Клод-Франсуа де Меневаль - Наполеон. Годы величия

Когда императора сослали на остров Святой Елены, мать выслала ему полный отчет о собственном денежном состоянии и просила его располагать всем тем, что у нее имеется. Это предложение матери Наполеон не принял. Когда кто-то сказал ей в то время, что, предлагая все свое состояние сыну, она тем самым подвергает себя нищете, она ответила следующим образом: «Какое это имеет значение? Когда у меня ничего не останется, я возьму свою палку и пойду просить милостыню для матери Наполеона».

В кабинете министров произошла смена министров, факт, который до последнего времени случался очень редко. И действительно, во времена правления Наполеона министры практически не менялись. Лишь министерство иностранных дел не принимало участия в этой устоявшейся традиции. Злоключения, испытываемые в связи с тревожным состоянием наших отношений с Европой, вызывали необходимость время от времени менять направление внешней политики. Вследствие этого граф Дарю стал министром иностранных дел, сменив на этом посту г-на Маре.

Если, с одной стороны, Наполеон испытывал глубокое уважение к графу Дарю, то, с другой стороны, нельзя сказать, что он чувствовал к нему личную симпатию. Он ценил его работу и всегда отмечал его полезную деятельность, но он никогда не испытывал к нему безграничного доверия. Что касается г-на Дарю, то его отношение к императору было отмечено исключительной сдержанностью.

В последний год жизни этот министр оказал мне честь, рассказав, что, когда он шел на прием к императору, то, готовый к любой неприятности, клал в карман ключ от своего письменного стола, чтобы в случае малейшего недовольства со стороны Наполеона вручить ему этот ключ с просьбой вскрыть письменный стол и забрать его семейные документы. «Тогда бы он увидел, — продолжал г-н Дарю, — сравнив реестр моих владений до прихода к нему на службу с нынешним состоянием моих финансовых дел, что я не разбогател, использовав какие-нибудь незаконные методы».

Мария Луиза была очень красивой женщиной. У нее была великолепная фигура, величественная манера держаться, свежий цвет лица, светлые волосы и выразительные голубые глаза; ее маленькие ручки и ножки вызывали восхищение всего императорского двора. Ее фигура, возможно, была слегка полноватой; но она сбросила лишний вес во время пребывания во Франции, тем самым став более грациозной и красивой. Таков был ее внешний вид.

В общении с непосредственным окружением она проявляла любезность и сердечность; и удовольствие, которое она получала от свободы этого общения, сказывалось на выражении ее лица, становившегося оживленным. Но на публике она оставалась чрезвычайно застенчивой; торжественность официальных мероприятий парижского общества сама по себе отталкивала ее; как и все люди, не наделенные природным высокомерием и поэтому всегда чувствующие себя неловко в обществе, Мария Луиза, как правило, во время официальных приемов выглядела очень скованной и подвергалась в связи с этим несправедливой критике. Но, как я уже говорил, ее холодность проистекала скорее всего от ее чрезмерной скромности.

Сразу же после приезда во Францию Мария Луиза очень страдала от этой скованности в собственном поведении. Это настроение молодой принцессы можно легко понять, учитывая то обстоятельство, что она так неожиданно оказалась в совершенно новом обществе, к обычаям и вкусам которого была обязана приспосабливаться. Хотя ее высокое положение должно было, естественно, привлекать к ней внимание всего мира, особенности этого положения вынуждали, чтобы именно от нее исходила инициатива в любой попытке пойти навстречу для установления контакта. Именно это обстоятельство объясняет возникшие трудности в ее ранних отношениях с придворными дамами. После того как с ними установились близкие отношения и молодая императрица выбрала из их круга друзей со всей непринужденностью своего юного сердца, исчезли ее надменность и скованность, проявлявшиеся только по случаю официальных церемоний.

Мария Луиза обладала спокойным и вдумчивым характером; не требовалось больших усилий, чтобы возбудить ее чувствительную натуру, и тем не менее, хотя она легко поддавалась чувствам, она ни в коей мере не была экспансивной. Императрица получила образование, отличавшееся тщательностью и продуманностью, у нее был развитой ум, а ее вкусы — простыми. Она была само совершенство.

Воодушевляемая собственным добрым сердцем, императрица Мария Луиза стремилась сделать окружавших ее людей счастливыми, а ее благотворительные деяния долго оставались предметом обсуждения, и прежде всего та деликатная манера, с которой она их совершала. Каждый месяц она брала из суммы, предназначенной для ее гардероба, десять тысяч франков для бедных, но этим она не ограничивала свою филантропическую деятельность; она всегда радушно и с большим интересом принимала тех, кто приходил поведать ей о своих страданиях, требующих облегчения.

Я не знаю, получал ли кто-либо от нее отказ на просьбу о помощи. Император всегда был глубоко растроган, когда ему сообщали о благотворительной акции императрицы.

В восемь часов утра занавеси в апартаментах императрицы Марии Луизы наполовину приоткрывались, и ей вручались газеты. Прочитав их, она пила шоколад или кофе с печеньем, по форме напоминавшим ракушку. Первый завтрак ей подавали в постель. В девять часов Мария Луиза поднималась с постели и принимала придворных, которым была дана привилегия обслуживать ее в этот час. В отсутствие императора императрица поднималась в квартиру госпожи де Монтебелло, первой фрейлины. За императрицей следовала ее свита, состоявшая из первого шевалье и нескольких придворных дам; по возвращении императрицы в свои апартаменты ей подавался легкий завтрак, включавший печенье и фрукты.

После уроков черчения, рисования и музыки она приступала к обряду официального туалета. Между шестью и семью часами вечера обедала вместе с императором, а в его отсутствие — с госпожой де Монтебелло. Обед состоял только из одного блюда. Вечер посвящался приемам, концертам или спектаклям и т. п.; императрица ложилась спать в одиннадцать часов вечера. Одна из прислуживавших ей женщин всегда спала в комнате, находившейся перед спальней императрицы. Император был вынужден проходить через эту комнату, когда проводил ночь в спальне супруги.

Однако привычный распорядок для императрицы изменялся, когда во дворце находился император; но когда она оставалась во дворце одна, то пунктуально следовала заведенному порядку и делала одни и те же вещи в одни и те же часы. Ее личный обслуживающий персонал, судя по всему, был привязан к ней; несмотря на ее внешнюю холодность и стремление держать всех на расстоянии, они все считали ее доброй и справедливой.