Виктор Казначеев - На переломе [Политические раздумья]

Итак, на смену тем, кто шёл за народ на каторгу, пришли просто люди без глубоких знаний. Что они действительно умели - это выжить. И не просто выжить, но и удачно приспособить систему под себя, добраться до самых вершин власти. Называли себя истинными ленинцами, марксистами, хотя труды этих философов и мыслителей вряд ли читали.

На обратном пути из Баку руководителей государства также была запланирована остановка в Минеральных Водах. Мне было поручено встретить их. Было пять часов утра, из вагона вышел один Константин Установич в спортивном костюме и так по-свойски говорит: «Не будем никого будить, пусть спят». Коробки с дарами Горбачёва погрузили в вагон, и поезд тронулся. Думаю, что Черненко много хорошего рассказал Леониду Ильичу о Горбачёве и обещал последнему поддержку в продвижении «наверх». Этого и ожидал, очевидно, теперь Михаил Сергеевич.

В 8 часов он был в Кремле, а в 9 его принял Черненко и объявил, что по согласованию с Брежневым на пленуме его будут избирать секретарём ЦК КПСС.

После избрания, во время перерыва, все кинулись поздравлять Михаила Сергеевича, и он воскликнул: «Теперь страна в наших руках!»

На следующий день в «Правде» появилось короткое сообщение об избрании М.С. Горбачёва секретарём ЦК КПСС. Отсутствие в центральном партийном органе портрета настолько рассердило новоиспечённого секретаря ЦК, что он швырнул газету на пол.

В Москве Горбачёву на двоих предоставили шестикомнатную квартиру в знаменитом доме по улице Щусева. Дочь Ирина въехала по соседству в трёхкомнатную. Обустроить новое жильё помогали мастера Кисловодской мебельной фабрики, умельцы из Пятигорска. Возникает законный вопрос: за чей счёт? Средства черпались из партийно-государственного кармана. Выписывались командировочные, суточные, проездные. Во всей этой «липе» фамилия Горбачёва нигде не значилась, всё делалось «шито-крыто». Мастера постарались на славу. Мать Горбачёва Мария Пантелеевна рассказывала мне, что у Михаила квартира «як у царя, аж страшно!» Бытует анекдот, будто, приехав к сыну в Москву посмотреть, как он живёт, мать воскликнула: «Михаил, ты не боишься, если красные опять придут и тебя раскулачат?»

Анекдот близок к истине. Знаю, что мать не очень охотно навещала сына. Её, простую крестьянку, угнетало горбачёвское барство. Да и к невестке не прикипела душой. Я всегда восхищался её природным умом, чистотой, незамутненностью. У неё и в мыслях не было податься в столбовые дворянки. Зато он, Михаил Сергеевич, и Раиса Максимовна ничем не пренебрегали, чтобы подняться на вершину власти.

Как и другие генсеки, Андропов произвёл перестановку кадров. Бывшему секретарю Ленинградского обкома КПСС Г.В. Романову поручил промышленность и военно-промышленный комплекс, а Горбачёву оставил сельское хозяйство. Уравняв их во власти, Юрий Владимирович по сути столкнул лбами претендентов на его место. Деловые качества Романова потонули в его неразговорчивости. Неумение, да и нежелание производить благоприятное впечатление отторгало от него людей, хотя он беззаветно служил партии.

Другое дело Горбачёв, общительный, улыбающийся, подтянутый, приятный, выступавший без бумажек, охотно беседовавший с журналистами, что было ново для членов Политбюро и народа. Его часто видели по телевидению, где он казался руководителем новой формации. И хотя сельское хозяйство под его руководством приходило в упадок, этого никто почему-то не замечал, и в сравнении с Романовым он всегда выигрывал симпатии членов ЦК, Политбюро, читателей и зрителей.

Здоровье Андропова из месяца в месяц ухудшалось, и все понимали, что скоро потребуется новый генсек. А Юрий Владимирович надеялся пожить подольше, поэтому и пытался навести порядок в стране своими методами. Вспомним, как ловили людей в очередях у магазинов, кинотеатров, парикмахерских в рабочее время. Будто таким образом можно поднять производительность труда. А ведь многим это нравилось, не раз слышал: «Давно пора навести дисциплину, подраспустился кое-кто». И если Хрущёв пытался сделать то же самое с помощью партии, Андропов полагался больше на КГБ и административно-командные структуры. Да и сам Горбачёв тогда в беседах не раз подчёркивал, что самым сильным правительство было при Ленине и вот теперь при Андропове.

Во внешней политике Андропов считал, что военных столкновений следует избегать, а западные демократии надо взрывать изнутри, с помощью опять же органов безопасности. В компартию, в её ведущую роль Юрий Владимирович не верил. Да и как было верить в то, чего в действительности, по мнению генсека, не было. В первые годы советской власти коммунистическая партия была иерархическим построением, жёстко централизованным и подчинявшимся железной дисциплине. Возглавляли это построение профессиональные революционеры. Пусть они ошибались, но помыслы их были чисты. Во имя счастья народа они шли на каторгу, в тюрьмы, рисковали жизнью.

Однако перманентные чистки партии видоизменили её настолько, что прежним в компартии осталось разве что её название. Основная масса коммунистов, как и все рабочие, крестьяне, интеллигенция, трудилась на полях, фермах, заводах, в школах, в коммунальном хозяйстве, строительстве и т.д. Год за годом в партии всё сильнее выделялись избранные, формировался особый класс номенклатуры.

В основном это были первые лица республик, краёв. Не будь связи комсомола с партией и партии с ЦК КПСС, не будь направлен Кулаков в Ставропольский крайком партии, не окажи он своё покровительство Михаилу Сергеевичу, никто и не узнал бы о Горбачёве. Как говорится, не попал бы он «из грязи в князи».

Основная сила, которая поддерживала Л.И. Брежнева и Политбюро ЦК КПСС, была партийная номенклатура, которой генсек даровал большие привилегии. Она стала неотъемлемой приметой новоиспечённого «дворянства», которое стремилось заполучить эти привилегии навсегда, с правом их наследования детьми и внуками. Было таких неприкасаемых в стране на 15-18 миллионов коммунистов - полмиллиона. Их прозвали партомафией, которая присвоила себе всё богатства страны и обращалась с ними как с собственностью.

Что говорить о других, если министр внутренних дел СССР И.А. Щёлоков, обязанный по должности следить за порядком и законностью в стране, сам взял себе, сыну и дочери по «мерседесу» задаром. Сколько споров было в своё время из-за шестой статьи в Конституции СССР! Внёс её Леонид Ильич, и гласила она, что: «Руководящей и направляющей силой Советского государства является коммунистическая партия». На деле статья означала, что направляющей и руководящей силой в стране является партомафия. И всё-таки в 80-е годы многие в нашем правительстве приходят к выводу, что так вечно продолжаться не может. Подобное управление страной грозило советской экономике развалом. Значит, требуются перемены. Но каким путём идти? В этом ясности не было. Способ Андропова предотвратить развал государства ужесточением дисциплины оказался малоэффективным. К тому же его скорая смерть не позволила ему осуществить всё намеченное.