения, после всей той жизни, столь чуждой его мягкому характеру и манерам.

Движение англо-испанских армий с Пиренейского полуострова не удалось остановить, и маршал Сульт, после того как мужественно отстаивал каждую пядь земли, был вынужден отойти к Байонне, преследуемый армией врага. Сражение при Тулузе приняло характер жесткой схватки, и обе армии понесли тяжелые потери. Сражение закончилось безрезультатно и стало последним актом этой великой драмы.

На юге все оперативное искусство маршала Сульта было направлено на то, чтобы сдерживать армию во главе с герцогом Веллингтонским, подходившую к нашим границам. Войска герцога Веллингтонского слишком превосходили в живой силе нашу армию, чтобы мы могли противостоять им. К тому же наш противник не страдал от тех лишений, которым подвергались наши солдаты. Я хорошо помню, как слышал разговор нескольких генералов, упрекавших императора за то, что он не хотел оставить Испанию и вывести из нее все наши войска во Францию. Было бы странным, если бы не было всеобщего требования о заключении мира в тот момент, когда возникла угроза нашим исконным границам. Император тоже хотел мира.

В Париже проходили переговоры между князем Шварценбергом и г-ном Маре. Со стороны австрийского посла они ограничивались чрезмерным излиянием дружеских заверений, мало что значивших, если принять во внимание ту манеру, с которой они расточались.

Однако в одной из этих бесед князь позволил себе проговориться, озвучив одно весьма многозначительное высказывание. Касаясь обязательств, которые, казалось, были естественным следствием семейного союза, князь Шварценберг сказал: «Политика создает браки, но политика может и аннулировать их». Осторожность, к которой прибегал австрийский посол, не делая официальных заявлений, вызвала подозрение, что он многого не договаривает и лишь стремится выиграть время. Однако в конце концов от него поступило предложение о вооруженном посредничестве Австрии.

Это предложение сопровождалось возобновлением дружеских заверений и уверений в том, что если Австрия выступит с оружием в руках, то это будет Сделано только для того, чтобы заставить союзников по коалиции заключить мир. Именно тогда Наполеон решил направить вице-короля Евгения в Италию, где, как он считал, присутствие Евгения было бы более полезным в случае разрыва союза с Австрией.

Император остановился во дворце Марколини в окрестностях Фридрихштадта.

Там он вел такой же образ жизни, как и в Шенбрунне. Смотры войск каждое утро, масса работы в течение дня и совсем немного развлечений вечером — самый простой образ жизни, а не активное проявление светской жизни императорского двора. Середина дня проходила в работе в кабинете, и в это время во дворце царила такая идеальная тишина, что, если не считать присутствия нескольких часовых, свидетельствовавших о том, что этот дворец являлся резиденцией монарха, было бы трудно представить, что это прекрасное место служит жилищем для даже самого простого частного гражданина.

Все время было использовано для переговоров, направленных на заключение мира, которого император жаждал самым страстным образом, особенно после того, как был свидетелем восстановления чести армии на полях Лютцена и Баутцена. Но, к сожалению, он хотел мира только на условиях, неприемлемых для противника.

Вскоре началась вторая серия наших неудач, сделавшая мир еще более невозможным. Кроме того, с самого начала переговоров, связанных с перемирием, сроки которого почти подходили к концу, император Александр, несмотря на три сражения, выигранных Наполеоном, не хотел выслушивать прямых предложений со стороны Франции, за исключением единственного условия, которое заключалось в том, что Австрия должна выступать в качестве посредника. Это недоверие не способствовало окончательному примирению, и, как победитель, Наполеон был раздражен создавшейся ситуацией, так как время, потерянное в Дрездене, играло на руку врагу.

Надежды на мирное разрешение всех проблем рассеялись, и 15 августа император вызвал свою карету. Мы покинули Дрезден, и военные действия возобновились.

Вице-король Евгений вернулся в Италию в начале возобновления военной кампании, с тем чтобы создать новую армию в этой стране. Более мы не видели его в Дрездене. Неаполитанский король, который прибыл в Дрезден ночью 13 или 14 августа, оказался там почти в одиночестве.

Я был в комнате императора, когда там появился король Иоахим. Я обратил внимание на то, что император встретил своего шурина не так сердечно, как в прошлом. Король Мюрат заявил, что он не мог более оставаться в Неаполе в праздном состоянии, зная, что французская армия, к которой он принадлежит, находится на полях сражений, и он просит только одного — сражаться в ее рядах. Император пригласил его на военный парад и назначил его командующим императорской гвардией. И более отважного командующего было трудно найти. Позднее ему было поручено общее командование французской кавалерией.

Просто невозможно описать те дела, которыми император был поглощен с утра до вечера, а часто и до глубокой ночи. Его можно было видеть склонившимся над картами, мысленно проводившим репетиции предстоящих сражений. В конец раздраженный медленным ходом переговоров, в исходе которых он более не мог заблуждаться, Наполеон распорядился все подготовить для поездки в Майнц. Там он назначил встречу с императрицей.

Война началась до того, как переговоры были окончательно прекращены, поскольку генерал Коленкур все еще поддерживал переговорный контакт с г-ном де Меттернихом. Император, усаживаясь на коня, сказал многочисленным генералам, окружавшим его, что теперь он отправляется, чтобы завоевать мирный договор. Но какая могла остаться надежда после объявления войны Австрией и, прежде всего, после того, как стало известно, что монархи союзной коалиции постоянно повышали свои требования?