Коллектив авторов - Ровесники. Немцы и русские [сборник]

Уже к осени 1941 года население Свердловска увеличилось до 1 млн человек за счёт эвакуированных из западных областей СССР. В город и в Свердловскую область, кроме того, было эвакуировано большое количество предприятий, которые быстро разворачивали работы на оборону. В городе появилось много госпиталей для раненых бойцов. Мы, школьники, ходили к раненым, помогали как могли, писали письма и ответы на них. Вспоминаю одного раненого, у него были ампутированы руки и ноги. Много мужчин были призваны в армию, на заводах и фабриках работало очень много женщин и даже подростков. Помню такую картину: у станка подставлен деревянный ящик, на котором стоит и работает подросток 13 или 14 лет. Лозунг того времени: «Всё для фронта, всё для победы!».

Все семьи ждали вестей от родных с фронта, но кому-то солдатские письма не приходили, кому-то приходили печальные известия о гибели родного человека, а кто-то не получал за все время войны никаких вестей.

Открытка с фронта, август 1941 года

Очень трудно было с продуктами и промтоварами. Вскоре после начала войны на продукты и промтовары были введены карточки. Не помню кому сколько и каких выдавалось продуктов. В памяти остался только хлеб. Рабочий получал 800 граммов хлеба в день, служащий 600 г, пенсионеры и дети 400 г. Это в городе. В сельской местности население должно было обеспечивать себя само, да еще много продуктов сдавать государству. Так жили мы, так жил наш большой город. Нужно сказать, что мы ни разу не испытали налётов немецких самолётов, бомбардировок и т. д.

В мае 1945 года война закончилась. Вспоминаю день окончания войны: мама и я, 14-летний подросток в то время, пошли в какую-то столовую, поели там по карточке, я впервые в жизни выпил бокал шампанского за Победу. В 1947 году карточки были отменены. Помню витрины магазинов, где было выставлено большое количество консервных банок с красной икрой и крабами.

В 1946–1947 годах наша семья получила два извещения:

– мой отец пропал без вести в 1942 году;

– мой дядя геройски погиб в Брауншвейге (Германия).

Мама получила какую-то сумму денег за погибшего мужа, купила костюмный материал и сшила в 1949 году мне первый в жизни костюм к выпускному вечеру в школе. Бабушке за погибшего сына была назначена пенсия 50 рублей в месяц. Подошло время оканчивать школу. Первый послевоенный выпуск в нашей школе состоял всего из 13 человек. Второй послевоенный выпуск, где я учился, закончили 18 человек. Подготовка в школе была очень хорошая, и все 18 человек поступили в высшие учебные заведения. Я со своим другом выбрал Свердловский горный институт имени В. В. Вахрушева. Мы поступили на геологоразведочный факультет на специальность «геология и разведка месторождений полезных ископаемых».

Учусь на геолога

Пять лет интересной учебы пролетели очень быстро. В июне 195-4 года я защитил на «отлично» дипломный проект «Поисково-разведочные работы на алмазы в одном из районов Западного склона Уральских гор». После защиты был оставлен на работу в должности ассистента на кафедре общей и динамической геологии и гидрогеологии геологоразведочного факультета. В это время я уже был женатым человеком, в августе 1954 года родился сын Михаил. До сих пор с большой благодарностью вспоминаю прекрасных профессоров, доцентов и преподавателей института. Было трудно первое время, я проводил практические занятия со студентами, и мне даже пришлось читать курс лекций «Общая геология».

Летом 1958 года мне поступило предложение поехать в Германскую Демократическую Республику для работы рудничным геологом на подземных работах по эксплуатационной разведке и добыче редкого металла. Выдержав довольно сложные разговоры с бабушкой, дедушкой и мамой – как можно ехать в страну в которой воевали и погибли самые близкие люди, – я в сентябре 1958 года с женой и четырехлетним сыном приехал в Москву и через несколько дней на поезде «Москва-Берлин» прибыл к месту работы. Организация называлась Советско-Германское Акционерное общество «Висмут» (СГАО «Висмут»), а редкий металл, который надо было добывать, оказался ураном. Из Генеральной дирекции, которая находилась в городе Карл-Маркс-Штадте, я был направлен на работу в маленький саксонский городок Ауэ с населением около 25 000 тысяч человек. В Ауэ находилось одно из крупнейших горнодобывающих предприятий СГАО «Висмут» (ГДП-9). И с того времени до выхода на пенсию в июле 1988 года вся моя трудовая деятельность, вся моя личная жизнь связаны с городом Ауэ. В перерывах между тремя командировками я работал в проектных институтах Свердловска. На ГДП-9 я начал работать сначала старшим инженером-геологом шахты, заместителем главного геолога предприятия, а с весны 1984 года – главным геологом предприятия.

Моё первое место работы – шахта 366

Предприятие разрабатывало уникальное жильное месторождение урана Шнееберг-Шлема-Альберода. Оно было разведано до глубины I км, а последние очистные работы велись на горизонте – 1710 м. Коллектив специалистов и рабочих был в годы расцвета очень большим. Сначала все руководящие должности занимали советские специалисты, а к концу деятельности многие должности уже занимали немецкие сотрудники.

За время работы в Советско-Германском Акционерном обществе «Висмут», кроме производственной деятельности, я читал лекции об СССР для немецких коллег, проводил уроки русского языка в школе города Айбеншток, участвовал в совместных спортивных соревнованиях, а также в праздновании знаменательных дат двух братских стран. Почти каждый месяц ездил в Берлин, в посольство СССР на собрания партийно-хозяйственного актива. Там же встречались с гостями посольства. Запомнилась беседа с министром иностранных дел СССР Э. А. Шеварднадзе.

За время работы мне довелось близко познакомиться с немецкой культурой, посетить достопримечательные места ГДР – Берлин, Потсдам, Дрезден, Веймар и многие другие. По субботам и воскресениям организовывались экскурсии по ГДР, выезды на рыбалку и охоту Лично для меня запомнился один день – 4 ноября 1984 года. Утром я был вызван к Генеральному директору СГАО «Висмут», который вручил мне почетный знак «Шахтерская слава» III степени, а вечером в советском клубе первый секретарь обкома СЕПГ вручил мне орден «Знамя Труда» III степени.