Игорь Ефимов - Пять фараонов двадцатого века

Не свидетельствует ли это о том, что в 1930-е годы Италия была успешно и эффективно очищена от дальнозорких?

Оголтелый, иррациональный антисемитизм Гитлера, вылетавший слюной на микрофон, вырос не на пустом месте. Во второй половине 19-го века эпидемия этой болезни расползалась по миру. В 1890-е годы Франция раскололась на два враждебных лагеря из-за «Дела Дрейфуса». Сотни тысяч евреев бежали из Российской империи от погромов. Публикация «Протоколов сионских мудрецов» дала миллионам читателей возможность заменить евреями прежние разновиднсти объяснения мирового зла: ведьм, нечистую силу, масонов.

Знаменитый композитор Рихард Вагнер, я полагаю, не мог не видеть восхищённых слушателей музыки Мендельсона в концертных залах, не мог не слышать их восторженных отзывов. Признать, что он просто обделён способностью воспринимать её, было бы для него слишком унизительно. И он засел громоздить теорию о еврейской ущербности в сфере искусства, о фальши, пронизывающей всё, что исходит от еврея.

Мог ли меломан Гитлер остаться равнодушным к теориям своего кумира? К его заявлениям о вторичности Мендельсона? Который, якобы, всё лучшее, что у него есть, заимствовал у немецкого гения Баха. И не только музыка — настоящая поэзия тоже недоступна для еврея. Ибо он всегда пишет на чужом для него языке. Вот и Генрих Гейне никогда бы не мог привлечь внимания к своим стихам, если бы жил во времена Гёте. [607] Wagner, Richard. A Compendium of Prose Works on Music and Drama (New York: E.P.Dutton & Co., 1980), pp. 58, 52.

К моменту начала работы над «Мейн Кампф» уже вышла в переводе на немецкий язык и другая книга, которой суждено было войти в собрание священных текстов антисемитизма. Знаменитый американский лидер автомобильной индустрии, Генри Форд Старший, опубликовал в собственной газете, а потом и в виде четырёхтомника труд под названием «Международный еврей — главная проблема мира». [608] Ford, Henry. The International Jew. The World’s Foremost Problem (CT, Mansfield Centre: Martino Publishing, 2011).

Для работы над этим «исследованием» было нанято несколько профессиональных историков, политологов, экономистов, этнографов. Сам Форд выступал в роли руководителя проекта. Композиция книги базировалась на нашумевшем тексте «Протоколы сионских мудрецов». Названия глав давали ясное представление, о чём пойдёт речь: «Политическая программа евреев»; «Как они используют власть»; «Жертвы или преследователи?»; «Большевизм и сионизм»; «Захват евреями театра и кинематографа». Каждой главе предпосылался отрывок из «Протоколов».

Книга расходилась миллионными тиражами, была переведена на тридцать языков. Споры вокруг неё кипели в Америке и Европе. После серьёзных раскопок специалистам удалось обнаружить памфлет «Диалог в аду между Макиавелли и Монтескье», написанный французским сатириком Морисом Жоли в 1864 году. Текстуальные совпадения «Диалога» с «Протоколами» были настолько разительны, что у серьёзных историков не осталось сомнений: «Протоколы» — фальшивка, сочинённая с использованием «Диалога» неизвестным антисемитом в конце 19-го века. Но Генри Форд не смутился и объявил: «Неважно, кто написал Протоколы. В них описано то, что случилось на наших глазах в сегодняшнем мире. Поэтому мы имеем право считать их подлинными». [609] , p. 6.

Выше уже упоминалось о том, что Гитлер повесил портрет Генри Форда в своём кабинете, что он обширно использовал его книгу при работе над «Мейн Кампф». Остаётся только изумляться тому, что историк Ян Кершоу даже не упоминает имя Форда в тысячестраничной биографии Гитлера. Может быть, он не хотел касаться больной темы разгула антисемитизма в США в период между двумя мировыми войнами?

Немецкий антисемитизм не был изобретением или созданием будущего фюрера, он пронизывал все слои общества. С первых же дней возникновения Веймарской республики он начал прорываться яростными публикациями, речами, даже убийствами. Лидер Баварской советской республики, еврейский журналист Курт Эйснер, был убит уже в феврале 1919 года немецким офицером с аристократическими корнями. Генерал Людендорф был убеждённым антисемитом и доходил до того, что, призывая президента Гинденбурга не вручать Гитлеру пост рейсканцлера, аргументировал это тем, что тот, якобы, является марионеткой сионистов. [610] Кох-Хиллербрехт, Манфред. «Homo-Гитлер. Психограмма диктатора». (Минск: Попурри, 2003) стр. 197.

То, что началось в Германии сразу после прихода Гитлера к власти, Мао Цзедун с полным правом мог бы назвать «немецкой культурной революцией». Если в советской России погромы церквей и поругание икон осуществлялись отрядами комсомольцев, в немецких университетских городах торжественным сжиганием книг занимались в основном гитлерюгенд, студенты и вовлечённые в шабаш профессора. Каждый должен был начать с собственной домашней библиотеки, извлечь с полок тома, объявленные «антигерманскими», и принести их на площадь. При свете факелов, под звуки музыки и громких речей в огонь летели книги Георга Бернгарда, Теодора Вольфа, Гауптмана, Германа Гессе, Карла Каутского, Эриха Кёстнера, обоих Маннов, Карла Маркса, Эриха Ремарка, Лиона Фейхтвангера, Зигмунда Фрейда и сотен других авторов.

Поначалу преследование евреев сводилось к организации бойкотов их магазинов, увольнению из всех государственных учреждений, к спорадическим избиениям. Главная волна террора обрушилась на социалистов, коммунистов, членов религиозных организаций. Этих арестовывали тысячами, держали в камерах без предъявления обвинений. Один свидетель описал на Нюренбегском процессе, как в берлинской тюрьме людей избивали железными палками, резиновыми жгутами, плетьми, без всякой цели, просто утоляя садистские инстинкты. [611] Kershaw, Ian. A Biography (New York: W.W. Norton & Co., 2008), р.302. Словно хотели быть уверенными, что, в случае выхода на свободу, заключённый не захочет возвращаться к политической деятельности.

Массовые аресты проходили под руководством Гиммлера и Гейдриха. В Баварии и Пруссии только в марте-апреле было арестовано около десяти тысяч коммунистов и социалистов, в июле это число удвоилось. Отто Велс и другие лидеры социалистов бежали в Прагу, где основали штаб-квартиру партии в изгнании. В июле дошла очередь до активистов католических партий, две тысячи были отправлены за решётку. [612] , pp. 279, 289, 290.

В такой атмосфере началось массовое бегство немецких интеллектуалов из страны. Но оно затруднялось тем, что далеко не у всех были средства для жизни за рубежом. Даже хорошо обеспеченный Томас Манн испытывал трудности, живя в Швейцарии. Ещё хуже финансовых затруднений эмигрантов терзало чувство отчаяния и безнадёжности при виде того, что творилось на их родине, привыкшей гордиться своей культурой, своими традициями гуманности и честности.