Коллектив авторов - Ровесники. Немцы и русские [сборник]

В это время для Корнелиуса наступили экзамены на аттестат зрелости, который умудрился окончить школу с золотой медалью и по этому поводу на торжественном собрании произнес, как папа сказал, значительную речь, которую я, к моему сожалению, пропустил. Но золотая медаль не была вручена Корнелиусу, а много месяцев спустя проживавший в нашем доме директор передал ему стыдливо маленькую бандероль, в которой находилась лишь серебряная медаль. Никто не объяснил эту замену. С сегодняшней точки зрения школа, видимо, уступила в конкурентной борьбе на районном уровне.

Начиная с июня 1952 года усилились слухи, что немцам предстоит переселение на объекты вблизи города Сухуми в Грузии. При этом шла речь о чем-то вроде карантина перед возвращением в Германию. Срок переселения был опять неясен. Мы были приучены к постоянной неизвестности.

Несколько слов о положении с информацией в немецких семьях. Сначала почти три года практически не было электричества, да и радиоприемников тоже. Единственным источником информации была газета «Правда». Русские шептали, прикрывая рукой рот: «Правду» читай, но не высказывай!» Мудрые слова, ей-богу! Информация этой газеты ограничивалась сообщениями об успехах сельского хозяйства и промышленности и описаниями невероятных достижений рабочих и крестьян. Внешнеполитическое положение описывалось только в форме приукрашенных статей о собственных делах. Даже когда в 1949 году появилась возможность покупать первые радиоприемники, которые ломались почти сразу, так как никто не подумал, что в городах России напряжение только 110 вольт, а на объекте дизель давал 220 вольт, объем информации был невелик. Первая полной надежды попытка послушать радио стала практически и последней. Западные радиостанции либо блокировались помехами, либо были настолько слабыми, что информация была практически исключена. Почтовая переписка ограничивалась только людьми первой степени родства и подвергалась такой суровой цензуре (еще сегодня я вижу покрытые черной краской строки и порезы ножницами отдельных писем), что информационной пользы не было никакой. То есть семьи жили в какой-то мере в дезинформационном пространстве. События страшной войны в Корее, раздел Германии, начало холодной войны и т. д. едва ли становились известны, во всяком случае не детям. Такая дезинформация тянулась вплоть до пятидесятых годов. В июне 1953 года комендант в Сухуми/Агудзери спросил нашего отца: «Карл Карлович, солидарны ли вы с рабочими и строителями ГДР?» «Естественно», – отвечал отец. «Так, интересно! Строители начали контрреволюцию в Берлине!» [24] Восстание рабочих в ГДР 17 июня 1953 года, вызванное снижением уровня жизни. Даже такие тяжелые события скрывались от семей или сообщались очень искаженно.

Но назад в 1952 год. Очень медленно обрисовывались контуры ближайшего будущего. Переезд намечался по железной дороге в вагонах, подцепленных к грузовому поезду. Одно только распределение семей в оба спальных вагона стало злободневной темой. Внезапно возникли, казалось, такие важные вопросы, как, какая семья должна разместиться в середине вагона, кто ближе к двери или туалету и т. д. Очевидно, что на таком объекте преобладало состояние, сравнимое с «волшебной горой», [25] Роман Томаса Манна, в котором действие происходит в изолированной атмосфере туберкулезного санатория. в котором простые решения приобретали огромное значение.

Корнелиус, Беттина, Клеменс. 1955 год

Мы, молодежь, были наэлектризованы и одновременно сильно обеспокоены предстоящими изменениями, которые, совершенно очевидно, откладывались на осень. Естественно, мы все радовались ожидающимся изменениям условий жизни, и было ясно, что это может оказаться первым шагом по направлению к родине. Еще год назад вообще невозможно было понять, попадем ли мы вообще когда-нибудь в Германию. Сначала, однако, ничего не происходило. Одни слухи, не было окончательного ответа. Корнелиус с Манфредом, чтобы не терять времени, еще больше начали беспокоиться о поступлении в вуз в Москве или где-нибудь еще. Оказалось, что установленные на объекте условия не допускали таких планов, очевидно, никто не считался в соответствующих учреждениях с тем, что молодые люди могли предъявить когда-нибудь высокие требования, которые коснулись бы теперь их личного будущего, образования и профессии. Приходили отказ за отказом. Но Корнелиус не уступал, так как имелся советский закон, который предоставлял выпускникам школ, получившим аттестат зрелости с медалью, право на учебу в советских университетах, независимо от цвета кожи, пола и национальности. Против этого наш «хозяин» Лаврентий Берия, шеф убийц НКВД, ничего не мог поделать. Корнелиус и Манфред победили в этой борьбе в стране, где никто не решался бороться за свои права. Они смогли приступить в Минске к учебе.

Действительно, срок поездки в Сухуми откладывался на октябрь. Мы очень аккуратно складывали в ящики те немногие вещи, которыми владела семья, причем нужно было смотреть, чтобы не попали какие-нибудь рукописи, которые содержали бы указания на «объект». Возможно, тогда акварели с изображением заключенных, наблюдательных вышек, забора и другого стали жертвой верноподданнического послушания. Отец больше не ходил на работу, дети в школу, это было в принципе неправильное, невесомое и совершенно непонятное состояние. Время, кажется, остановилось. Дома мы сидели впятером вокруг большого ящика, ели в больших количествах мармеладки и играли неутомимо со всеми тонкостями в карты. Наконец сообщили: «20 октября отправка!». Мы попрощались в школе, где были очень разочарованы реакцией нашего любимого Евгения Фёдоровича, который казался холодным и замкнутым. Мы, видимо, не понимали, как трудно далось прощание этому мужчине. Его отношение к немецким ученикам было таким сердечным, что он, наверное, опасался осложнений в своей трудовой карьере.

Послесловие

После счастливого возвращения на родину я начал в октябре 1955 года вместе с Беттиной изучение медицины в Лейпциге. В 1957 году после пятого семестра я сдал успешно экзамен и закончил обучение 23 ноября 1960 государственным экзаменом с одновременным получением ученой степени кандидата медицинских наук. 1 февраля 1961 года я начал медицинскую деятельность, занимая должности с 1966 года хирурга, с 1971 года уролога и главного врача в районной больнице Св. Георга и, наконец, с апреля 1989 года главного врача хирургического отделения районной больницы Вурцена. Она закончилась в августе 2000 года в Вурцене с достижением моего 65-го года жизни.