Альберт Цессарский - Жизнь Дмитрия Медведева

Заканчивая гимназический курс, Митя стал готовиться к поступлению в Лесную академию.

Но вот в конце февраля 1917 года, когда из Петрограда стали приходить удивительные известия о массовых демонстрациях, о неповиновении войск, о расправах с полицейскими, когда с улиц Бежицы и Брянска исчезли красные околыши городовых, дома снова появился Александр Медведев с огромным алым бантом на груди. Он рассказал о том, что царь отрекся, образовано Временное правительство, готовится созыв Учредительного собрания, которое провозгласит республику.

Митя отправился с Александром в Брянск разоружать жандармерию, потом стоял с винтовкой на посту у входа в Брянский комитет РСДРП. А на следующий день в гимназии снимали царские портреты, оставляя на стенах темные прямоугольники, вывешивали красные флаги. Портреты, правда, не уничтожили, а по указанию директора аккуратно перенесли в кладовую — ведь они могли еще понадобиться!

Митя окончил гимназию и остался в Брянске. Академию пришлось отложить — большевики собирали силы и готовились к решительному штурму.

20 октября 1917 года, получив большинство в городском Совете, большевики фактически взяли власть в Брянске в свои руки. В бурные октябрьские дни в городе то и дело возникали митинги. Игнат Фокин, только что вернувшийся из Петрограда, где он виделся с Лениным, выступал по нескольку раз в день. Почти всегда рядом с ним в те дни был и Дмитрий Медведев.

С тех пор как Александр познакомил его с Фокиным, Митя буквально тенью следовал за руководителем брянских большевиков. Часто потом Медведев вспоминал этого замечательного человека. Фокин говорил просто и даже буднично. Но с такой логикой, с такой убежденностью, что заставлял и врагов слушать его.

В те трудные дни, когда против большевиков выступало множество буржуазных партий всех мастей, когда ловкие ораторы-соглашатели умело путали и выворачивали события и факты, играли на временном, чтобы обмануть в главном, нужно было не только классовое чутье, но и хорошая теоретическая подготовка марксиста, чтобы разобраться в сложной обстановке.

Вот протокол экстренного заседания городской думы 29 октября 1917 года. Возможно, Митя Медведев и в этот раз рядом с Фокиным, когда председатель — ярый меньшевик — ставит на голосование резолюцию, осуждающую Октябрьскую революцию: «Сейчас, когда пролетариат составляет полтора-два процента населения, мы будем врагами его диктатуры!» — патетически восклицает он. Ему бурно аплодируют меньшевиствующие демагоги, мелкие торговцы. «Долой Советы!» — кричат в зале.

Берет слово гласный Игнат Иванович Фокин. Он протирает пенсне, близоруко щурится на зал и спокойно говорит со своей учительской, разъясняющей интонацией: «Для рабочих и крестьян свобода без материального обеспечения — ничто, и шагом революции было дать им материальные ресурсы. Эти вопросы могли поставить и разрешить лишь рабочие и безземельная беднота… почему большевики и говорят: «Вся власть Советам», представляющим именно эти круги и имеющим реальную силу».

Дума отказывается голосовать за меньшевистскую резолюцию.

Митя учился у Фокина умению спорить, за фразами видеть сущность, разоблачать «революционную» болтовню, которой так охотно прикрывается контрреволюция.

В моих руках документы тех лет. Писанные зачастую карандашом на шершавых листках оберточной бумаги, порой неграмотные, они будто дышат, будто звучат, полны жизни. Изредка на них имя Дмитрия Медведева, его подпись. По этим листкам, как по вешкам, можно проследить его жизнь. Вот худой, темноволосый юноша, выросший из своей гимназической куртки, за секретарским столом в прокуренной и галдящей приемной Брянского городского Совета. Вот он рядом с председателем Совета Игнатом Фокиным трясется в бричке по разбитой дороге, чтобы поспеть на сельский митинг. Прошло несколько недель — и он уже делопроизводитель в профсоюзе металлической промышленности, участвует в борьбе за большевизацию профсоюза.

В конце декабря семнадцатого года Александр Медведев был назначен председателем Брянской губчека и со своей молодой женой переехал в Брянск. Здесь, на Комаревской горе (ныне улица Фокина), в доме № 4, поселился с братом и Митя Медведев. С этого времени Митя активно помогает старшему брату в его напряженной, а нередко и смертельно опасной работе.

В последних числах марта чекисты узнали о готовящемся вооруженном выступлении анархистов. План у тех был грандиозный: захватить Брянск, привезти туда из Москвы своих вождей и объявить независимую анархическую республику. Выступление должно было начаться ровно в полночь, планировался захват тюрьмы и освобождение заключенных, в том числе и уголовников. Это был символический акт новой власти — освобождение личности. Затем овладение арсеналом. К утру предполагался захват Совета и провозглашение всеобщей анархии.

С вечера губком скрыто проводит мобилизацию коммунистов. Митя получает браунинг и рядом с братом шагает в цепи к бывшему губернаторскому дому, где анархисты устроили свой штаб. После короткой перестрелки весь штаб сдался. Восстание было предотвращено.

В ночь на 12 апреля в Москве чекисты провели молниеносную операцию по ликвидации анархистских банд и опорных пунктов. Но отдельные рецидивы деятельности анархистов были и позже. Однажды банда анархистов захватила бронепоезд и под черным флагом прикатила в Брянск. Но здесь она была быстро разоружена чекистами и арестована. Суд над этой бандой состоялся в конце 1918 года.

Дмитрий Медведев. 1919 год.

Наступил 1919 год. По поручению военного совета Дмитрий Медведев разъезжает по селам, выискивая прячущихся там дезертиров, агитирует, убеждает. И в конце концов приводит в Брянск пополнение для формирующегося полка. С этим полком он вскоре и отправился на Восточный фронт.

Через много лет, в Отечественную войну, командуя крупным партизанским соединением, Дмитрий Медведев рассказывал молодым разведчикам о своей первой боевой разведке, предостерегая их от юной самонадеянности.

Под Мелекессом Третьей Орловской бригаде пришлось вести тяжелые многодневные бои с превосходящими силами противника. Батальону, в котором находился Медведев, предстояло овладеть небольшим степным хутором в тылу у белых, чтобы во время наступления бригады прикрывать ее с фланга. Не обладая опытом, не умея читать карты, Дмитрий вызвался пойти в разведку и едва не погубил весь батальон.

Сперва все шло хорошо. Медведев со своим напарником ночью пробрались к хутору. Было тихо, и нм показалось, что белых здесь нет. Едва рассвело, Дмитрий смело, не таясь, вошел в хутор, чтобы порасспросить местных жителей. И сразу же наткнулся на офицера. Разведчиков обнаружили. Поднялась стрельба. И Дмитрий с товарищем еле ушли от погони. При этом они спутали направление и до темноты блуждали во вражеском тылу. Только поздно ночью они снова вышли к тому же хутору, где белые, встревоженные появлением разведчиков и передвижением наших частей, уже организовали оборону и выдвинули засады. Наш батальон, который должен был этой ночью войти в хутор, мог попасть под кинжальный пулеметный огонь. А если хутор останется в руках белых, это поставит под угрозу всю наступательную операцию.