Джошуа Грин - Здесь восходит Солнце. Духовные и музыкальные поиски Джорджа Харрисона

Джордж пробился сквозь толпу и направился прямо к преданному, раздававшему чашки с чечевичным супом. Шьямасундар собрался уходить. «Подожди, — сказал Джордж, притронувшись к его оранжевому дхоти. — Я хочу тебе кое-что показать». И Джордж повел друга к гардеробу, достал из него белый хлопчатобумажный костюм и показал ему вышитые на нем знаки ОМ. «Я велел портному вышить на нем мантру Харе Кришна, — сказал он и показал ему крошечные буквы, вышитые вокруг воротничка и вокруг рукавов. — Мантра вышита такими маленькими буквами, что никто ее не видит. Но я-то знаю, что она здесь, со мной». В Индии Джордж обнаружил множество изощренных методов, которые используют последователи Кришны, чтобы окружить себя мантрой. Санскритские буквы, составляющие 16 слов мантры, украшали накидки, шали, сорочки, появлялись на рамках для фотографий, на обложках книг, на дверях — Бог в форме букв. Даже на теле некоторых последователей Кришны красовалась татуировка в виде мантры.

«Я думаю, что нам все-таки не удастся устроить киртан на сцене, — сказал Джордж. — Никому, кроме меня, эта идея не нравится. Для большинства публики даже выступление Рави с его музыкантами покажется странным. Для них это нечто «слишком восточное и непонятное». Западной толпе не было дела до того, что Рави для этого выступления пригласил самых одаренных музыкантов Индии. Их интересовала лишь рок-музыка. Билеты были распроданы в одно мгновение. Самые дорогие места продавались за 600 долларов. Наконец наступило воскресенье первого августа. Джордж наблюдал из окна, как 20000 тысяч зрителей заполняют амфитеатр «Мэдисон Сквер Гарден». Скоро начнется первый из двух концертов.

Ему хотелось уделить больше времени организации мероприятия такого масштаба. Это было шоу, в котором принимали участие многие известные музыканты, и оно привлекло пристальное внимание средств массовой информации. Было бы лучше потратить несколько недель на его подготовку, но в его распоряжении оставалось всего несколько дней — дело не терпело отлагательства.

Свет в амфитеатре начал медленно затухать. То, что за этим последовало, можно назвать одним из самых грандиозных рок-шоу в современной истории. Концерт начался с того, что Джордж выразил почтение своему гуру в музыке. Он вывел на сцену Рави с его музыкантами и поклонился ему. В ответ Рави энергично заиграл на ситаре.

Через полчаса Джордж вернулся на сцену, чтобы исполнить свою программу, которая была составлена с логической последовательностью. Он начал с песни «Bay-Bay», провозгласившей его независимость от ансамбля «Битлз»; за ней последовала песня «Мой Сладостный Господь», в которой он пел о своем радостном открытии, — в нем живет Бог и Дух; затем он спел песню «Он ждет всех вас», которая являлась его посланием всему миру. Просто распахни свое сердце — провозглашалось в песне — и увидишь, насколько ты загрязнен. Повторение святых имен Господа очистит тебя. Чтобы увидеть Иисуса, не требуется ни паспорта, ни визы; просто распахни свое сердце.

Джордж понимал, что концерт должен проходить на подъеме, и он остался на сцене, чтобы представлять каждого очередного выступающего. Джордж воодушевлял их улыбкой и кивком головы, заряжая их своей энергией,

Билл Престон выступил с номером в стиле соул и настолько проникновенно исполнил песню, That’s The Way God Planned It («Так распорядился Бог»), что растрогал даже самых заядлых атеистов. Его выразительная игра на органе, спонтанный танец, подпевающий в стиле госпел хор — все это вызвало необычайное воодушевление в зале. Затем Ринго внес свою лепту в общее воодушевление с долей присущего ему уюмора: он исполнил свой знаменитый хит Doesn’t Come Easy («Это не так-то просто»).

Джордж в гитарном дуэте с Эриком Клаптоном, его давнишним другом, исполнил песню While My Guitar Gently Weeps. Затем последовало несколько зажигательных номеров, после чего аппаратуру убрали со сцены. После оглушительных номеров мягко заиграла акустическая гитара: Джордж пел свою песню надежды Неrе Comes The Sun («Здесь восходит солнце»). Ансамбль «Бэдфингер» обеспечил безукоризненный фон, и зал откликнулся искренними, горячими аплодисментами.

В программе было обозначено, что следующим будет выступать Боб Дилан, но рядом с его именем стоял вопросительный знак. После последней репетиции Боб заявил, что, по всей вероятности, не сможет выступить.

«Послушай, приятель, — сказал он Джорджу. — Я не справлюсь, я не привык к этой сцене».

«И я не привык к этой сцене, — ответил Джордж. — И вообще я впервые выступаю самостоятельно. Ты, по крайней мере, имеешь многолетний опыт сольных выступлений». Джордж начал нервничать: сказывалась усталость. Сомнения Дилана могли привести к провалу мероприятия.

«Мне пора возвращаться на Лонг-Айленд», — сказал Дилан и ушел, оставив Джорджа в полном неведении относительно своих намерений.

Аплодисменты постепенно утихли. Джордж стоял на сцене, не представляя, что произойдет дальше. Затем он повернулся и увидел, что на сцене появился бородатый Боб Дилан. В руках у него была гитара, у шеи — губная гармошка. Он явно волновался. Джордж повернулся к залу.

«Вот и наш общий друг, — произнес он с улыбкой. Мистер Боб Дилан!»

«Мэдисон-сквер-гарден» взорвался от аплодисментов и приветствий. Боб Дилан в голубых джинсах и в грубой хлопчатобумажной куртке подошел к микрофону. Джорджу удалось то, что казалось невозможным, и его охватила экстатическая радость. В этом темном мире как Джордж, так и Дилан, стремились к свету и хотели принести этот свет людям. Оба были благословлены талантом и имели возможность выразить себя на мировой сцене. И вот теперь они объединили свои энергии и выступают вместе — это ощутимая сила.

В течение следующих семнадцати минут Дилан исполнял свои самые известные баллады: A Hard Rain’s Gonna Fall , Blowing In The Wind , Mr. Tambourine Man , Just Like A Woman . После каждой из песен зал взрывался бурей аплодисментов.

В конце шоу зрители долго не могли успокоиться, они кричали, аплодировали, умоляя продолжить концерт. Все музыканты вышли на сцену, чтобы еще раз поклониться зрителям и ощутить флюиды благодарности и любви. Даже Дилан был охвачен эйфорией. За кулисами Дилан сжал Джорджа в объятиях [132].

«О Боже, если бы можно было устроить три концерта!»

Джордж радовался, как ребенок. Для него это событие представляло большую важность, чем выступление в Театре Эда Салливана в 1964 году.

Джордж постоянно напоминал себе, что от него лично мало что зависит, в том числе и результаты концерта. Он стремился работать отрешенно, полагаясь на мудрость той силы, которая ведет его по жизни и помогает преодолевать трудности. Если, проснувшись следующим утром, он узнает, что концерт не принес ожидаемых результатов, значит, так суждено. По крайней мере, он сделал все, что мог. Но бездействовать, в то время как люди уничтожают друг друга, он не мог. Это было бы аморально. Именно об этом он и говорил музыкантам, и — слава Богу! — они поддержали его, особенно Дилан. Все они, движимые состраданием, выступили с огромной отдачей. Это было сострадание к людям, которых они никогда не видели, которые жили на другом конце света, но нуждались в помощи.