Эльдар Рязанов - Грустное лицо комедии

Или вспомним трюк, когда денщик героини Иван (в исполнении блистательного Николая Крючкова), как богатырь, бросал с антресолей старинный огромный диван прямо на голову трёх французов и те замертво свалились на пол. Так уж и быть, открою секрет: диван был сделан из поролона и весил не больше 23 килограммов [1] Так в тексте книги. Вероятно, должно быть: «не больше 2–3 килограммов». — Примечание В.А. . Крючков очень натурально изображал, как тяжела старинная мебель, и от французов требовалось естественно среагировать на удар здоровенного дивана и правдиво рухнуть бездыханными.

Подобные аттракционы носили, конечно, несколько гиперболический характер — в жизни такие титанические усилия были по плечу лишь отдельным физически развитым личностям. Нам же хотелось показать, как ненависть к захватчику словно удесятеряла силы русских, как доблестно, беззаветно сражались они за свою отчизну, подчеркнуть мощь и непобедимость наших отважных предков. Так что трюки в «Гусарской балладе» были введены отнюдь не только для развлечения…

Замечено, что я очень пристрастен к автомобильным погоням. И действительно, в фильме «Берегись автомобиля!» «Волга» удирает от мотоцикла, в «Стариках-разбойниках» машина гонится за пешеходом, в «Невероятных приключениях итальянцев в России» автомобиль преследует автомобиль. Я даже умудрился вставить трюки с машиной в «Иронию судьбы», где их могло и не быть. Критика так и отнеслась к этому вставному эпизоду как к понятной слабости режиссёра.

В «Берегись автомобиля!» каскадёром, выполнявшим все выкрутасы «Волги», работал Александр Микулин. Высокий широкоплечий парень, влюблённый в машины, он смолоду выбрал себе такую необычную, опасную профессию и верен ей до сих пор. Все трюки в картине были им осуществлены по-настоящему, без применения комбинированных съёмок, без так называемых «чудес кино». Микулин действительно на полной скорости проскакивал под мчащимся грузовиком-трубовозом, с ходу разворачивался на 180 градусов, въезжал на быстро идущий траллер, прятал машину на откосе дороги, чтобы милиционер-мотоциклист с шоссе не заметил её, лихо мчался по кочкам и рытвинам и вытворял многое другое.

После того как аттракцион бывал снят, Микулин с простодушным видом подходил ко мне и невинным голосом предлагал повторить каскад, но с тем, чтобы я находился внутри машины и испытал его ощущения на собственной шкуре. Отказаться от предложения, которое он всегда совершал публично, значило расписаться в трусости. Производственной необходимости в этих повторах не было никакой — Микулин просто устраивал мне своеобразную проверку на храбрость. Мол, ты мной командуешь, а каков ты сам? Что мне оставалось делать? Напуская на себя безразличие, я соглашался, садился в автомобиль, и трюк проделывался ещё раз, теперь уже вместе с режиссёром. Когда, в частности, мы проскакивали под трубовозом, я, отлично зная, что зазор между трубами и крышей «Волги» достаточно велик, всё равно инстинктивно пригнул голову. Микулин радостно засмеялся. Так что все автомобильные фокусы я испробовал на себе, каждый раз испытывая острое, возбуждающее чувство риска.

Не могу не отдать должное Микулину, его беззаветности и преданности делу. В его распоряжении имелась одна-единственная обыкновенная серийная машина, полученная с конвейера завода. На ней не установили ни усиленного двигателя, ни особой резины на колёсах. Микулин не имел права ничего поломать в автомобиле, потому что тогда остановились бы съёмки. А во время исполнения трюков всегда искушаешь судьбу, и за рубежом каскадёр имеет обычно несколько экземпляров машины. Ведь эксперименты не обходятся без поломок.

Нам хотелось придать мятущейся автомашине, удирающей от автоинспектора, хоть в какой-то степени черты героя фильма, как бы вложить в неодушевлённый предмет — автомобиль — растерянность Деточкина, его боязливость, его упорство, желание уйти от преследования. Вот «Волга» съехала под откос и притаилась там, скрываясь от орудовца. Мы старались, чтобы зритель отождествлял в этом кадре состояние машины с состоянием Деточкина.

Но особенно, как мне думается, это проявилось в «трюке наоборот», я бы сказал, в «антитрюке», когда сначала Деточкин, а за ним и милиционер еле двигались в зоне пионерского лагеря, где установлен дорожный знак «Осторожно, дети!». Инспектор приказывал угонщику причалить к бровке, а похититель упрямо отказывался. Их мимическая перебранка происходила в то время, когда автомобиль и мотоцикл ползли как черепахи. И никто из героев не нарушил правил игры, автодорожного и человеческого кодекса чести. Эта сценка внутри большого каскадного эпизода автомобильных гонок говорила о многом: она показывала гуманность и благородство наших персонажей, как «жулика», так и стража закона. Трюк содержал в себе смысл, нёс философскую и этическую нагрузку. Когда удаётся найти решение, в котором занимательность сочетается с идеей, это всегда праздник для художника.

Расскажу, как осуществлялся ещё один автомобильный фокус — в комедии «Старики-разбойники». Инкассаторская «Волга» гналась за убегающим следователем Мячиковым, который вырвал из рук инкассаторши (актриса Ольга Аросева) мешок с деньгами. Мячикова играл Юрий Никулин, шофёра «Волги» — Лев Дуров. Силы в погоне были явно неравными, и машина вскоре настигла бы пожилого бегуна. Старик изловчился и, с трудом допыхтев до забора, юркнул в дырку ограды. Но автомобиль, конечно, никак не мог протиснуться в узкое отверстие вслед за Мячиковым. Бросить машину на произвол судьбы и побежать за похитителем шофёр не мог — в машине лежало немало мешков с государственными деньгами. И тут шофёр не растерялся — он решил продолжать погоню на машине. Подобрав валяющиеся во дворе две толстые доски, он приладил их так, что середина досок пришлась на верхнее ребро забора. Получилось, словно он приготовил два рельса для автомобиля. «Волга» медленно ехала по доскам, взбираясь наверх. Вот она достигла середины, оказалась точно над изгородью. Задние концы досок под тяжестью «Волги» оторвались от земли, передние концы тоже повисли в воздухе. Машина стала покачиваться над забором. Потом, как на качелях, передние части досок под весом автомобиля коснулись земли, образовался наклонный съезд, и машина медленно и плавно спустилась по ту сторону ограды.

Как же был осуществлён этот занятный аттракцион? Одну секцию забора, там, где должна была переезжать машина, глубоко вкопали в землю и забетонировали. Вместо досок укрепили на этом месте два металлических швеллера на осях. Эти железяки свободно могли выдержать тяжесть «Волги» и образовавшуюся нагрузку. Безопасность обеспечивалась надёжностью постройки, но от водителя требовалось безупречное мастерство. У зрителей сохранялась полная иллюзия, что тяжёлая машина перебралась по обычным деревянным доскам, использовав их как рычаг качелей. Этот трюк придумал и инженерно рассчитал тот же самый Александр Микулин, но осуществить его ему не удалось. За автомобильную недисциплинированность он был наказан органами милиции и приехать на съёмку не смог. Трюк безукоризненно выполнил другой каскадёр — Виктор Корзун.