Пол Престон - Франко. Биография

С того момента, как Испанию исключили из плана Маршалла и до тех пор, как отношение США к этой стране изменилось, весьма существенной для нее была помощь популистского аргентинского диктатора Перона. Началась она с соглашения от 30 октября 1947 года о поставках в кредит пшеницы 34. Аргентина защищала Испанию на Генеральной Ассамблее ООН в декабре 1946 года и, игнорируя резолюцию ООН об отзыве послов из Мадрида, направила туда в январе 1947 года нового посла — Педро Радио. Его приветствовали инициированные властями демонстрации; приезд посла широко освещался прессой 35. Еще больший пропагандистский шум поднялся в связи с визитом в Испанию летом 1947 года очаровательной Марии Эвы Дуарте де Перон (Эвиты) 36. Это совпало с референдумом, организованным министром внутренних дел Бласом Пересом для утверждения Закона о наследовании. Франко предпочел бы принять самого Перона. Однако, возможно, тот был слишком прожженным политиком, чтобы позволить и дальше ассоциировать себя с Франко, ненавидимым всей Латинской Америкой, или, проявляя осторожность, не хотел надолго оставлять Буэнос-Айрес. Как бы то ни было, Эвита настаивала, чтобы ее принимали на уровне главы государства, а Франко, весьма обеспокоенный этим визитом, опасался, что, если он даст согласие на это представление, поднимется большой шум 37.

За Эвитой был отправлен специальный самолет авиакомпании «Иберия», который в последней фазе полета сопровождали истребители испанских ВВС. В аэропорту Барахас украшенную драгоценностями Эвиту встречали каудильо и донья Кармен, правительство, ведущие деятели Фаланги, армейская и церковная иерархия. Франко склонился, чтобы поцеловать руку гостьи. Огромные толпы приветствовали кавалькаду автомашин, следующую в Пардо по улицам Мадрида. В знойный день 9 июня школы были закрыты, правительственным чиновникам дали выходной день, синдикалистскую машину привели в действие для организации массового митинга в поддержку Франко. На этом митинге он вручил Эвите Большой крест Исабель Католической. И «хенералисимо» в военной форме, и его гостья в несколько неуместном норковом манто подняли руки в фашистском приветствии под скандирование фалангистов на Пласа-де-Ориенте. В течение всего визита Эвита и донья Кармен старались перещеголять друг друга в нарядах. Их сильным оружием были экстравагантные шляпки. Победила аргентинка 38.

Со времен визита Генриха Гиммлера в октябре 1940 года ни перед одним высоким гостем не выстилали ковровую дорожку. Визит Эвиты принес режиму определенную пользу, по крайней мере с точки зрения внутренней политики. Появление накануне референдума рядом с красивой Эвитой, митинги, пропагандистская шумиха — все это весьма и весьма пригодилось Франко. Фотографии сеньоры Перон перемежались в газетах с призывами сказать «да» на референдуме. В своих речах Эвита расточала щедрые похвалы каудильо 39. Испанская пресса подняла свистопляску вокруг визита сеньоры Перон, однако не отметила, что она собирается также посетить Португалию, Италию, Ватикан, Швейцарию и Францию 206 206 Шумихой сопровожаался и состоявшийся в октябре визит в Буэнос-Айрес Мартина Артахо. . В ответ на невключение Испании в план Маршалла был подписан протокол Франко — Перона, в соответствии с которым Испании предоставлялся новый кредит и гарантия поставок пшеницы до 1951 года 40.

По мере приближения дня референдума профранкистская пропаганда становилась все более оголтелой. Испанцев убеждали сказать «да», если они католики и не хотят видеть свое отечество в лапах коммунистов. Против, твердила пресса, проголосует лишь тот, кто отказался от католической веры, предал погибших за дело националистов в Гражданской войне и кто готов помочь международному марксизму, желающему помешать процветанию Испании 41. В пропагандистские демарши была вовлечена и церковь. Кое-где официальные представители фалангистов требовали считать действительными лишь те продуктовые карточки, которые проштемпелеваны на участке для голосования. И все же не вызывало сомнений, что в референдуме примут участие далеко не все. В некоторых сельских районах люди не верили, что голосование будет тайным. Большие наряды полиции, направленные на участки для голосования, подтверждали эти опасения. По официальным данным, не прошедшим независимую проверку, на референдуме, состоявшемся в понедельник 6 июля 1947 года, из 17 178 812 человек электората проголосовало 89%, или 15 219 565 избирателей; 14 145 163 избирателя, или 93%, проголосовали «за», оставшиеся 7% разложились так: 4,7% сказали «нет» (722 656), 2,3% (351 746) составили пустые и испорченные бюллетени. В крупных городах не участвовало в референдуме значительно больше избирателей, что ставит под сомнение опубликованные цифры. Тем не менее даже с учетом давления на электорат, его запугивание, а также фальсификации результаты показали, что Франко имеет существенную поддержку в народе 42.

Генерал Кинделан в письме к дону Хуану Бурбону так описал реакцию каудильо на результаты референдума: «Франко в состоянии полной эйфории. Этот человек обладает завидной способностью верить во все, что ему приятно, и забывать или отрицать то, с чем он не согласен. К тому же он самонадеян, отравлен лестью и пьян от оваций. У него голова кружится от высоты, он болен властью, он полон решимости держаться за нее во что бы то ни стало, если понадобится, пожертвовать ради нее всем и защищать ее зубами и ногтями. Многие думают, что он упрямый и злой, но я так не считаю. Он коварен и хитер (taimado у сисо), но полагаю, им владеет убеждение, что его судьба и судьба Испании — тождественные вещи и что Бог наделил его властью во имя великих дел» 43.

И британская и американская официальная политика с точки зрения демократии ставила под сомнение законность референдума, однако к середине 1947 года все больше исходила из того, что в ближайшее время придется иметь дело с Франко. Британцы укрепились во мнении, что оказывать давление на каудильо и вынуждать его уйти — дело непродуктивное 44. Франко между тем руководствовался недоверием к британцам, отличавшим его всю жизнь, и ошибочно полагал, будто британский МИД более склонен свергнуть его, чем госдепартамент США. Поэтому он старался поссорить двух союзников, как делал это во времена Хейеса и Хора, а также Армура и Мэллита. Двадцать седьмого июля 1947 года каудильо предпринял экстраординарный шаг, решив тайно встретиться с американским временным поверенным Полом Калбертсоном. Гневно обличив британское двуличие, он высказал мнение, что Союзники должны быть глубоко благодарны ему за его нейтралитет во время Второй мировой войны и за проявляемый им антикоммунизм.

Попытавшись перевести разговор на то, что в Испании нет политических свобод, Калбертсон ничего не добился. Он ушел со встречи в убеждении, что Франко искренне верит, будто он поднимает социально-экономический уровень жизни в стране, а его политика наилучшим образом отвечает интересам Испании 45.